— Игорь, дай мне сегодняшнюю запись с зала.

— Концерт хочешь посмотреть? — спросил он улыбаясь и уже кликая на компе мышкой, копируя и скидывая мне нужную запись.

— Хочу послушать. — Артем протянул мне флэшку с записью, где Ника играет на рояле.

Марго ненавидела тот инструмент что стоял в отчем доме. Она вообще ненавидела музыку. И сюда я купил этот рояль лишь когда решил что с Марго точно все кончено. Я лишь выясню что к чему и пошлю её к чёрту.

Ника.

Как то незаметно наступили выходные. Проводить с Артуром время в одной комнате когда спишь, еще куда не шло, но целый день лицезреть его не было ни кого желания. Но я сама согласилась.

— Что ты хочешь на завтрак? — заботливо спросил меня Артур когда мы уже шли на кухню.

— Водки стакан и застрелиться! — съязвила я.

Но он лишь промолчал. Это молчание бесило еще больше, чем агрессия что он проявлял в мою сторону до. Вообще бесила эта забота с его стороны. Казалось что это лишь маска и всего лишь неверное слово и она слетит с него и из человека он предстанет опять животным.

Мы пришли на кухню. Я села за стол. Так как пожеланий по завтраку я не высказала, Артур начал готовить что то по своему усмотрению. Токсикоз отступил и в принципе, я теперь ела все съедобное и это тоже бесило. Все было хорошо бы, если б не обстоятельства и мое неприятие.

На завтрак меня ждала овсяная каша, щедро присыпанная различными ягодами и стакан сока. Я бы с радостью сказала “ФИ” на завтрак что готовил Артур, но его ребенок что сидел во мне теперь уже полностью заведовал моими предпочтениями в еде и от завтрака отказываться не собирался.

Артур сел на против с таким же набором. Я буквально проглотила завтрак, чтоб скорее убраться с кухни в которой приходилось так близко быть к нему. Но пришлось ждать пока он доест, а он был медлительный словно улитка.

— Куда ты хочешь пойти? Библиотека? Поиграть на рояле? Погулять? — он предусмотрительно перечислил варианты, предугадав мое желание пойти если не от сюда, то на тот свет.

— Я хочу поиграть. — тишина этого дома меня напрягала и отказаться от игры на рояле было невозможно.

— Отлично! Я тоже! — ошарашил меня Артур.

Конечно я подозревала что он умеет играть на фортепиано. Иначе нет смысла покупать такой дорогущий инструмент, на котором некому играть.

И вот зачем я глотала как пеликан свой завтрак!? Я хотела быть подальше от него, а в итоге мы оказались с ним бок о бок, сидя на одной лавке и играя в четыре руки все возможные произведения подряд.

Артур.

Конечно я не рассчитывал, что Ника резко сменит гнев на милость. Пропуская мимо ушей ее язвительные ответы, шел к свой цели, не сомневаясь в успехе.

А Ника оказалась страстной до музыки, натурой. Даже моя близость не позволила ей отказаться от игры на рояле. Она на какое то время даже забылась и хмурое лицо, стало нежным и счастливым. И изредка проскальзывающая улыбка, переросла в уже в нисходящую.

Все было бы замечательно если бы ее резко на скрутило. Руки ударили по клавишам, она схватилась за живот.

— Тебе плохо!? — я испугался.

С Марго было так же перед тем как она потеряла ребенка. Ника не ответила лишь прикрыв рот рукой понеслась в ближайшую ванну. Ее сильно тошнило. Опять как тогда в больнице когда она услышала стук сердца.

Ника.

Все мои попытки отключить мозги и хоть как то принять свою вынужденную беременность стали тщетны как только ребенок начал шевелится. Я ни как не могла принять его и не замечать беременность уже не получалось, так как с каждым днем он был все активнее и активнее, а мне было только хуже. На очередном приеме врач настаивал на госпитализации и я была счастлива оказаться в больнице и не видеть так часто Артура. Сутками лежала в постели и словно замирала. Так мне казалось что ребенок меньше шевелится. По мере роста живота и активности ребенка, росло и мое отвращение к Артуру который втянул во все это меня и к этому ребенку. Они оба забрали у меня мою привычную жизнь, любимую работу и любимый образ жизни. Наконец то наступил долгожданный февраль.

