- Думаю, что ты прав. Настоящее так легко не развалилось бы.

- Слава тебе, Господи! Хоть одна умная мысль!

Меня «улыбнуло» упоминание Бога в речи этого отъявленного атеиста: это присказка Валерии. Он говорит её фразами…

- На самом деле, если б у тебя были чувства к той японке, ты бы не дал ей уйти. Но ты даже не шелохнулся. Я не заметил страданий на твоём разъярённом фейсе, зато видел на нём злобный оскал, удовлетворение и довольство тем, что Соня всё-таки сделала глупость, достойную наказания. И у меня в итоге сложилось чувство, что ты нарочно приволок эту несчастную японку, чтобы подразнить Софью и спровоцировать её на очередной косяк! Я не знаю, что там было в том лесу вашем, но не сомневаюсь, что ты, Эштон, дал ей повод. Вот руку на отсечение даю!

Чёрт… он что? Ведьмак? Как он это делает? И снова отец угадывает мои мысли:

- Слишком давно живу и притом «весело». «Дыма без огня не бывает» – так моя Лерочка говорит в подобных случаях.

«Моя Лерочка» - он даже не стесняется выглядеть подкаблучником.

- Я хочу сказать тебе «спасибо», - внезапно заявляет.

- За что?!

- За то, что позаботился о Соне. Если бы это видео попало в сеть, она не вынесла бы такого удара. Соня – достойная дочь своей матери, для них обеих подобное равносильно концу света.

Да, ни его самого, ни меня не смутило бы видео своих сексуальных подвигов в интернете, но для хороших, правильных девочек это катастрофа.

- Спасибо, что позвонил мне. Иногда продать квартиру бывает легче, чем переступить свою гордыню. Ведь так?

Я подавлен… Какого он мнения обо мне? Теперь это очевидно: он считал и считает меня ублюдком и искренне удивлён, что его сын способен на нормальные поступки.

- Ты думал, что я способен спустить всё это на тормозах?

- Ничего я не думал. Благодарю, потому что считаю нужным. А ты не додумывай то, чего нет – это плохая привычка.

На его смартфон приходит сообщение.

- Мне нужно лететь обратно. Пинчер уже в аэропорту. Пишет, что личности шантажировавших тебя людей уже установлены. Похоже, мы закроем этот вопрос даже быстрее, чем предполагали. Пожелания есть?

- Есть. Не смотри видео.

- Я бы не смог. Там двое моих детей в самой отвратительной ситуации, какую можно себе представить.

Вот это «двое моих детей» выводит меня на какую-то совершенно новую орбиту.

- Мне нужно встретиться с ней. Хотя бы раз! - прошу.

- Зачем?

- Зачем?! Чтобы извиниться!

- Эштон… извиняются, когда на ногу наступят! А такие поступки как твой извинений не предполагают. Что сделал, то сделал, главное - результата добился. Теперь просто забудь и живи дальше, устраивай свою жизнь!

- Какого ещё результата?!

- Она успокоилась, как ты и хотел. Ты ведь этого добивался? Чтобы с дороги твоей ушла, чтобы не мешала, не создавала тебе проблем своими необдуманными поступками. Многое в ней изменилось, и, несмотря на… мои чувства по этому поводу, твой метод оказался эффективным. Но если позволишь себе ещё раз нечто подобное – я убью тебя, и это не угроза. Это твоя перспектива.

- У неё кто-то есть?

- Да, конечно.

- Ты доволен?

- Сложно сказать, но на данном этапе - это лучшее из доступного.

И в голове эхом: «доступного...».

- Она любит его?

- Думаю, да. Но не так, как любила тебя.

- Любила?

- Всё прошло у неё, Эштон. После твоего лечения больно ей было, но и легко в тоже время. Призналась мне, что словно очистилась, будто тяжелую ношу скинула. Да я и сам это вижу, то, насколько легче ей теперь дышится. Так что… ты и в этом преуспел. Поздравляю!

И это «поздравляю» сквозь зубы.

- Позволь мне увидеть её хотя бы раз! – прошу, как побитая собака.

- С каких пор тебе требуется моё позволение?

- С тех самых. Сколько ни пытался – её охрана не подпускает ближе ста метров.

Он выгибает брови, поджимая при этом губы, скорее в разочаровании, нежели возмущённый тем фактом, что я всё же пытался приблизиться к его дочери, хоть он и запретил.

