Палома развязывает бант и открывает подарок.

– Здесь пусто! – говорит именинница.

Накал любопытства достигает апогея. Даже я не могу понять, что происходит.

– Ну, почему же пусто. В этой коробке была правда, которую мисс Беккер, вам не удалось скрыть. И сейчас она вырвалась на волю.

Недоумение появилось на лице Паломы.

– О чем вы? Если это розыгрыш, то он неуместен.

– Мисс Беккер, мне не до смеха, – включается в разговор Аарон Дарк, – мы пришли за нашей нимфой. Той самой, которую вы отказались отдавать по собственной воле.

Мне показалось, что земля уходит из-под ног. Благо Астрит оказалась рядом и поддержала меня, когда я пошатнулась.

– Никакой нимфы вы не получите! – в словах Леама слышалась угроза. Он вызывающе смотрит на Аарона, но тот только нагло улыбается в ответ.

– Мистер Спаркс, поздравляю вас с обручением. Вы выбрали достойную пару. Но в вопросе наших дел с мисс Беккер, думаю, вы не компетентны, – Аарон наслаждался каждым произнесённым словом. – Нимфа дома Гемеры мертва. Её сердце уже около года не бьётся. Возможно, внешне выглядит, будто ничего не изменилось. Кажется, она такая же, как и прежде, но магия, которая к ней применена, делает её неживой. А значит, она принадлежит нам.

В зале повисла тишина.

– Теар никуда с вами не пойдёт, – это не голос Леама, а животный рык.

– Я в этом сомневаюсь. Если вы не хотите отдавать её по собственной воле, тогда решим по закону. Пусть богиня правосудия нас рассудит, – продолжил Аарон.

Палома нервничала. Она вилась вокруг Леама, готового наброситься на Аарона в любой момент.

– Может, лучше… – Леам гневно глянул на невесту так, что она сразу замолкла.

Сквозь туман в голове наблюдаю за происходящим, не веря в его реальность. Всё кажется каким-то сюрреалистичным. Ещё минуту назад я находилась на праздничном банкете, а сейчас здесь происходит суд, победитель в котором получит мою жизнь.

– Прекрасная богиня справедливости, покровительница неприкаянных и заступница уязвлённых. Явись нам, дабы свершилось правосудие, – Хейзел взывала к Фемиде.

Возбуждённая толпа ждала появление истинной богини. Большая редкость увидеть древних богов, стоявших у истоков мироздания.

– Пусть посторонние уйдут, – голос Лили стал другим. Её взгляд помутнел, а глаза окутала белая пелена. Словно вместо неё говорит кто-то другой. Кто-то, кто захватил её тело и сделал своим рупором. – Иначе Фемида не явится, – продолжала околдованная нимфа.

Какое бы любопытство не испытывали гости, но гнев истинной богини намного страшней, и никто не хочет ощутить его на себе. В мгновение ока «Per Se» опустел, остались лишь единицы. Палома держит под руку Леама. Она прячется за него, а он стоит твёрдо и уверенно. Аарон и Хейзел Дарк наблюдают за Лили, через которую вещает Фемида. Я стою рядом с Астрит у входа, она держит меня под руку. Толкнув подругу локтем, даю знак уходить со всеми, но она остаётся. В такую минуту Астрит не смогла меня бросить. Все мы ожидали появлении богини, и только Лили, стоя, как зачарованная, смотрит будто в пустое пространство.

Дверь ресторана легонько приоткрылась, в ней показалась девочка-подросток тринадцати лет. Светлые волосы едва закрывают уши, а губы накрашены неестественно яркой помадой. Её миловидное лицо густо усыпано веснушками, что делает внешность не столько красивой, сколько необычной. Она одета в объёмную спортивную толстовку и растянутые джинсы – обычную одежду тинэйджеров.

Уверенным шагом девочка подошла к одному из столиков, взяла свободный стул и потянула его к центру зала туда, где столпились противоборствующие боги.

– Кто и зачем меня звал? – недовольно произнёс подросток. И только тогда я поняла, кто она такая.

– Прекрасная Фемида, благодарю, что вы смогли откликнуться на наш зов, – начала Хейзел.

– Пожалуйста, без лишних сантиментов, Ламия. У меня есть дела поважней ваших разбирательств, – как обрезала Фемида речь Хейзел.

– Конечно. Дом Дарк предъявляет свои права на нимфу дома Гемеры.

