По всей квартире разносился запах свежеиспечённых пирожков, заваренного чёрного чая и жареного мяса, который волновал вкусы и притягивал внимание к кухне. Ольга, горничная этого богатого аристократического дома, половину утра провела в кухне за приготовлением кушаний.

– Ох, – издал усталый критикующий звук глава небольшого семейства Карл, встающий с дивана и направляющийся в кухню, – читали ли вы свежую газету, Ольга? Сегодня в нашей любимой Австро-Венгерской империи события обстоят так же напряжённо, особенно после войны с Пруссией и Италией. Пишут, что оказываются давления со стороны. Но согласитесь, что после подписания соглашения наши дела пошли в гору, ведь появились новые владельцы земель, производители, предприниматели, а значит клиенты и партнёры.

Ольга скромно улыбнулась ему, не смотря в глаза, и подала на круглый стол первое блюдо. Карл Майер был родом из большой небогатой семьи: пять детей и два родителя. Денег платить гувернёрам не было, поэтому детей обучала бабушка, пока родители работали, однако этих знаний было недостаточно, и они были слабыми. С взрослением дети стали помогать родителям, девочки матери, мальчики – отцу. Семья владела маленькой прачечной на краю города и кузнечной мастерская. Вскоре юный тёмноглазый шатен Карл унаследовал мастерскую, когда все остальные отказались от такого наследства, а прачечную вовсе продали. Карл стал развивать предприятие и продавать свои результаты не только горожанам, но и иногородним покупателям. Денег стало много и семья зажила. Пожилые родители годились своим сыном и доверили ему будущую жизнь семьи, чтобы он заботился о своих братьях и сёстрах. В первые годы, после смерти родителей, так и было, однако затем один за другим влюблялись, играли свадьбы, уезжали в другие города и страны, а те, кто не смог дойти до этого, просто получали должности на чужих предприятиях. Карл остался один. Будучи зрелым мужчиной, он закрыл своё дело, так как покупателей становилось меньше, и занялся выращиванием зерна, на что спрос сразу же возник. Однажды Карл встретил свою будущую жену Марту на одном их съездов предпринимателей, заговорил с ней, подружился и женился. Теперь Карл продолжает заниматься выращиванием, а также он открыл новую мастерскую и несколько обустроенных прачечных в разных точках Вены и пригородов, и содержит и любит семью.

Семья Майер стала богатыми аристократами, живущая в хорошей просторной квартире небольшого скромного городка Мёдлинг. Широкая передняя и гостиная всегда встречают гостей своим уютом и изысканной мебелью. Длинный белый мягкий диван стоит напротив высокого книжного шкафа, а под ним лежит коврик с коротким ворсом. Рядом с диваном стоит маленький круглый столик и кресло. За всем этим расположилась на стене картина, под ней комод, по обе стороны от которого большие горшки с цветами, а их длинные листья ложатся на пол.

– А что же пишут об императоре Франце Иосифе первом? – улыбаясь, радостно вошла в кухню сорока семилетняя женщина по имени Марта, жена Карла, села за стол.

– О нашем любимом императоре не много пишут, но много говорят о его занятости и делах двуединого государства. – Говоря, сел за стол мужчина. – Но будет. Посмотри, Марта, что нам сегодня приготовила Ольга. Ах-ах, вот за это мы её и любим. Чувствуешь нежный запах мяса? Уверен, оно тает и похрустывает во рту. – Блаженно заявил он.

– Конечно! – Согласилась женщина. Горничная снова стеснительно улыбнулась и вернулась к завершению готовки. Марта переглянулась с мужем, взяла его за руку. – Так что же пишут?

– О нет, к чему нам эти повествования и заметки, когда наши дела благоволят. Не будем задумываться, а когда произойдёт нечто особенное, нам сразу же сообщат наши друзья.

– Ну, хотя бы немного, хотя бы, что в Вене. – Попросила Марта и сделала грустное лицо.

– Хорошо. У меня есть новость, но где Софи?

– Она сейчас придёт, право, зачиталась, наверное. Софи! – Позвала Марта. – Приходи же скорее, мы все тебя ждём.

– Уже бегу, маменька! – донёсся юный девичий голос из дальней комнаты. Девушка мелко прибежала в кухню, держа длинную юбку. – Маменька, – поцеловала мать, – папенька, – поцеловала отца, – добрый день, Ольга, – и села за стол напротив своих родителей.