- Я в своё время совершил почти невозможное – нашёл свою жемчужину среди тысяч камней. У меня ушёл на это год. Целый год: ни адреса, ни телефона, ни даже фотографии. Только имя и город, не мегаполис, конечно, но и шестьсот тысяч – немало для одного ищущего.

- Что?! – моё лицо вытягивается. – Ты искал её?

- Да, целый год.

- Подвиг?

- Вряд ли. Скорее, акция по спасению самого себя.

Я так и не понял его последней фразы, а уточнить не успел – отец уже поднялся, приняв от официанта счёт, поблагодарил его за обслуживание.

- Эштон, у меня через час вылет. Боюсь, мне пора.

Поднимаюсь. Он не протягивает мне руки, и мы оба какое-то мгновение чувствуем эту неловкость. Он поворачивается, чтобы уйти, и я не выдерживаю:

- Отец!

Он возвращает мне свой карий взгляд, а я тяну руку, и это не русская традиция мужского прощания, нет: это немая просьба о прощении.

И мой отец жмёт мою руку, не прерывая диалога наших глаз, в котором за эти мгновения сказано больше, чем за весь последний час, чем за всю историю нашего знакомства.

Глава

10.

Прощение

Not every mistake deserves a consequence. Sometimes the only thing it deserves is forgiveness.

Не всякая ошибка заслуживает наказания. Иногда всё, что ей нужно - прощение.

Luca Fogale – Shelter

Спустя месяц я получаю сообщение от Лурдес.

Lu: Привет, Эштон. Как ты?

Ash: Привет, Лу. Замечательно, а ты?

Lu: А я очень скучаю по тебе, брат. Очень. Хочу увидеть, но, увы… Я наказана.

Ash: За что?

Lu: За тот случай с Маюми.

Ash: ?!

Lu: Принимай исповедь: это я всё подстроила, Эштон. Я подпоила Соньку и надоумила её переспать с тобой. И это я сказала Маюми о том, что у вас наверху происходит.

Ash: Зачем ты это сделала?

Lu: Потому что меня бесила твоя… эта японская девушка. Прости. Мне просто очень хотелось, чтобы у Соньки шанс был. Она очень любила тебя, очень… Как безумная. Я много раз влюблялась, но ни разу так, как она… Это больше на папу похоже, чтобы вот так вот, одержимо. Хотелось помочь ей, а вышло… а вышло, что наоборот ещё хуже сделала. Не вини её, пожалуйста. По крайней мере, так сильно постарайся не ненавидеть…

Ash: Не парься, сестра. Всё нормуль, все обиды давно в прошлом. И я не ненавижу Софи.

Lu: Ладно. Я чего пишу-то… Предки сейчас рядом с тобой, в Байрон-Бэе отдыхают.

Пауза.

Lu: С ними Софья.

Ещё большая пауза.

Lu: Я не знаю зачем, но отец попросил позвонить тебе и сказать об этом. Вот. Поэтому пишу… Ну и потому что соскучилась. Когда ты приедешь?

Очень хочется ответить: «наверное, никогда», но что-то останавливает.

Они здесь, всего в двух часах езды от меня. Отец привёз её ко мне сам, чтобы дать возможность извиниться и показать ей, что я не такой мудак… и животное.

Меня сковывает странная боль в груди, давящая, щемящая. Чувствую, как щиплет в носу, и знаю: пора наведаться к Гере.

Отвечаю сестре:

Ash: Спасибо, что сообщила.

Звоню Янг, спрашиваю, когда та явится домой – часа через три. Отлично, время есть, и этот кайф я хочу отхватить в полном покое, в тихом одиночестве. Повышаю дозу, потому что прежняя уже не так эффективна, а мне очень нужно кайфануть, очень.

Мне больно, внутри больно, оттого, что нужно ехать и сделать самое большое в моей жизни дело – вернуть девушке, моей сестре, отцовской дочери веру в людей и… мужчин.

Я знаю, что физическая зависимость развилась уже почти в полной мере, что у меня при отмене все признаки абстинентного синдрома, известного в простонародье под ёмким термином «ломка». И почему-то в этот момент очень хочется вернуть всё обратно: свою жизнь, своё сильное и здоровое тело, не страдающее от внезапных приступов насморка, проблем с пищеварением, дикого для меня состояния подверженности таким эмоциям как плач и беспричинный смех. Я потерял почти пятнадцать килограмм веса, мне не так просто даются физические нагрузки как раньше, и я уже не подниму свою девушку на руки.