- Вы любите меня, но вы король, и я вынуждена уезжать, - тихо произнесла Мари.

И опять кровь бросилась королю в голову. Слезы потекли из его глаз, и он прочувственно сказал:

- Клянусь вам, любовь моя, что только вы взойдете на французский трон!

Настал день отъезда Мари. Ее должны были сопровождать ненавистная ей мадам де Венель и ее сестры Гортензия и Олимпия. Женщины должны были проследовать на Атлантическое побережье.

Людовик XIV стоял у дверцы кареты. Он даже не пытался сдерживать слез, которые текли по его щекам. Мари, рыдая, целовала ему руки. Когда карета тронулась, она пронзительно вскрикнула. Потом обернулась к сестрам, сочувственно наблюдавшим за этой трогательной сценой, и сказала:

- Вот я и брошена!

Король долго смотрел вслед карете, провожая свою первую любовь.

Но он не собирался расставаться с ней навсегда. Через некоторое время между Бруажем, где находилась Мария, и королем началась активная переписка. Король и Манчини по-прежнему уверяли друг друга в своей любви, при этом король обещал, что изгнание ее будет недолгим, и вскоре они соединятся, и она станет королевой Франции.

Переписка эта очень беспокоила Мазарини, который, разумеется, следил за каждым шагом короля и своей племянницы. Обеспокоенный, он написал королеве, роман с которой у кардинала все еще продолжался:

"Не могу выразить вам, как меня огорчает поведение конфидента (так с королевой в письмах они условились называть короля. - Е.Л.), который не только не пытается излечиться от своей страсти, но и делает все возможное, чтобы ее усилить". По совету королевы он решил воззвать к разуму короля, сыграть на его королевском достоинстве и долге:

"Вы принимаете на себя обязательства, которые помешают вам даровать покой всему христианскому миру и сделать счастливыми подданных вашего государства. Из ответов сей особы на мои письма, в которых я самым дружеским образом пытался наставить ее на путь истинный, а также и из других посланий, пришедших ко мне из Ла-Рошели, я понял, что вы всемерно стараетесь укрепить ее в напрасных надеждах, обещая ей то, что не в силах исполнить ни один человек вашего положения и что невозможно осуществить по многим причинам".

Действительно ли король был уверен, что сделает Мари королевой? Или он продолжал ей обещать это только из упрямства и гордости, не желая отступать от принятых решений? Любил ли он Мари? Безусловно. Но, с детства обладая врожденным инстинктом королей, который заставляет жертвовать личной жизнью ради короны, он вполне мог, по крайней мере, не обещать невозможного. Ведь помчался же он сломя голову навстречу Маргарите Савойской и, если бы не настойчивая психологическая атака Мари, вполне мог стать ее мужем. Так или иначе, но король продолжал обещать бедняжке в письмах, что непременно сделает ее королевой Франции и они будут жить наконец счастливо в любви.

Мазарини продолжал вразумлять короля, желая наставить его на путь истинный. Однажды он пошел на крайние меры, как он сам считал. Мазарини заявил, что покинет Францию и вернется в Италию, если король не прекратит свои сношения с Манчини и не перестанет отказываться от брака с испанской инфантой. Однако это не подействовало, и кардинал, забыв о своей угрозе, продолжил тактику планомерного давления на Людовика.

Кардинал был в трудном положении. Испанцы периодически осведомлялись, как себя чувствует Людовик, они стали подозревать, что переговоры ведутся Мазарини для отвода глаз. А кардинал всего-навсего хотел выиграть время. Он не терял надежды, что Людовик в конце концов согласится.

Мазарини терпеливо и довольно изобретательно гнул свою линию. Он решился на рискованный шаг. Направил к Филиппу IV официального посланника просить руки Марии-Терезии и пригласил двор в Сен-Жан-де-Лю. Кардинал знал, что отказаться от встречи с испанцами король не посмеет. И был прав. Людовик, не желая окончательно портить отношения с кардиналом, согласился на эту встречу. При этом для себя решил, что вести с инфантой себя будет точно так же, как с принцессой Савойской. Он заявил, что обязательно должен увидеть Мари, поэтому двор сделает крюк и заедет в Вандею, где находилась девушка.