Юная двадцатидвухлетняя девушка была одета в пышную длинную бежевую юбку и розоватую блузку, вместо длинных рукавов которой были небольшие фонарики. На её шее висел кулон в виде солнца. Её пепельно-русые волосы были собраны в хвост, но всё же она разрешила себе пустить некоторые локоны через плечи вперёд. Светлые девичьи глаза широко смотрели на отца, в ожидании сообщения.

– Итак, – начал отец, – это довольно хорошая новость для нас и нашего дела. Один партнёр приглашает нас, и многих других своих сотрудников, на званый ужин, точнее на сбор нашего сообщества для обсуждения новых проектов и нынешних задач. Дворянин живёт в Лайбнице.

– Штирия? – удивилась Марта. – Но ведь это так далеко, тебе не кажется?

– Туда приедем не только мы, будут семьи и дальше от нас. Мне всё равно придётся туда поехать, а вас одних оставлять не хочу. Дочка, скажи, ты хочешь посмотреть на другой город?

– Ты играешь на моих эмоциях, – посмеялась Марта, а Софи дала положительный ответ. – Хорошо, тогда мы едем все.

– Ольга, – обратился Карл, – тебе придётся остаться.

Горничная сказала, что всё понимает и подала на стол пирожки и чай.

Очень скоро семья Майер уже была готова к поездке. Через два дня ранним утром они заложили карету и выехали в путь, оставив помощников приглядывать за предприятиями и Ольгу за домом. Их путь составил восемь дней, ведь карету застал сильный ураган, переждать который они остановились в ближайшей деревушке. Они делали несколько остановок, но всё же добрались к вечеру в Лайбниц и даже не опоздали.

Возле дома стояло пять разных карет и подъезжали новые. Карл попросил извозчика остановиться около входной лестницы. Вся семья, специально одетая в красивые наряды, вышла из кареты и замерла подле первой ступени. Софи не верила своим глазам, а Марта поинтересовалась у мужа, бывал ли он тут раньше.

Это был высокий дом, сочетающий в себе готический и романский стили. Острая крыша, крытая шифером, блестела в лучах полной луны, из трубы камина сложенной из чёрного кирпича валил дым. Фризы и карнизы как будто подсвечивались от окон и фонарей вокруг дома. В дом было два этажа, но и те напоминали какой-нибудь замок. Дом был украшен филенками и пилястрами, а окна замковыми камнями и наличниками. В ночи дом казался тёмным и несколько страшноватым, однако первый этаж веселился и встречал гостей, шторы были распахнуты. На площадке около входа рядом с балюстрадой стояло два мужчины, и курили трубки. «Добрый вечер, господа» – громко поприветствовал Карл, положив правую руку на живот и сделав небольшой поклон. От краёв дома тянулся забор с наконечниками, за которым был сад. Гостей встречали швейцары и открывали им двери. У каждой семьи или гостя было приглашение, которое показывали на входе. Члены семьи Майер вошли в дом. Перед ними открылась не передняя комнатка и не гостиная, а большой высокий зал с куполообразным потолком, под которым висела ажурная большая люстра. Сразу же справа от входа была видна большая комната, в которой находились люди. Слева был полукруглый коридор, в нём тоже ходили люди. А впереди была большая закруглённая лестница с коваными перилами, на которых были железные местами позолоченные розы, листья, виноградные лозы, только без гроздей. Карл мгновенно узнал работу рук своих мастеров и тихо усмехнулся. Тем временем, пока отец рассматривал нижние перила, Софи и Марта увидели, что эта лестница ведёт в коридор второго этажа, из которого лился свет. Проход в коридор был обрамлён лепниной. У подножия лестницы стоят комод, а рядом с ним дверца, видимо, ведущая в чулан. По другую сторону от лестницы имелся проход в большую комнату, и это была гостиная.

Только Майер хотели перейти в гостиную к гостям, как с лестницы их окликнул мягкий мужской, с нежным волнистым тембром, голос: «Приветствую вас, господин Майер. И всю вашу семью». Карл, Марта и Софи обратили взгляды на лестницу и увидели хорошо одетого гладко выбритого тёмноволосого мужчину. Одной рукой он держался за перила, другая была в кармане. На его лице замерла лёгкая улыбка. Мужчина вынул руку из кармана, приложил её к груди и поклонился.