— Что это? — спросила я Сейю, сладко потягиваясь.

— Это Thomas Tallis, “Spem in Allium”, мотет для сорока голосов.

— Просто потрясающе! Никогда не слышала ничего подобного…

— Это просто наше общее утро, Куколка… — улыбнулся Сейя.

— Наверное, это всё вместе… и музыка, и утро…

Он бережно взял меня на руки и понёс в ванную. Под ангельские звуки музыки мы стояли вместе под душем, подставляя тела горячими потокам воды, и целовались. Вода очищала и смывала, всё наше несовершенство и неприятные события прошедшего семестра. Мне вспомнился момент, когда мы попали под дождь после прогулки по парку аттракционов. Именно тогда я начала принимать свою влюблённость в Сейю… сердце же стало принадлежать ему намного раньше, но осознание пришло позже… Удивительно, что наше сердце понимает нас лучше, чем мы сами хотим признаваться себе в этом. Звуки чарующей музыки Томаса Таллиса сменил чувственный трек “Massage Music by Oliver Shanti & Amp Friends”. Руки Сейи заскользили по моей коже, вызывая огненный трепет. Господи, почему я так на него реагирую? Сколько бы мы не занимались любовью, мне всё время было его мало… это походило на жажду, на ломку наркомана, унять которую можно только при помощи друг друга… Как же мы поймём, что нужно остановиться? И нужно ли это делать? Через соединение друг с другом мне казалось, что мы общались и обменивались чем-то большим, чем просто удовольствием, которое получали. Как будто две души предназначенные друг другу неожиданно соприкоснулись теснее в этом вечном ритме, придуманном когда-то за нас. Сейя вошёл в меня мощным толчком сзади. Я выгнула спинку, как кошечка, опираясь руками о стенки душевой кабины. Потоки горячей воды стекали по моему телу, вызывая дрожь и сладкие мурашки. Сейя провёл ладонями по моим плечам, рукам груди и силой сжал мои бёдра. Я закричала. Он входил в меня резкими, мощными толчками, вода ласкала кожу… я полностью растворилась и растеклась капельками по стенкам запотевшей душевой кабины. Как же я жила без тебя раньше? Ты взял меня за руку и привёл в пьянящий мир чувственных удовольствий, и я хочу следовать за тобой дальше, познавая глубины своего я. Мы кончили почти одновременно, и моё тело вновь наполнилось пьянящим коктейлем блаженства и неги.

— Вот теперь это идеальное утро! — засмеялся Сейя, вытирая меня большим белым полотенцем.

— Мама точно убьёт меня! Я же не пришла ночевать и ничего ей не сказала.

— Зато ты умрёшь счастливой!

— Потом воскресну и приду за тобой! — я изобразила зомби и схватила его скрюченными пальцам за плечи. — Где тут у тебя мозги?! — я укусила его за шею.

Сейя засмеялся.

— Кстати, насчёт еды, Куколка?.. Приготовь что-нибудь! Есть жутко хочется.

— Было бы из чего… — фыркнула я.

— В холодильнике полно еды…

— Wow! У тебя появилось молоко! — воскликнула я, оглядывая пустые полки холодильника.

Кроме яиц и пакета молока там ничего не было. И это он называет «полно еды»?

— Мука и масло есть? Я могла бы испечь блинчики…

— Да, сейчас…

Сейя достал с полки нужные мне ингредиенты и уселся за стол, что-то записывая в блокнот.

— Я пишу новую песню, Куколка, — ответил он, не отрываясь от блокнота, когда я вытянула шею, чтобы разглядеть что он там делает.

Сейя был полностью поглощён процессом и даже не сразу отреагировал, когда я поставила перед ним тарелку с блинчиками.

— Прости, Куколка… когда я сочиняю, я выпадаю из реальности. Блинчики, кстати, класс! — сказал он, набивая рот одной рукой, а правой продолжая строчить в блокнот.

— И как называется эта новая песня? — спросила я, отпивая глоток зелёного чая с мятой.

— Свет Надежды.

— Красивое название…

— Да, это будет нечто… сейчас допишу, а потом скину Тайки на мыло. Пусть подберёт аранжировку… наша ночь меня вдохновила.