Влюбленные бросились навстречу друг другу с такой бурной радостью, что все свидетели этой сцены были взволнованы до слез. И снова король пообещал Мари, что женится только на ней, и никогда - на инфанте испанской! Что он расторгнет договор о мире с испанцами!

На следующий день он отправился в путь, довольный своей решительностью. А вот Мари он оставил в глубокой задумчивости. Не первый раз обещал ей Людовик стать ее мужем. А в итоге она - здесь, а он - спешит на переговоры с испанцами. Если он не сдержит обещания и женится на инфанте, она, пожалуй, не удивится. Она привыкла к страданиям, была готова ко всему и перенесет его женитьбу, как это ни тяжело. А если он будет действовать так, как говорит? Если он действительно прервет мирные переговоры с Испанией? Брак с ней все равно останется под вопросом, но при этом она станет причиной новой войны двух государств! Мария разбиралась не только в музыке и литературе, она следила за политическими событиями в Европе, у нее были неплохие информаторы.

Первый раз она задумалась об их любви с королем. Она может быть причиной большой трагедии. Как христианка Мария не могла этого допустить. Ради своего честолюбия подвергать тысячи людей смертоубийственной войне? И Мари приняла тяжелое, очень тяжелое для себя решение. Она отказалась от короля. Сообщила об этом письменно Мазарини, тот - немедленно королю.

Первое время Людовик XIV пребывал в отчаянии. Он слал Мари письма, умоляющие отказаться от этого решения. Ни на одно письмо он ответа не получил. Тогда он велел отвезти девушке свою любимую собачку. Мария поблагодарила его за подарок, но довольно холодно, чтобы не давать дальнейших поводов для писем.

Вскоре Людовик XIV подписал мирный договор с Испанией и дал согласие жениться на Марии-Терезии. В этот день по всей Франции гремели праздничные колокола. Когда Мари узнала, по какому поводу такой перезвон, она разрыдалась.

Франция гуляла по поводу заключения мира, и никто, кроме кардинала Мазарини и короля, не знал, что причиной этого мира был жертвенный поступок итальянской девушки Марии Манчини. В своих мемуарах она написала об этом: "Я не могла не думать, что дорогой ценой заплатила за мир, которому все так радовались, и никто не помнил, что король вряд ли женился бы на инфанте, если бы я не принесла себя в жертву".

В результате этой жертвы Франция быстро получила Руссийон, Сердань, Артуа, а также несколько крепостей во Франции и Люксембурге и превратилась в самую мощную державу Западной Европы XVII века.

Договор о мире был подписан 7 ноября 1659 года. В этот день над Пиренеями бушевала снежная буря. Начали обсуждать дату свадьбы. И решили, что подождут до весны - не заставлять же испанского короля путешествовать в такую погоду!

А в это время надо было положить все силы на то, чтобы развлечь короля, чтобы он, не дай Бог, не возобновил переписку с Марией Манчини и не вспомнил о старой любви. Для этого кардинал поручил сестре Марии, Олимпии Манчини, ставшей графиней де Суассон, соблазнить короля, напомнив ему об их прошлой любви.

Суассон не пришлось долго стараться. На следующий день после пожелания Мазарини она оказалась в большой квадратной кровати Людовика. Причем, как написал один из мемуаристов, "де Суассон привязала к себе короля не столько нежностью, сколько искусством в любовных делах".

Мазарини цели добился - король в постели с Суассон забыл о своей маленькой итальяночке, которая томилась в изгнании в Бруаже.

Королева тоже была довольна. Но она считала, что надо подстраховаться. А для этого - окончательно добить Марию Манчини. Слишком много эта итальянка принесла ей беспокойств! И Анна Австрийская поручила сестре Марии, Олимпии, той самой Суассон, которая не вылезала из постели короля, сообщить сестре Мари о своих отношениях с Людовиком. Что та и сделала без всякого зазрения совести.