Конны топтались на месте, словно перепуганная отара овец, сбившаяся в кучу при нападении волка. О бегстве уже никто не помышлял.

– Над входом в храм написано – Тень бежит от истины. Так вот. Я пришел, чтобы рассеять эту тьму! – глухо произнес незнакомец и обвел притихших геутов ласковым взглядом змеи.

– Кто я такой, спрашивает ваш жрец? Отвечу просто – я Служитель! Истинные боги направили меня сюда, чтобы вам открылась истина. Я пришел уничтожить ложь, которой вас столько лет кормят ваши жрецы!

Это была настолько откровенная хула, что все находившиеся в храме замерли от неожиданности. Итеррус выпучил глаза и что– то беззвучно бормотал. Геуты вжали головы в плечи, ожидая незамедлительную кару со стороны Дайроса. Но небесный воин будто и не слышал оскорбления чужака и, по– прежнему, невозмутимо порхал у плеча статуи. В храме возникла пронзительная тишина, которую нарушил голос незнакомца.

– Эй, Дайрос! Ну что ты мне скажешь в ответ? Спускайся сюда. Мы все обсудим! – насмешливо крикнул он и добавил – Или ты боишься?

– Святотатец! – взвизгнул жрец, – Да как ты смеешь?!

Повернувшись к служкам храма, прятавшимся за ногами статуи, Итеррус заорал:

– Что вы стоите, бездельники! Схватите нечестивца! Его ждет костер! Делайте, что я вам сказал! Быстрее, пока богиня не обрушила на наши несчастные головы свой гнев!

Двое прислужников жреца бросились к высокой, сутулой фигуре чужеземца. Незнакомец повернулся к ним и сквозь грязные, мокрые космы, свисавшие со лба, на служителей храма уставились холодные, серо– голубые глаза. Прислужники остановились в метре от него и затряслись, объятые приступом дикого страха.

Незнакомец повернулся к жрецу и улыбнулся.

– Ты думаешь, меня страшит огонь? – он провел изогнутым, грязным ногтем по изуродованному лицу и хрипло рассмеялся – Ха– ха – ха! Глупец! Я там уже бывал, а тебе только предстоит испытать муки ада! За твой обман, ты это заслужил! Боги пометили тебя!

– Какие боги?! О чем ты говоришь?! Да он шарлатан! Нет! Этот человек безумец! – геуты пришли в себя и угрожающе стали надвигаться на чужака.

Тот неожиданно вскинул руку и воскликнул:

– Тихо! Минуту терпения и вы все поймете!

Поискав кого – то в толпе глазами, он внезапно обратился к Кихону:

– Вижу, ты пользуешься доверием этих людей. Вели подняться на крышу храма и привести сюда всех, кто там окажется.

Кихон протиснулся вперед и, чувствуя, что за этим кроется что– то важное, живо спросил:

– Кто ты странник? Зачем тебе это?

Незнакомец склонился к его уху и тихо произнес:

– Не задавай лишних вопросов. Сделай, что я тебе говорю. Если конечно еще хочешь отомстить.

Кихон больше не раздумывал и послал на крышу несколько человек. Незнакомец тем временем шагнул на священную площадку и под отчаянные, негодующие вопли Итерруса, он подошел к статуи богини.

Всематерь безучастно смотрела на него. Пройдя ей за колонну – ногу он пощупал стену и удовлетворенно пробормотал:

– Ну, конечно! Я так и думал.

Он нажал на едва различимую выпуклость в стене. Раздался глухой, жужжащий звук. Испуганный вздох вырвался из сотен грудей, когда статуя Всематери зашевелилась, словно оживая.

Геуты ждали, что сейчас святотатец превратиться в горстку пепла. Некоторые даже зажмурились. Но не покарал Дайрос святотатца и неожиданно исчез, растаяв в воздухе. А тяжелое кресло вместе с богиней отъехало в сторону, открыв вырубленную в стене нишу на уровне ее груди. Даже самый суеверный из геутов понял, что статуя двигается благодаря хитрым механизмам, а в нише виднелся большой медный рог. От него в вглубь стены метнулись испуганные служки.

– Видите, геуты?!– воскликнул чужак и указал рукой вверх – А вот и сама богиня!

Из– за гранитного плеча статуи показалась голова женщины. Она с испугом и недоуменно смотрела вниз. Геуты взвыли, узнав в ней служанку жреца.