От ненависти до любви один шаг. Сказано тем кто реально испытал это на своей шкуре. А вот я ни когда в это не верила и считала полным бредом, до сегодняшнего дня.

То мерзкое Артуровское отродье что сидело во мне и было мне ненавистно с первого же дня как я узнала о нём, не имело ничего общего с той девочкой которую положили мне на грудь. Еще минуту назад я со всей ненавистью что росла во мне все эти девять месяцев пыталась вытолкнуть из себя побыстрее что то отвратительное и омерзительное для меня, такое же как и его создатель. Освободившись от этой ненавистной ноши, получила прилив невероятного счастья, эйфории. Я свободна! Словно скинула булыжник с души.

Но спустя минуту я уже была в плену! И с тем же пленом получила прилив нежности и любви к этой маленькой крошке что лежала на груди такая горяченькая и беззащитная, совсем как я в доме Артура. Глаза моментально наполнились слезами. Слезы счастья перемешались со слезами горечи и покатились по щекам.

Ещё сегодня когда начинались роды я думала что сразу же уйду без сожаления. Свобода тогда забрезжила как свет в тёмном царстве и сейчас же этот свет погас. Как я её оставлю ему?!

Малышку забрали врачи.

— Куда её забирают!? — я потянулась руками, пытаясь ухватиться за свою дочь, не желая ее отдавать.

— Успеешь ещё нанянчится. Роды стремительные были, ребенка проверят и уже в палату тебе принесут. Да не переживай ты!

Врач которая принимала роды не знала что к чему, а я была уверенна что дочь я больше не увижу. Артур её просто заберёт. Этот нежный цветочек, который только начал жизнь отправится в его жуткое логово и если не зачахнет там, то превратится в кактус. Я не могла этого допустить. Положенные два часа, что нужно было отлежать на столе тянулись бы вечность. Я следила за секундной стрелкой и отсчитывала каждую минутку, но как только врачи оставили меня одну я сползла ногами на пол. Не обращая внимания на боль, хватаясь за стены пробиралась к ПИТу новорожденных. Моля бога лишь об одном, чтоб Артур не забрал мою дочь из больницы.

Я не думала куда я с ней пойду. Мной овладела безумная паника и животный страх. Страх потерять навсегда дочь. Домой мне точно хода не было. Я просто бежала. Спасала самое ценное что появилось в моей жизни. Меня не останавливала ни боль после родов, ни отсутствие одежды. Февраль, я в тапочках и махровом халате, прижимаю к себе свою девочку, укутанную в одеяло и бегу сломя голову от роддома. Скоро меня хвататься, а точнее ребёнка.

Я улучила момент когда Артур ушёл от бокса где в кроватках лежали малыши. Пошёл поговорить с врачами, а охрана что посла меня всю беременность была свободна как только я родила. За мной уже ни кто не следил. Не роддом, а проходной двор. Я спокойно забрала дочь из пластиковой кроватки и вышла через пожарный выход укутав малышку в толстое одеяло. По ногам пролетел февральский холод, живот перехватила резкая боль. Я не понимала в этот момент, что бежать, это бессмысленно. Что от Артура я не убегу. Но я верила и хотела победить. Уносилась подальше от этого монстра и уносила свою дочь.

А они хватились слишком быстро. И я уже не просто убегала от роддома, меня уже загоняла Артуровская машина.

В панике я ныряла из двора во двор. Петляя из одного в другой попала в тупик. Путь с шансом на отступление был перекрыт чёрной машиной. Я вжалась в стену, а на меня уже надвигался Артур. Мои холодные ноги обдало словно кипятком. Я не смотрела на Артура. Всё что я хотела это запомнить личико своей малышки, её запах. Я прижала её к себе жадно втягивая её аромат. Действительно детки пахнут молоком, парным как и она сама. Я подняла глаза на него, аромат его духов ударил в нос забирая из легких запах дочери.

— Ника! Отдай ребёнка. — просил осторожно, не требовал, Артур подошёл совсем близко. Протянул свои руки к моей малышке.