Тем временем, резко одернув мою юбку вниз, барон торопливо поднялся на ноги и угрожающе наставив на меня указательный палец, холодным тоном объявил:

– Значит так. Если ты еще хоть раз сбежать попытаешься…

– И пытаться не буду, – неучтиво перебиваю я блондинчика и с широкой вызывающей улыбкой на лице ему сообщаю: – Просто возьму и сбегу. Только в следующий раз у меня все обязательно получится.

– Нет, с этой сумасшедшей девчонкой вообще нормально разговаривать невозможно! – С явным возмущением в голосе заявил барон сопровождавшим его парням и, вставив ногу в стремя, буквально взлетел на лошадь.

– Отвезите эту ненормальную сами, я ее уже даже видеть рядом с собой не могу! – Приказал он близнецам, пренебрежительно указав на меня рукой и тут же пришпорив коня, на полной скорости ускакал в сторону отчетливо виднеющегося на горизонте замка. Пыль за ним стояла столбом… Приииятно… Я все-таки смогла его довести!

Проводив задумчивым взглядом быстро удаляющегося от нас всадника, Бэрт спешился с крайне недовольным видом. Меня неохотно на руки поднял и в седло перед своим братом усадил. Тот, судя по резко помрачневшему выражению лица, подобному соседству не особо обрадовался, но промолчал, и Бэрту даже слова в укор не высказал. Мне же повезло гораздо меньше. Едва поехали, Арон принялся меня жизни учить, непонятно с чего вдруг решив, что имеет на это полное право.

– Послушай, Эйлена…

– Я – Елена, можно просто Лена! Сколько уже можно коверкать мое имя?! – Вызверилась я на ни в чем не повинного парня.

– Но я же и говорю – Эйлена! – Искренне удивился здоровяк. – Ты бы это… с бароном помягче как-то… Я Антариэля с детства знаю, росли вместе, а таким бешеным его еще никогда не видел. Вот зачем ты его доводишь, и сбежала из замка зачем? Глупость же сделала, и сама прекрасно об этом знаешь. Ведь тебе же и идти тут совсем некуда и не к кому. А барон о тебе переживает, видимо виноватым себя чувствует, что ты в нашем мире из-за него оказалась. Помочь хочет. Домой тебя вернуть обещал. А ты, вместо благодарности, ерундой всякой занимаешься. И я вообще не понимаю, что ты этой своей глупой выходкой с побегом доказать хотела?

– А доказать она хотела, – встрял в разговор едущий рядом с нами Берт, – то, о чем и так все нормальные мужчины уже давно знают. Женщины думать вообще не умеют. Вот и у тебя на коленях сейчас как раз сидит пускай и потрепанное, но, как ни странно, живое тому доказательство.

– Не смешно! – отмахнулась я от этого юмориста доморощенного, и к Арону развернулась. – И чего ваш хозяин вообще за мной увязался? Ну, сбежала бы, какая ему от этого разница? Сам же говорил, что от меня одни проблемы и головная боль. За ворота совсем недавно самолично грозился вышвырнуть…

– Значит, есть для него разница, – еле слышно пробормотал парень, и на меня как-то задумчиво посмотрел. Дальше мы ехали уже в полном молчании, чему я была безмерно благодарна, так как выслушивать хвалебные речи в адрес блондинчика, и обвинительные в мой, совершенно не хотелось. Тем более, что немного успокоившись и все обдумав, я поняла, что с этим необдуманным побегом и в самом деле серьезно сглупила.

На мое водворение в замок вышли поглазеть, наверное, все его обитатели (не думала, что их тут так много находится, а кто-то еще сочинял, что прислуги в замке не хватает). То там, то здесь раздавались приглушенные смешки. Представив, что сейчас обо мне говорят, я почувствовала, что щеки у меня предательски покраснели. Хорошо, что хоть барона нигде поблизости не наблюдалось, а то я бы точно не выдержала такого унижения, и опять бы разревелась. Близнецы общими усилиями с коня меня стащили, а Арон на руках прямо в родную уже комнату доставили и на кровать осторожно сгрузил. И уже выходя, бросил предупреждающий взгляд в мою сторону:

– Подумай хорошо над моими словами, Эйлена. И еще… Отчего-то мне кажется, что лорд Антариэль тебя все-таки не отпустит, даже если ты и согласишься на все его условия, так что смирись и привыкай жить здесь.

