Врач осмотрел Северуса, обнаружив у него лишь несколько ушибов и ссадин, чему обрадовался совершенно искренне. И не удивительно — горящий «Спитфайр» был весь изрешечён пулями, а винт перекорёжен от удара. А обнаружив застрявшую в парашюте пулю, Северус и сам стал считать себя счастливчиком. Редким.
В Уик они вернулись на самолёте Люциуса и были встречены как герои: врач из Терсо совершенно не умел держать язык за зубами. А из пули, так и не доставшейся Северусу, умелец из техников сделал нагрудный жетон, на котором красиво выгравировал дату, так и не ставшую последней в жизни.
— Северус, уже слышал новость? — Фрэнк казался встревоженным и довольным одновременно.
— Ещё нет.
— Нас переводят на Вагар.
— Чёрт! Где это?
— Фарерские острова, как и обещали. Будем сопровождать морские конвои. Но не в качестве палубной авиации. На Вагаре построили авиастанцию с бетонной ВПП.
— Звучит заманчиво.
— Я знал, как тебя завлечь.
— А что хоть на этом острове есть? Ну, кроме бетонной полосы.
— По-моему, овцы, но я не очень уверен. Лошади, наверное… собаки… люди, — Фрэнк почесал затылок и добавил: — Птиц, говорят, много. Всякие чайки, тупики, бакланы.
— А ещё?
— Кажется, всё. Дикое место.
— И почему я не удивлён?
— Потому что тебя вообще непросто смутить. Там вообще-то восемнадцать крупных островов и куча мелких. Скалы и всё такое… лично я хочу увидеть Трётльконуфингур.
— Кого? — закашлялся Северус.
— Скала такая. Говорят, похожа на палец женщины тролля.
— Трип… как его там?
— Трётльконуфингур, — довольно улыбнулся Фрэнк. — А ещё из-за того, что строить там тоже непросто, и казармы получились небольшие, то у нас будут несколько стеснённые условия.
— Это как?
— Офицеры будут жить по двое в комнате. Я с Уизли, а ты с Люциусом.
***
Фарерские острова встретили туманом, но служба наведения Вагара оказалась на высоте и обеспечила лёгкую посадку. У самой земли тумана не было, зато всё лётное поле покрывал снег, белизну которого лишь подчёркивали обрамляющие его графитно-чёрные скалы. Северус поставил самолёт туда, куда ему указали, и спустился на землю. Вопреки ожиданиям, холод был несильным, но расстёгивать куртку, как это сделал Люциус, Северус не стал, решив, что у него не настолько тёплый свитер. Не сговариваясь, они закурили, пытаясь оглядеться. Близость Атлантики чувствовалась во всём — ветер нес не только морскую соль, но и доносил едва слышное дыханье океана и шум волн, бьющихся о берег. Люциус затушил сигарету:
— Пойдём знакомиться.
Уинг-командир Блэкберн принял их звено очень радушно и посоветовал обживаться до завтра. Он здорово отличался от Маккензи, и Северусу оставалось только гадать, как сложится их служба. Уик стал для него почти домом, а Люциус и Фрэнк вообще оставили там свои семьи, только невозмутимый Артур Уизли беспечно улыбался. По слухам, у него была большая семья, но так это или нет, Северус не знал наверняка. На одной из вечеринок он попытался это выяснить, но Уизли лишь туманно намекнул, что у него семеро детей. Ну, не хотел говорить и не надо, а врать-то зачем?
Комната, которую Северусу предстояло делить с Люциусом, была небольшой и сильно напоминала ту, в авиашколе, где был ещё Рей… и вот теперь-то Северусу предстояло столкнуться со злой иронией судьбы. Слишком хорошо он помнил, как не понимал происходящего тогда между ними, и теперь, оказавшись на месте Рея, прочувствовал, как непросто ему приходилось. Фантазировать о Люциусе, когда тот лежал на соседней кровати, не получалось, но как избавиться от этих мыслей, Северус не знал и сходил с ума. Переписка выручала, но только вечерами, а ведь были ещё и утра, когда растрёпанный после сна Люциус потягивался, как довольный кот, и томно желал доброго дня.
— Как поживает Блэк? — зевнув, поинтересовался Люциус.
— Поднимает в небо новичков.
— И как?
— Таких, как мы, уже не делают.
— Таких, как мы, перестали делать ещё в четырнадцатом году. Ты ведь с четырнадцатого?