– Проклятый лжец! Продажный изменник! – возмущение всколыхнула ряды геутов, и они двинулись в сторону пятившегося жреца. Он уже чувствовал горячее дыхание взбудораженной толпы и понимал, что его ждет страшный конец.

Жрец принялся истово молиться и его богиня, вероятно, сжалилась над ним. Толпу отвлекли люди, вернувшиеся с крыши храма. Они толкали перед собой двух человек, в которых геуты признали младших жрецов храма. При них обнаружили фонарь и большое, вогнутое зеркало, составленное из множества необычных, цветных стекол, искусно разукрашенных образами богов и небесных воинов. Чудовищный обман был раскрыт. Перепуганные жрецы не стали запираться, да и кто бы стал, когда над головой потрясают мечами и топорами? Они охотно рассказали, про хитрость Итерруса и его изобретательность, благодаря которой он держал в почтении и трепете перед богиней весь город уже не один десяток лет.

Медный рог, торчавший в нише, вел прямо в полое вместилище в груди статуи. Там, обложенное железными листами пространство, являлась отличным отражателем звука. Оставалось лишь дуть в рог да имитировать голоса небожителей. Что с успехом и делала наложница жреца и его прислужники. А появление Дайроса объясняло хитроумное устройство зеркала. На мозаичных, разноцветных стеклах, преломлялся свет, увеличивая и приводя в движение крылатого воина. Эти изображения, через отверстие в крыше, при помощи специального фонаря и подавали помощники Итерруса. Пока геуты отвлеклись, рассматривая зеркало, жрец Итеррус незаметно отступил к жертвеннику, не сводя горящего ненавистью взгляда со спины чужака. Он не собирался спасаться бегством. Все разрушил чужак и он должен умереть!

Итеррус схватился за одно из священных копий, стоявших возле жертвенника и, подкрался к незнакомцу сзади. С диким воплем, он вскинул копье, собираясь пронзить им чужака. Незнакомец обернулся и пристально взглянул на жреца.

Итеррус застыл на месте. Он не мог отвести взгляда от его потемневших, сузившихся глаз. В них словно расходились темные круги, увлекая жреца в черный омут, из которого нет выхода. Наконец, человек с обожженным лицом прошептал:

– Ты знаешь, что с ним делать. Верно?

Итеррус сглотнув слюну и часто закивал. Развернувшись, жрец деревянной походкой направился к центру площадки. Уперев конец копья в подножие статуи, он, на глазах замершей толпы, направил трехгранное острие себе в шею. Одно резкое движение головой вниз и железный наконечник пронзил насквозь его кадык и вышел рядом с затылком. Жрец остался висеть на копье, а незнакомец тихо рассмеялся.

– Видите, что значит поклоняться не тем богам. Его не спасла Всематерь – произнес он и поправил плащ, словно ничего и не произошло.

– Скажи ты бог или демон? – с дрожью в голосе спросил Кихон, видевший, какой ужасной властью над другими обладает загадочный незнакомец.

– Нет. Я не бог. Меня зовут Служителем. Просто мои повелители могущественнее всех других богов. И они мне сказали – человек возвысил голос – Иди, и восславь нас в Эшгере! Дай геутам истинную веру и пусть они не тревожатся за свое будущее. Теперь вас тоже будут защищать мои боги. Они всегда на стороне тех, кто жаждет справедливости и возмездия.

Человек, который назвался Служителем, указал рукой на тиронов, пытавшихся незаметно улизнуть из храма.

С диким ревом и воем геуты бросились к ним. В воздухе замелькали топоры, дубины и мечи. Раздался пронзительный вопль, треск ломаемых костей и глухие, частые удары. Через мгновение на мраморном полу оскверненного храма, в большой луже крови корчились изувеченные, умирающие конны.

Главный наместник Булльфор оказался на удивление живуч. Получив множество глубоких ран, обливаясь кровью, он кинулся к выходу. Несколько геутов были сметены с его пути. Булльфор вылетел было из храма, но ударился мясистым плечом о косяк приоткрытой створки дверей и на секунду замешкался. Тут – же над его лысой макушкой взвилось широкое лезвие топора мясника. Кихон обрушил сзади страшный удар.

Раздался отвратительный хруст раскроенного черепа и разрубленное чуть – ли не надвое огромное тело наместника рухнуло на площадку перед храмом. Густой поток крови хлынул на ступени.