Крис не пробовал наркотики, но на данный момент он думает, что с них не может торкнуть сильнее, чем с ощущения перекатывающихся под пальцами сильных мышц, тихих стонов и попыток потереться об него.

Крис с трудом заставляет себя оторваться от живота Блэка, на котором выписывает вензеля языком, чтобы дотянуться до тумбочки и вытащить тюбик с лубрикантом. Лубрикант неприятно холодит пальцы, а ещё Блэк совершенно не хочет раздвинуть ноги пошире и расслабиться, он предпочитает пытаться дотянуться пальцами до задницы Криса, но (Крис чувствует себя больным извращенцем) его даже это заводит. Наконец, Блэк, успокоившийся и прижатый телом Криса к кровати, лежит смирно, позволяя себя растягивать и только морщась (но его дискомфорт с лихвой компенсируется губами Криса, скользящими от его губ до сосков), а Крис молится не кончить.

В шестнадцать, дроча на мальчиков из журналов, он думал, что вот они, гормоны.

Либо Крис чего-то не понимает в этой жизни, либо гормональный всплеск у него решил повториться в двадцать два. Не то чтобы Крис против, Блэк же есть, вон какой отзывчивый, стонет, пытается его губы своими словить, только вот он всё равно под действием таблетки. И хрен его знает, каким способом он попробует убить Криса завтра. Ну, или в понедельник. Высшая математика же первая…

Крис молчаливо поздравляет себя. Он вот-вот трахнет мужика, в котором всё идеально (ну, кроме имени), а думает о высшей математике. Какой-нибудь задрипанный очкарик-девственник им бы гордился.

Крис чертыхается, вытаскивает пальцы и одним коротким движением входит наполовину. Блэк шипит и царапает ему плечи, Крис в ответ целует губы мужчины, слабо покусывая, и скользит пальцами по его полувозбуждённому члену.

– Я тут вообще-то… с трудом сдерживаюсь, так что не разводи соплей, кисейная барышня, – единым духом выпаливает он. Блэк смотрит насмешливо, будто бы всё-всё понимает, и нетерпеливо двигает бёдрами.

Криса не надо приглашать повторно.

Ему хочется, чтобы этот сукин сын всхлипывал и молил о большем, но, чёрт, яйца звенят от возбуждения, а член, кажется, вот-вот взорвётся, и Крис явно не настроен на издевательски медленный трах. Он задаёт быстрый темп, продолжая дрочить Блэку и целуя-кусая его куда придётся – в губы, в подбородок, в шею, в плечи…

Он скользит языком по шее мужчины, собирая солоноватую влагу, прижимается своим мокрым, горячим лбом к его лбу, такому же, хрипло стонет (он тут трахает свой идеал, если что) и кусает губы с такой силой, что рано или поздно непременно раздерёт их в кровь.

– Блять, – шепчет он сбивающимся голосом, потому что цензурных слов в голове нет совершенно, да тут точнее, чем матами, и не скажешь, – блять, блять, блять…

Блэк как бы не самый крутой из любовников, которые были у Криса, но он просто невероятно стонет, у него потрясающая внешность, и Крис готов кончить просто потому, что трахает своего препода, сукин он сын, столько дней сводивший Криса с ума.

Криса хватает ненадолго (и это совершенно точно позор). Он кончает со сдавленным стоном, обмякая на Блэке и даже не замечая, как кончает тот. Их животы перепачканы спермой, и Блэку наверняка неудобно держать на себе двухметровую тушу Криса, а самому Крису жестковато лежать на худом жилистом теле, но как же ему охуенно. Да, у Криса снова нет цензурных слов.

Блэк, что ожидаемо, вскоре отрубается. Крис приносит из ванной полотенце, стирает с обоих следы спермы, накрывает Блэка одеялом и уходит. Он ещё в своём уме и отчаянно хочет жить.

Всё воскресенье Крис проводит дома. Он даже с Миром не вылезает погулять, потому что боится возможного гнева Саймона-сукин-он-сын-Блэка. А в том, что гнев грядёт, и гнев этот будет страшен, Крис не сомневается. Конечно, Мир узнаёт о том, что Крис перепихнулся с преподом. И у Криса мигрень начинается, потому что Мир битый час по скайпу заёбывает его вопросами из серии “А у него большой?”, “А он хорош?”, “А с парнем трахаться круто?” и так далее. Крис просто немного хочет умереть, потому что завтра понедельник, и первая лекция – высшая математика, и, и…

– И тебе пиздец, – весело констатирует Мир, который вполне счастлив и доволен жизнью, потому что Алиса даёт ему постоянно и добровольно, а не один раз и под действием таблетки. Крис думает, что он кретин. В субботу, ясное дело, план выманить учителя погулять, а потом выебать казался просто гениальным, но сейчас, когда всё ближе и ближе возмездие, Крису реально стрёмно. Он даже садится учить высшую математику. Понятное дело, когда все годы учёбы клал на все предметы большой и толстый, за одну ночь ничерта не поймёшь. Крис бы помолился, но он, увы, атеист.

Итак, день X наступает.

Вопреки всем опасениям Криса, Блэк на него даже не смотрит. То есть вообще. То есть вообще. Ни единого взгляда в его сторону, ни разочка. Крис глубоко оскорблён. Точнее, он просто не знает, как это расценивать: то ли трах с ним показался Блэку чем-то настолько незначительным (во что Крис отчаянно пытается не верить), то ли ему просто всё равно.

Когда все покидают аудиторию, спеша в столовку, Блэк тихо говорит:

– Адамсон, останьтесь.

Крису хочется сломать Миру челюсть за его широкую пошлую ухмылочку.

Когда они остаются одни, Блэк садится, барабанит пальцами по столу, выжидательно глядя на Криса, а потом язвительно осведомляется:

– Идеальное свидание, по-твоему, – это то, которое закончилось на ноте “переспали и разошлись”?

Крис вроде как и пытается что-то ответить, а вроде как и в горле ком, потому что он снова залип на своего препода. Саймон (что ж за имя-то такое тупое) тяжело вздыхает, потирая переносицу, и устало интересуется:

– Что ты мне подмешал-то, идиот?

– Секрет фирмы, – с очаровательной улыбкой отвечает Крис, и ему прилетает толстенной тетрадью по голове. – Ауч!

– Знаете, Адамсон, – строго и официально произносит мистер Блэк, подчёркнуто не глядя в сторону Криса, – при всех Ваших несомненных недостатках Вы, оказывается, весьма целеустремлённый молодой человек. А я, при всех своих несомненных достоинствах, человек очень гордый.

– И как это понимать? – Крис растерянно хлопает ресницами. Саймон закатывает глаза.

– Среда. Восемь вечера. У меня дома. А теперь вон из моего кабинета, и чтоб я Вас не видел!

Вот Криса вроде бы только что и послали, а вроде и свидание назначили… Ну, если, конечно, считать, что свидание состоит только из траха.

И Крис улыбается, как полнейший придурок.

Мир, видя его, хохочет и интересуется:

– Кто там кукарекал, что не встречается с преподами?

Крис снова советует ему сходить нахер, широко улыбается и думает, что жизнь прекрасна.