– С дороги, пьяница! – закричал он на человека – Протри глаза! Ты разве не видишь, у кого на пути встал?! Хочешь, чтобы призрак умершей, преследовал тебя всю жизнь?! Прочь с дороги!

Незнакомец не обратил на его грубые слова никакого внимания и направился к колеснице. Жрецы и музыканты расступились перед ним. Человек с бледным, изможденным лицом коснулся ладонью взмыленных холок коней и те моментально успокоились. В наступившей тишине был отчетливо слышан его приятный, низкий голос.

– Не грязни свои уста руганью. Я вижу, что сердце твое отвердело. Но и в нем есть место для доброты.

Возница с оторопелым видом уставился на незнакомца и затем медленно опустил кнут.

Человек в длинном дорожном плаще внимательно посмотрел на покойницу и перевел взгляд на юношу.

– Я прошу меня простить, что я встал на пути вашей скорби – мягко сказал он – Но боги, которые даровали мне знание, требуют, чтобы я помешал свершиться ужасной ошибке.

– О чем это ты? – наконец обрел дар речи юноша.

– Я хочу сказать, что твоей матери еще рано уходить в Сумеречную долину.

Услышав эти слова, жрецы стряхнули с себя оцепенение и угрожающе придвинулись к незнакомцу.

– Да как ты смеешь чужеземец?! Он сумасшедший! Скиньте его с дороги! – кричали они близким и друзьям умершей.

Мужчина посмотрел на сына покойницы и проникновенно сказал:

– Я вижу, что ты очень был привязан к матери. Я могу помочь. С одним только условием.

– Каким?

– Если ты поверишь мне.

Юноша сглотнул тяжелый ком в горле. Взглянул в большие, темные глаза незнакомца и решился.

– Тихо!!– рявкнул он, и гомон разъяренных голосов моментально стих – Пусть попробует!

Повернувшись к незнакомцу, он тихо сказал:

– Если ты чужеземец воскресишь мою мать – я тебя озолочу. Но если ты просто насмехаешься над моим горем– то берегись!

– Мне не нужна твоя благодарность – только и сказал мужчина и легко поднялся в колесницу. Взяв ледяную руку покойницы, что– то пробормотал. Затем, не оборачиваясь, произнес:

– Я прошу тебя спуститься на землю. И молись.

Сын покойной, не без колебаний, оставил незнакомца наедине с матерью. Все присутствующие столпились перед колесницей. С удивлением, смешанным с суеверным страхом, они следили за таинственными действиями чужеземца. Тот бормотал что– то на незнакомом языке. Окрепший ветер подхватил его заклинанья и унес в темное небо.

– Это колдун! Его надо сжечь– с ненавистью шептали жрецы – Хватайте его!

Но никто не сдвинулся с места.

Чужеземец извлек из дорожной сумки круглую, жестяную баночку. Открыл крышку и, обмакнув палец, нанес мерцавшую зеленым светом, дурно пахнущую мазь на руки и шею покойницы. Склонившись над ней, что– то прошептал.

Точно в ответ, послышались отдаленные раскаты грома. Ослепительный зигзаг молнии прочертил мрачный небосвод, озарив радостное лицо чужеземца.

Сын покойной закрыл глаза и вздрогнул. Во вновь наступившей мертвой тишине, раздался отчетливый звон. Юноша открыл глаза и увидел, как к ногам подкатилась золотая посмертная маска. Он поднял голову и вздрогнул. Его мать пошевелилась и медленно поднялась!

– Ах! – дико вскрикнула одна из танцовщиц и упала в обморок. Другие онемели и потрясенно смотрели на ожившую покойницу.

В толпе возникло смятение. Радостный сын бросился к матери. Чужеземец сошел с колесницы.

Первые тяжелые капли дождя звонко ударили по колокольчикам, развешанным на упряжи коней.

Когда люди, пораженные чудесным воскрешением умершей, пришли в себя, дождь уже плясал на черепичных крышах домов. Размывал следы сандалий незнакомца, оставленных им на пыльной дороге. Свинцовая пелена поглотила высокую худую фигуру спасителя. Чужеземец исчез!

Глава 7

Боги ему явно благоволили. Иначе как объяснить то, что произошло с ним.

Когда его вывели на палубу, он ударом плеча свернул челюсть одному из воинов. Руки его были связаны веревкой спереди и, ему удалось подхватить, упавший у солдата нож, которым его собирались оскопить. Не дав своим обидчикам опомнится, он прорвался к фальшборту корабля и прыгнул в море.