— Ну да.
— Сразу видно.
— Как?
— Бросается в глаза, — Люциус загадочно улыбнулся и поиграл бровями.
Знал бы он, какую реакцию вызывает, может, был бы поосторожнее, хотя Северус так и не научился распознавать тайные послания окружающих, сколько ни пытался.
— А Лили как?
— Неплохо. Рождество встречала у сестры вместе с Гарри — мне кажется, она жалеет о своём решении.
— Это вряд ли, — покачал головой Люциус. — Сейчас она ни о чём не жалеет.
Прозвучало так, будто у Лили всё ещё впереди, но Северус не стал спорить.
Задачей их авиакрыла было противодействие подводным лодкам и сопровождение конвоев. Ударная группа обычно состояла из девяти истребителей-торпедоносцев, шести истребителей и шести истребителей-бомбардировщиков «Бофайтер», прикрываемых на большой высоте истребителями «Спитфайр» и «Мустанг» из состава Истребительного командования.
В борьбе с подводными лодками огромное стратегическое значение имели северный район и район Бискайского залива. Северный находился между Шетландскими островами и Норвегией, с одной стороны, и Шетландскими и Фарерскими островами — с другой. Через этот район немецкие подводные лодки, базировавшиеся в Германии, совершали свой первый переход. А Бискайский залив постоянно пересекали подводные лодки противника, действовавшие с основных баз, расположенных на западном побережье Франции.
Пока не было авиастанции в Вагаре, радиус действия союзных патрульных самолетов, вылетавших с Ньюфаундленда, не достигал района действий патрульных самолетов, базировавшихся в Исландии и Северной Ирландии. Не соприкасались между собой и районы действий союзных самолетов, базировавшихся в Гибралтаре и в графстве Корнуолл. Таким образом, «Гренландская брешь» на севере и «Азорская брешь» на юге долгое время были районами, где немецкие подводные лодки могли действовать безнаказанно.
Фрэнк, как и Северус, писал много писем, и его можно было понять. Хотя, конечно, рассказывать всем, как сильно уши его Невилла похожи на его собственные — немного слишком. Особенно, учитывая, что Фрэнк не видел сына уже больше месяца. Люциус держался гораздо лучше, хотя тоже обменивался письмами и с Нарциссой, и с Драко. Северусу было мучительно любопытно взглянуть на эту переписку, но он не позволял себе ничего лишнего и даже не подходил к столу, если там лежало недописанное письмо Люциуса. Чтобы не вводить себя в искушение, которых и без того хватало.
— Парни, я так больше не могу! — Фрэнк ввалился в их комнату ночью и, усевшись на стул, долго молчал, прежде чем продолжить: — Я буду проситься перевести меня обратно в Уик.
Люциус медленно сел и так же неторопливо оперся о спинку кровати, запрокинув голову:
— Когда?
— Завтра.
Люциус тихо вздохнул. Лучше бы он ругался, хотя вряд ли это что-либо изменило.
— Ты с кем-то уже об этом говорил?
— Говорю. Сейчас. С вами, — Фрэнк был бледнее обычного, но явно собирался пойти до конца. — К ним недавно приходила Бель.
— И что? — прохладно поинтересовался Люциус.
— Я боюсь, — едва слышно признался Фрэнк. — Вдруг Алиса… тоже… не сможет устоять…
— Ты идиот? — не сдержался Северус. — У всех же по-разному бывает!
— Наверное… Я просто боюсь их потерять, — Фрэнк спрятал лицо в ладонях и сгорбился, продолжая тихо говорить: — Получается, что я должен предать или вас, или их, но вы сильные, вы справитесь, а они… я им нужен больше чем вам… простите, если сумеете.
Северус потрясённо молчал, а потом решился взглянуть на Люциуса. Но тот и не думал злиться или обижаться.
— Фрэнк, хорошо, что ты пришёл. Я тебя понимаю, и, наверное, на твоём месте поступил бы так же.
— Люциус, я… ты бы никогда…
— Я бы? — Люциус мрачно усмехнулся. — Я пошёл в армию только для того, чтобы спасти свою семью.
— Не может быть! — выдохнул Северус, прежде чем успел подумать.
— Почему же? Может. По своей глупости я попал в крайне неприятную ситуацию, — Люциус немного помолчал и закончил: — Семья важнее всего.