- Убирайтесь! - резкий, раздражённый голос заставил Гретхен вздрогнуть всем телом. Но она сейчас же поняла, что он не разглядел её - в комнате было почти темно, свечи горели только перед Кренстоном. И в самом деле, следом он проговорил: - О Господи, Гретхен... наверное, вы уже устали слушать мои извинения... Глупо без конца извиняться... и опять позволять себе... Но я думал, вы ещё в саду, - он взглянул на ночные окна и сокрушенно покачал головой. - Мне остается сообщить, что перед вами редкостный образчик глупца, - хмыкнув, проговорил он.
Кренстон не встал, не подошел к Гретхен, он продолжал сидеть и смотреть на неё. Вдруг он мрачно усмехнулся и сказал:
- Милая Гретхен, вам лучше держаться от меня подальше. Ступайте, крепко заприте двери, лягте в свою тёплую постельку и помечтайте о... - он резко умолк, оборвал сам себя. - Уходите!
Гретхен, будто слепая, нашарила позади себя дверь, и, не помня как, оказалась снаружи. Уже когда она заторопилась прочь, и слёзы жгли глаза, Гретхен поняла, что Кренстон был пьян, а на фортепиано рядом с подсвечником стоял бокал. И в эту секунду Гретхен вздрогнула, - будто в подтверждение из-за двери донесся резкий звон разбитого стекла.
Гретхен вбежала в свою комнату, прижалась спиной к двери и дала волю слезам. С Кренстоном происходило что-то ужасное, теперь Гретхен была действительно напугана. К тому же она решительно не понимала причину перемен, с ним происходящих. Если прошлая ночь принесла ему разочарование, так к чему эти его переживания - она ни на что не претендует, она готова уйти так же, как пришла. Но он по-прежнему говорит о своей любви, и в глазах его, в голосе, Гретхен чувствует нечто большее, чем чувствовала раньше... Так что происходит с ним? На секунду явилась мысль молча уйти из его дома. И Гретхен поняла, что никуда она не уйдет, пока Кренстон сам не захочет отпустить - Немой Пастор без всякого усилия отыщет и настигнет её, ведь здесь повсюду его люди.
Как она ликовала, "сбежав" от разбойников! Ей и в голову не приходило, что она в точности следует расчетам Кренстона. Это он вывел ее на край рощи, показал свой дом, сияющий в лучах заката. Он безошибочно угадал, что Гретхен всем своим существом устремится к представшему ее глазам убежищу. Он знал, как разителен будет контраст, когда он грубо одернет ее лошадь, и Гретхен переведет глаза с прекрасного дома-дворца на него - грубое чудовище. Однажды Гретхен спросила Кренстона, что, если бы она все же не решилась бежать в ту ночь? "Вы должны были прийти в мой дом, я нашел бы для этого другой способ", - ответил он.
Одетая, Гретхен лежала на кровати ничком и, глядя сухими глазами в пустоту, мучительно пыталась понять причину такого состояния Кренстона. Стук в двери сорвал ее с кровати, голос Кренстона заставил побледнеть.
- Гретхен... Позвольте мне войти. Мы должны объясниться.
Она похолодела от мысли, что сейчас он войдёт к ней... Но даже если бы дверь была заперта, она откинула бы запор. Он был здесь хозяин, а она никто, бездомная нищая, живущая в его доме из милости. Безуспешно пытаясь укрепиться остатками самообладания, Гретхен подошла к двери и отворила её перед Кренстоном. Глядя в белое как мел лицо, в огромные потемневшие глаза, он не выдержал, прикрыл глаза ладонью. Гретхен машинально отметила, что волосы у него влажные - вероятно, сэр Тимотей сунул голову под холодную воду, прежде чем идти к ней.
- Нет... - пробормотал он. - Нет... Простите...
Кренстон повернулся и быстро пошёл прочь.
Глава пятьдесят шестая
бегство Кренстона и вопросы к Дороти
В оцепенении Гретхен стояла перед раскрытой дверью. Она слышала, как Кренстон стремительно прошел по коридору, быстро спустился по лестнице, шаги его удалились и стали совсем неслышны. Она еще напряженно вслушивалась, когда громкий стук входной двери заставил ее вздрогнуть всем телом. Несколько секунд спустя легкий порыв ветра дохнул ей в лицо - то было движение воздуха, вызванное коротким сквозняком.
Это будто вывело Гретхен из оцепенения. Она сорвалась с места, побежала вниз. В гостиной она едва не налетела на домоправительницу.
- Дороти, милая! - всхлипывая, заговорила Гретхен. Она забыла обо всяких условностях, умоляюще сжимала рука. - Что происходит, скажи? Я ничего не понимаю! Бога ради, объясни, что случилось, что происходит в доме?