Вбежавшая в комнату Карийа бросила на парня многозначительный взгляд и на дверь пальчиком требовательно указала. Арон молчаливый намек понял, и как только за ним дверь закрылась, девушка тут же вихрем ко мне подлетела.

– Ну, ты и даешь! – Восхищенно мне улыбаясь, уже привычно быстро протараторила она. – Так господина из себя вывести… Что же ты успела натворить такого ужасного? Он из столовой выскочил злющий-презлющий и тебя потребовал найти немедленно. Всей толпой искали, весь замок перевернули, думали, ты просто спряталась где-то, от гнева хозяина скрываясь. Хорошо, что один из стражников вспомнил, как какая-то служанка за ворота выходила. И знаешь, я барона таким взбешенным и не видела никогда, всегда спокойный, вежливый, а тут…

“'Спокойный', 'вежливый'… Это она о ком? Что-то не заметила я подобных добродетелей в этом несносном парне. Когда я рассказала о том, как 'спокойно' и крайне 'вежливо' ее драгоценный барон издевался надо мной во время завтрака, и во что все это вылилось, Карийа чуть со смеху не упала. А я, тем временем, с кровати сползла и осторожно попробовала по комнате пройтись. Нога, конечно, побаливала, но вполне терпимо. Побегать в ближайшее время вряд ли получится, но не спеша ходить будет вполне возможно. Кое-как проковыляла к зеркалу и ужаснулась увиденному в нем отражению: Лицо было в грязных подтеках, платье в пыли, волосы чуть ли не дыбом … Да-а-а, не зря надо мной, как оказывается, народ смеялся. В таком непотребном виде меня только на огород отправлять работать. Ни одна уважающая себя ворона на пушечный выстрел к такому пугалу и близко не подлетит.

Служанка тоже на меня внимательно посмотрела, головой неодобрительно покачала и поспешно вышла из комнаты. Вернулась с двумя парнями, притянувшими с собой огромную деревянную бадью, оказавшуюся местным аналогом ванной. Установив этот антиквариат посреди комнаты, в пару заходов наносили в нее горячей воды. Как только они вышли, Карийа помогла мне стащить пропыленное насквозь платье и усесться в воду, а сама побежала добывать чистую одежду и полотенца. Я быстренько умылась и вымыла волосы, благо, что пузыречек с шампунем служанка принесла заранее. После чего расслаблено откинула голову на бортик бадьи. Лежу, глаза блаженно закрыла и отмокаю.

Когда же в проеме открывшейся вновь двери вместо ожидаемой мной горничной появился разъяренный барон, я от неожиданности чуть под воду с головой не ушла. Ну и свинство! Коротко взвизгнув, грудь руками прикрыла, а высказаться не могу. От такой бесцеремонной наглости я просто дар речи потеряла. Антариэль, видно, тоже на такое зрелище не рассчитывал, резко затормозил, меня растерянным взглядом окинул и, готова поклясться, даже слегка покраснел. Но глаз не отвел.

Вошедшая следом за ним со стопкой белья в руках Карийа, своим возмущенным воплем:"Ваша Светлость! Вы что тут делаете?", немного привела парня в чувство.

– Вон отсюда! – гаркнул он на моментально побледневшую девушку. Та кинула растерянный взгляд на мое перепуганное лицо, и попыталась было возразить:

– Но лорд Эльитэн…

– ВОН. Я. СКАЗАЛ. НЕМЕДЛЕННО! – отчеканил окончательно выведенный из себя парень и служанку сразу же как ветром сдуло, вместе с принесенной для меня одеждой. А этот мерзавец ко мне подошел, и за волосы на затылке пальцами уцепился. Больно. Я с панической мыслью: 'Вот я и доигралась', глаза испуганно зажмурила и с резко накатившей тоской задумалась о своей будущей явно незавидной участи: задушат меня или утопят? Только вот ничего подобного не происходило. Когда мне все же надоело ожидать своего собственного убийства, я настороженно приоткрыла один глаз и увидела низко склонившееся ко мне подозрительно-задумчивое лицо барона. И самое пристальное внимание он отчего-то направил на мои губы. Это мне не понравилось. Настолько, что я в панике попыталась вырваться, с размаху полоснув по удерживающей меня руке ногтями. Барон зашипел от боли, но пальцы не разжал и раздраженно рявкнул: