– Нет! Тут все как бы понарошку. Тревоги – учебные. Главное – правильно заполнить документацию и выполнить последовательность действий. Вот тут все написано! – она протянула мне верхнюю папку с надписью «Боевой расчет хирургического отделения».

– О, и тут еще старый начальник госпиталя значится! – кивнул я на верхний правый угол, где после «Утверждаю» стояла незнакомая фамилия. – Придется и эту папку переделывать?

– Придется, – согласилась со мной старшая сестра. – Еще нужно старую заведующую заменить на вас со всеми данными: адрес, порядок вашего оповещения. Но и это еще не все: у меня в шкафу комплекты для оказания экстренной помощи, их тоже надлежит тщательно проверить по списку и убрать просроченные лекарства и материалы. Чего нет – составьте заявку! Все строго по описи! Да, комплект наших носилок хранится в приемном покое, их тоже нужно проверить и сломанные заменить. Не дай бог объявят тревогу, а у нас что-то неисправное будет или просрочено!

– Тревогу? – я тихо застонал. – А когда же я лечебной работой начну заниматься? Когда уже оперировать стану?

– А здесь лечебная работа обычно на последнем месте стоит! – раздался бодрый голос вошедшего в кабинет травматолога. – У вас тут, извините, дверь нараспашку была, поэтому я без стука и вошел.

– Ой, это я забыла прикрыть за собой, – зарделась старшая сестра. – Руки были заняты – папки вам несла.

– Павел Сергеевич, – я перевел свой грустный взгляд на веселого травматолога, – присаживайтесь! И вы, Елена Андреевна, присаживайтесь. Признаться, я не ожидал, что мне тут придется заниматься бумажной волокитой. Эти чертовы инструкции!

– Не унывайте, – улыбнулся травматолог. – Это еще не самое худшее!

– А что еще может быть хуже, если я вместо лечения больных и операций должен работать над какой-то ерундой?!

– Ну, это не совсем ерунда. Хоть в нашем госпитале из военных всего два человека – начальник и начмед, однако это объект министерства обороны и порядки в нем соответствующие! Если у нас нет осложнений после операций, больные поправляются, не пишут жалобы, вовремя подаются на ВВК, то никто и не вспомнит о лечебной работе. Я имею в виду из начальства. А вот если возникнут проблемы с бумагами, то обязательно накажут. И накажут рублем. Лишат премии, а она здесь каждый месяц и вполне себе ничего так, – многозначительно изрек доктор Князев.

– Это, смотря у кого, – недовольно хмыкнула старшая сестра. – У врачей, может, и ничего, а вот сестрам и санитаркам почти всегда одни копейки достаются!

– Ну, – травматолог широко развел руки в стороны, – тут уж кто на кого учился!

– А вы это все сейчас мне к чему рассказываете? – насторожился я.

– К тому, уважаемый заведующий, что в армии все по последнему смотрят. Если мы свою работу выполним, а кто-то, простите, задержит, то накажут всех!

– Это вы на то намекаете, – я небрежно провел рукой по бумагам, – что если я вовремя не переделаю бумаги, то все отделение лишится премии?

– Ну, я не лично вас имел в виду! – смутился травматолог.

– Я все понял, – остановил я рукой его дальнейшее выступление. – Но как я за один месяц справлюсь с такой задачей?! Тут только навскидку документов около пятисот листов формата А-4! А если учесть, что я печатаю со скоростью один лист в час, то на всю эту кипу уйдет… – тут я задумался, высчитывая, сколько же времени мне понадобится.

– Прекратите ломать голову, не нужно ничего вам самому печатать, – широко улыбнувшись, травматолог прервал мои вычисления. – Все гораздо проще и прозаичней, чем вы думали! Все эти документы в свое время печатали на компьютере, значит, сохранились в электронном виде. Сейчас поставим задачу Володе, и он живо все найдет, исправит и распечатает.

– А кто у нас Володя?

– Володя – это солдат, который нам… – травматолог замялся, подбирая нужное слово.

– Который работает у нас в отделении на компьютере. Он сам по специальности компьютерщик, – пришла ему на помощь Елена Андреевна. – Гений, можно сказать! Компьютерный!

– И сколько этот ваш компьютерный гений берет за свою работу?

– Что вы, Дмитрий Андреевич, какие могут быть деньги?! – резко взмахнула правой рукой старшая сестра. – Он же у нас в хирургии лежит!

– Что-то я не припомню такого бойца на обходе? – наморщил я лоб. – Он в какой палате лежит?

– В девятой! Только его на вашем обходе не было, он, тогда как раз в штаб документы с отделения относил.

– Дмитрий Андреевич, – травматолог добродушно улыбнулся, – видите ли, у нас здесь есть группа солдат и матросов, которые работают в госпитале. Числятся больными, а мы ведем на них истории болезни.

– А-а-а, понимаю, – протянул я, – сачки, значит? Не хотят служить?

– Ну, почему сразу «не хотят служить»? – перестал улыбаться травматолог. – По большому счету никто из современных призывников не желает служить, за редким исключением. И я их понимаю, почему они должны за спасибо целый год впахивать на министерство обороны?

– А как же долг перед Родиной? – я с вызовом посмотрел Павлу Сергеевичу в его честные голубые глаза. – А если война? Кто нас тогда с вами защищать станет?

– Да бросьте вы кидаться избитыми фразами, – спокойно выдержал мой тяжелый взгляд доктор Князев. – Я сам ВМА заканчивал и не понаслышке знаю об армейской службе. В армию, равно как и на флот, люди должны идти сугубо добровольно, а не из-под палки! Иначе – бардак! Они вон сейчас всего какой-то год служат, а дедовщина все равно существует в войсках и процветает. Год! Деды, блин! Вот они и пытаются закосить по-всякому, лишь бы не в части находиться!

– А здесь, простите, позвольте с вами не согласиться! Я сам служил, еще тогда в Советской армии, и про дедовщину знаю не по рассказам бывалых. И компетентно могу заявить, что в тех частях, где офицеры борются с дедовщиной, она сходит на нет!

– Так в том-то и дело, если борются! А в большинстве случаев офицерам откровенно наплевать на солдат и они закрывают глаза на то, что творится в подразделениях. Поэтому я за контрактную армию!

– У-у-у, господа, в какие дебри вы сейчас залезли, – с улыбкой прервала наш спор Елена Андреевна. – Вернитесь на землю! Это уж не нам решать, какая у нас армия будет – по призыву или по контракту. Нам нужно вот в данный момент решить проблему с бумагами, – она многозначительно посмотрела на возвышающуюся на моем столе кучу. – Поэтому я предлагаю привлечь Володю.

– А разве это правильно – привлекать для этой цели больного солдата?

– Да он уже три месяца как здоров!

– Три месяца? – я перевел взгляд на старшую сестру. – Он что, у вас три месяца работает?!

– Ну, во-первых, – Елена Андреевна слегка обиделась, – тут так все делают! Раньше были специальные солдаты из числа хозобслуги, которые прямо проходили срочную службу в госпитале. Но теперь их сократили, а обязанности-то их остались, и нам приходится самим как-то выкручиваться. Вот подбираем толковых парней из числа больных и продляем им истории болезни. Фактически они числятся больными, а практически выполняют разного рода работу. А во-вторых, если вам что-то не нравится, то печатайте сами!

– Дмитрий Андреевич, – вновь заговорил травматолог, – не берите в голову! Начальство в курсе наших маленьких хитростей, с командирами частей, откуда прибыли эти бойцы, контакт налажен. Вы поймите, что без таких ребят тяжело. Старшина отделения, компьютерщик, дневальный, на КПП, даже санитар в операционной – это все из команды выздоравливающих.

– Так они тут у нас, глядишь, и дембель встретят, – обронил я.

– Так и замечательно! Мы потом вместо них новых ребят наберем. Свято место – пусто не бывает! Они нам пользу приносят немалую. Их же в армию призвали, а там уже неважно, где служить – тут или в части. Вот, к примеру, у нас извечная проблема – в операционной уже много лет подряд нет санитарок. Никто не хочет идти на такую нищенскую зарплату. Кому прикажете мыть инструменты, операционную и помогать на операциях?

– Ладно, – я устало махнул рукой. – Может, в ваших словах и есть доля правды. Пускай этот самый Володя займется документацией, не возражаю!