Я пила мятный чай и смотрела на Сейю. Его взгляд полный лихорадочного огня был устремлён куда-то сквозь… в миры, ведомые только ему одному. Он иногда нервно покусывал карандаш и слегка дёргал левой ногой от нетерпения, пытаясь подобрать нужные слова. Мне нравилось смотреть на него. Нравилось, как Сейя морщил лоб, нравилось, как уголки его губ слегка улыбались, нравилось, как подрагивали его густые чёрные ресницы. Как там говорил Мамору? “Красота в глазах смотрящего”. Находясь рядом с ним, у меня возникало ощущение дома… Всю свою жизнь я стремилась найти эту внутреннюю точку опоры. Сейя Коу дал мне ощущение дома. Я чувствовала заботу и безопасность, и как следствие — гармонию с окружающим миром. Моя вечная неуверенность сменилась на чувство доверия. Доверия к миру и необходимость принимать неизбежность происходящего, меняясь и эволюционируя. Находясь рядом с ним мне больше не было страшно.

В колледж мы приехали довольно рано. Сегодня мы должны были писать важный тест, и мне нужно было хотя бы что-нибудь повторить из пройденного материала. Из-за любовных дел на учёбу пришлось слегка забить, но я была рада, что все неприятности оказались позади. Мы с Сейей сидели в аудитории на отшибе, подальше от основной массы. Я читала конспект, а он тесно прижимал меня к себе. Весь поток смотрел на нашу идиллию во все глаза. Но мне было всё равно! Даже если бы они открыто смеялись и показывали пальцем, ничто не смогло бы разорвать эту тёплую оболочку кокона, которая стала обволакивать меня, когда я прижималась к Сейе.

Внезапно я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Я подняла голову. С исказившимся лицом моя бывшая подруга Мина стояла посреди аудитории. Её нельзя было узнать. Ненависть обезобразила её нежные черты. Она как будто посерела, а большие голубые глаза налились кровью. Сжатые кулаки говорили о желании, бросится на нас с Сейей и разорвать. Она пялилась так ещё с минуту, потом ехидно улыбнулась и направилась в нашу сторону.

— Я смотрю, наши голубки снова вместе! — сказала она желчно, усаживаясь напротив нас.

— Проваливай отсюда, пока цела, — нахмурился Сейя, теснее прижимая меня к себе.

— Не спеши, прекрасный принц. Лучше послушайте, что я скажу, — глаза Минако сумеречно сверкнули.

— Мина, зачем ты соврала мне про фотографии?! — спросила я.

Моя бывшая подруга усмехнулась.

— Чтобы ты, наконец, отвалила от Сейи Коу, зачем же ещё?

— Ты сошла с ума, Мина? — мои кулаки сжались.

Минако рассмеялась.

— Ты должна была бы сказать мне спасибо! Ты же сама мне говорила, что Сейя принудил тебя к отношениям с ним. А Мамору бросил тебя из-за этого. Я дала тебе средство, чтобы освободиться, я вернула тебе Мамору и что же я вижу? Ты по-прежнему с Сейей Коу! Вошла во вкус?

Я с удивлением уставилась на неё.

— Вернула мне Мамору? О чём ты?

— А как ты думаешь, почему Мамору притащился к тебе с букетом, умоляя поехать с ним в Америку? Сам бы он никогда не решился тебе это сказать после всего, что он тебе наговорил про видео. Тебе нужно было только протянуть руку, и Мамору бы вновь бы стал твоим.

— Какая заботливая подружка! — ехидно заметил Сейя. — Ты лучше расскажи, откуда ты достала фотографии.

— Мне принесла их наша староста, — ответила Мина, скрестив руки на груди.

Мы с Сейей удивлённо переглянулись и посмотрели на старосту, которая периодически затравленно посматривала в нашу сторону.

— А у неё откуда эти фотографии? — спросил Сейя.

— Её отец работает в средствах массовой информации. Он занимается тем, что делает пикантные фотографии знаменитостей, а потом шантажирует ими. Год назад ему удалось подловить известную певицу Галаксию в объятиях ещё неизвестного певца Сейи Коу. Папарацци неплохо заработал на этих фотографиях, но как человек практичный, несколько негативов он оставил себе на всякий случай. Наша многоуважаемая староста была в курсе работы своего папочки, и ей не составило труда отыскать нужные негативы в его архиве.

— Но почему она решила отдать их именно ТЕБЕ? Сама бы она не додумалась бы до такого! — спросила я.

— Само собой. Наша староста туповата, но на моё счастье — мстительна. Дело в том, что я заметила странную перемену в её поведении. То она поливала тебя грязью, то вдруг, ни с того ни с сего, стала петь дифирамбы, и заставлять весь курс делать тоже самое. После того, как ты рассказала мне, что Сейя Коу шантажировал тебя с помощью видео, у меня закрались подозрения, что и к загадочному поведению нашей старосты приложил руку именно он. Я втёрлась к ней в доверие и узнала, что история с видео повторилась. Единственное чего она не знала так это то, что во всём был виноват Сейя Коу, а не отморозки Фукуда. Я открыла ей глаза и она, конечно же, захотела посчитаться.