– На каком основании у столь уважаемого дома появились виды на чужую нимфу?

– Дело в том, что нимфа проклята, и у неё уже год как не бьётся сердце. А всё мёртвое…

– Принадлежит мёртвым, – продолжила старую поговорку Фемида.

– Нимфа не может быть мёртвой, она ходит, дышит и живёт. Она здесь, – Леам показал на меня, стоящую под руку с Астрит.

– Тот факт, что она ходит и дышит, не делает её живой, сын Астерии. Сердце не бьётся – значит, в нём нет жизни, – пояснила Хейзел.

– Как же она может жить с мёртвым сердцем? – настаивал Леам.

– Проклятье, которое умертвило сердце, не направлено на то, чтобы лишать жизни. Оно убивает чувства. А вместе с ними и нишу, в которой они обитали. Вы спросите у своей невесты, она вам подробно расскажет, как и за что она прокляла мисс Эмерсен.

Фемида внимательно наблюдает за происходящим. Потом оборачивается к нам с Астрит и делает знак рукой, чтобы я подошла. Неуверенным шагом приближаюсь к богине правосудия, не зная чего от неё ожидать. Подойдя вплотную, девочка, сидящая на стуле, берёт меня за руку. От прикосновения по телу разливается приятное тепло. Я словно наполняюсь светом. Постепенно волна энергии доходит до сердца. Оно напрягается и, кажется, вот-вот я услышу его стук. Но нет. Оно молчит.

– Действительно, мертво, – задумчиво произносит Фемида. – Какая красивая и жестокая магия. Кто сделал это?

Не могу ответить на вопрос, ведь до сих пор на мне лежит обет молчания. Почему-то смотрю на Леама, а он на меня. В его глазах боль.

– Она не скажет – на ней обет молчания, – говорит Хейзел.

– Я и сама поняла, Ламия.

– Я могу доказать, что нимфа принадлежит мне, – всё внимание сконцентрировалось на Аароне. – Она пойдёт на мой зов.

В моей голове снова появляется властный голос хозяина: «Иди ко мне, Теар!» Как кукла ступаю навстречу Аарону, не обращая внимания на происходящее. Не вижу лиц, не слышу слов, не могу ничего сделать. Шаг за шагом приближаюсь к цели. Всё исчезло, оставив моё тело и его желание.

В кромешную темноту нашего единения врывается громкий голос Паломы: «Стой!» Резко замираю. Гипноз отпускает, я снова возвращаюсь в человеческий мир. Оказывается, я стою в нескольких сантиметрах от Аарона Дарк, а мои руки почти касаются его лица. Бога, которого трогать нельзя! В испуге, отдёргиваю руку и отступаю на несколько шагов назад. Моя реакция у Аарона вызывает улыбку.

Наблюдавшая за всем Фемида, говорит:

– Мисс Беккер, зачем вы околдовали свою нимфу?

– Я просто… Я не хотела… – невнятный лепет Палома пробивает нервная дрожь.

– Ради колечка, – подключилась Хейзел к покаянию главы дома Гемеры. – Ведь запретить любить невозможно. Можно наложить запрет на встречи, заставить игнорировать звонки и обращения. Но вот в трудностях любовь крепнет, ломает преграды и сопротивление. Простой запрет сплотил бы мисс Эмерсен и мистера Спаркс. А ведь он – бог, а такая выходка могла обернуться не совсем так, как было выгодно мисс Беккер. А так нимфа проклята, никого не любит. И её хозяйка вроде бы ни при чём. Не так ли, мисс Беккер? К тому же мистер Спаркс, ради которого и был произведён обряд насильственной магии, видно, не особо горевал о потере возлюбленной нимфы. Очень хитрый и коварный план. Я прямо восхищена вами. Аплодирую стоя, – Хейзел показательно хлопает в ладоши.

По Леаму видно, что он едва сдерживает гнев.

– Мне необходимо поговорить наедине с главами домов. Остальные могут быть свободны, – приказывает истинная богиня.

– Я не оставлю Палому одну, – вступился Леам.

– Можете остаться, сын Астерии. Тем более что часть вины лежит и на вас. Остальные свободны.

Мы с сёстрами выходим за дверь, за нами Хейзел Дарк. Обгоняя, она провожает нас довольной улыбкой и идёт к кабине лифта. Через секунду исчезает из поля зрения за дверьми цвета хрома.

– Что там происходит? – спрашивает Роуз, всё время сидевшая у двери ресторана.