- Мисс Гретхен! В каком вы состоянии! Немедленно в постель! Я сейчас поднимусь к вам и дам успокоительных капель, - внутренняя "затянутость" на все шнурки уже ни раз помогала женщине в сложные моменты.
- Дороти! Дороти! Мне не нужно капель, поговори со мной! Мне плохо! Скажи, что я должна сделать? Уйти? Дороти, помоги мне! - Гретхен шагнула к домоправительнице, ткнулась в темное сукно на ее груди.
Лицо Дороти сделалось растерянным и совершенно беспомощным.
- Мисс Гретхен! - она еще пыталась ухватиться за знакомые интонации, но их уже не было в ее голосе, и Дороти растеряно повторила: - Мисс Гретхен, деточка... Идемте, бедная моя...
Она обняла Гретхен за талию, повела ее, ничего не видящую от слез, к лестнице.
- Куда он ушел, Дороти?
- Я не знаю, увы... Пронесся как ветер... Я слышала, он кликнул Рамиреса... И они вдвоем ускакали...
- Почему?.. Почему?.. Что я сделала?!
- Вы?! - искренне изумилась Дороти. - Бог с вами, мисс Гретхен! Что вы могли сделать, ангел мой? Да причина вовсе не в вас!
- А в чем?
- Я не знаю. Но уверена - вы ни при чем.
- Но он бежал от меня!
- Здесь что-то не так. Не терзайтесь, милая мисс Гретхен. Лучший выход сейчас - крепко уснуть. Придет утро, все трудности покажутся не такими уж неразрешимыми. Давайте, я уложу вас, деточка.
- Дороти, я не хочу...
- ... И попрошу вас слушаться меня! - оставьте свои возражения, я лучше знаю, что сейчас нужно делать.
Она ловко расстегнула крючки на платье Гретхен, потянула рукава вниз, и Гретхен опомниться не успела, как оказалась в одном корсете и нижней юбке. Еще несколько секунд - корсет упал в кресло, а юбка с шуршанием легла к ногам Гретхен. И уже ночная сорочка непонятно как оказалась на ней... Гретхен совсем раскисла, ослабела от слез и переживаний и уже без возражений позволяла Дороти делать все, что та считала нужным. Она все еще всхлипывала, когда оказалась в постели, заботливо укрытая теплым одеялом. Скоро капли, которыми Дороти все же напоила ее, заставили веки стать тяжелыми, обремененными сном.
- Спите, деточка, - домоправительница присела на край кровати и ласково погладила Гретхен по голове. - Поверьте мне, все будет хорошо. Я не должна, права не имею судить... но ведь всякому ясно, что господин Кренстон души в вас не чает. И то, что вам представляется сейчас ужасной бедой, через какое-то время, может быть уже завтра, объяснится совсем не так, как видится вам сегодня. У мужчин ведь иные заботы, чем у нас, у женщин. И часто они делаются скрытны лишь от желания избавить нас от лишних, с их точки зрения, переживаний, - вздохнула Дороти. - Лишь из лучших своих побуждений они оставляют нас в неведении и неизвестности, думая, что творят нам доброе дело. А сэр Кренстон... - Дороти улыбнулась, - он готов пылинки с вас сдувать.
На губах Гретхен обозначилась вздрагивающая улыбка, ей стало казаться, что в произошедшем больше ее мнительности, чем действительных фактов. Разумеется, все прояснится и увидится в другом, совсем не трагическом свете.
- Спасибо, милая Дороти. Вы правы в каждом слове, а мне стыдно, что я повела себя как глупая истеричка... Извините меня. Я вполне успокоилась и буду спать.
- Вот и замечательно, - Дороти легко сжала ее пальцы. - Спите спокойно, мисс Ларт.
Глава пятьдесят седьмая
визит доктора в Тополиную Обитель в отсутствии хозяина
Но утро не принесло перемен, и день тоже был наполнен какими-то бессмысленными делами и тревогой. Гретхен не находила в душе своей ничего, на что могла бы опереться в думах своих, надеждах и чаяниях, все было смутно и неопределенно. Кренстон по-прежнему отсутствовал, не было даже каких-либо известий о нем. Гретхен заставляла себя не подходить к окну, не вслушиваться в доносящиеся к ней звуки. Она пыталась занять себя чем-то, чтобы отвлечься, может быть. Но все валилось из рук и получалось не так: в рукоделии путались нити, клавиши сделались непослушны и звучали не так, а пальцы, казалось, мешали друг другу - все вызывало досаду и раздражение.