Когда вода сомкнулась над головой, он попытался перерезать веревки, стягивающие запястья. Это ему почти удалось, как вдруг случилось непоправимое. Полированная рукоять ножа выскользнула из рук. Клинок скрылся в темной бездне и вслед за ним и беглец стал опускаться ко дну.

Глубина затягивала. Гул тысячи колоколов в голове, резкая боль в легких, готовых разорваться от нехватки кислорода – все это было знакомо. Он мог с уверенностью сказать, что недавно уже тонул. Но рыться в закоулках памяти юноша не стал. Для этого просто не было времени.

Северянин взглянул вверх. Серебристая гладь моря отдалялась все дальше. Он чувствовал, что смерть разжимает ему рот своим ледяным поцелуем. Еще несколько секунд и с глубины ему не выбраться!

В порыве отчаянного, безудержного желания сделать глоток свежего воздуха, он предпринял отчаянную попытку разорвать путы. Он напряг мускулы рук с такой силой, что треснула кожа на запястьях. Титанические усилия не пропали даром. Толстая пеньковая веревка не выдержала и лопнула.

Со скоростью дельфина, он рванул вверх. На поверхности моря он отдышался и увидел вдалеке темные очертания корабля, увозившего спасенную им девушку. Юноша поплыл следом, справедливо полагая, что таким образом он достигнет берега и не потеряется в безбрежном море. К счастью он не знал, сколько миль его отделяют от заветной суши. Иначе он потерял – бы всякую надежду на спасение.

Он все плыл, плыл. Корабль уже давно исчез из виду. Казалось, что время остановилось. Или повернуло вспять. Он плыл, а предательская усталость наваливалась на плечи и сковывала руки. Вода, вначале казавшаяся теплой, теперь прожигала холодом до костей. Теряя надежду, он всматривался в темный горизонт, над которым скалилась большая луна.

Нет. Определенно в эту ночь боги были милостивы к нему. Через несколько часов, он, вконец обессиленный, увидел впереди слабое мерцание огня. Трепещущий свет факела на носу рыбацкой лодки. Позабыв об усталости, он погреб, вспенивая руками воду.

Хозяин утлого суденышка заманивал рыбу светом факела. Старик только что закинул сеть и взмолился богам, моля их о помощи. Владыки земли и неба услышали старика. Тихо зазвенели колокольчики, завязанные на снастях. Обрадованный рыбак стал торопливо втягивать на лодку потяжелевший невод. Но вместо ожидаемой рыбы, на дно лодки скатился человек. Вначале ошалевший старик принял его за морское божество и принялся бормотать молитвы. Но молодой человек в рваной рубахе и штанах, кое– как объяснил старику, что он обычный человек, который по несчастью оказался вдали от берега. Рыбак загрустил. Он уже было надеялся, что божество одарит его богатым уловом.

Северянин заметил его состояние и предложил помощь. Тот не отказался.

Когда они к утру подняли парус и направились к берегу, лодка до краев была наполнена рыбой. Старик с благоговеньем смотрел на юношу. Если даже он не бог, то и не обычный смертный. Рыба, точно прирученная, косяками бросалась в сети. Старик не имел такого большого улова за целую неделю.

Но если рыбак был благодарен ему за рыбу, то юноша испытывал схожие чувства, по другой причине. Только когда лодка тихо скользнула в глубокую бухту, окаймленную холмами, он понял, как ему повезло. Если – бы не старик, он наверняка стал – бы кормом для морских хищников. Слишком большое расстояние отделяло его от берега, когда он наткнулся на лодку рыбака.

Уже выбравшись на галечный берег и расспросив, где находиться ближайший город, юноша простился с рыбаком и зашагал по дороге, огибавшей большой холм. Занимался рассвет.

Часа через два быстрой ходьбы, он достиг высоких стен города, расположенного на небольшой возвышенности. Северянин направился было к деревянным воротам, тускло – поблескивающим железными полосами, но остановился. С хриплым, остервенелым лаем, из деревянной будки, притулившейся к воротам, на него выскочил большой, лохматый пес. Следом за ним появилась худая, сутулая фигура человека. Северянин приготовился обороняться от свирепой собаки. Но та, подбежав и понюхав чужака, лишь виновато тявкнула и завиляла куцым хвостом.