Подскочив с пола, я посмотрел вперед. Лошади несли нас во весь опор к деревянному пирсу у моря, в двадцати метрах от которого, на якоре, стояла небольшая трехмачтовая посудина, с убранными парусами.
'Черт возьми, что не понос то золотуха. Лучше уж быстро умереть, сражаясь с кабаном, чем идти на дно и становится утопленником, сезон то не купальный'.
'ХРРРАА'
Услышал я за своей спиной и крик Кузьмы.
- Он не сдох.
И действительно, кабан не сдох и не лишился желания расправится с нами, а скорее наоборот, оно у него усилилось. Исполин, с торчащей из глаза рукояткой моего ножа, снова догонял нас, но на этот раз его скорость была такой, что казалось, мы стоим.
- Чуйка, режь упряжь, иначе утонем на хрен - а чтобы не было задержек, я подтолкнул его в нужном направлении. - Кузя, как только эта 'глыба' приблизится, бей в рукоятку 'вишни', да так чтобы нож вышел из его задницы - Кузьма, не оборачиваясь, кивнул и взял молот на изготовку - Маэстро, мы с тобой садимся, что бы ни мешать Кузе, и молимся всем богам, чтобы все получилось.
Думал ли я, прежде чем предложить такое? Нет. Я просто озвучивал мысли, которые появились в моей голове спонтанно.
Не дожидаясь когда Кузьма сообщит о результате, я поднялся во весь рост, сразу после того как надо мной и Маэстро просвистел молот.
После удачного удара Кузьмы, у огромного животного подкосились все четыре копыта и он всей своей массой 'грохнулся' на укатанную дорогу и посунулся вслед за нашим коробом.
- Яху - крикнул Маэстро.
- Ура - вторил ему Кузьма, вскинув над собой боевой молот обеими руками.
Но я не радовался победе над кабаном, потому-что, в отличие от здоровяков, я знал, что впереди нас ждет 'жо...'.
Когда я повернулся к лошадям, то увидел лишь, как они удаляются, а Николай перелазит через борт и возвращается в сани. До пирса оставалось всего пару десятков метров, и лошади, 'будь они неладны', свернули перед ним в лево. Останься они в упряжке, это было бы невозможно, вес саней не позволил бы.
- Что за дерьмо?
- Твою мать!
Услышал я крик здоровяков за своей спиной, когда они увидели, что мы лишились управления и движущей силы. Ответа они не дождались. Прямо перед пирсом, наши сани врезались в бордюр и все мы узнали, что такое свободный полет.
Здоровяков, как самых тяжелых, к тому же 'стартовавших' с кормы, унесло дальше, чем меня и Николая. Они пролетели до самого корабля, но сказать, что им повезло, сложно.
Маэстро припечатало к борту, как сушеную воблу, а Кузьма повис на фальшборте.
Тут еще как посмотреть, кому повезло больше, здоровякам, которые явно себе что-нибудь отбили, но остались сухими и не выронили из рук оружие. Или нам с Николаем, которые приводнились в трех метрах от кораблика, хоть и мокрые, но с целым 'ливером'.
Доставал нас из воды Маэстро, Кузьма стоял в сторонке и приседал, пытаясь восстановить дыхание.
- ... - перевалившись через борт, настолько тихо прохрипел Николай, что никто его не услышал.
- Чего? - подполз я к нему.
- Я говорю, что бессмертие нам теперь обеспеченно - еле слышно повторил он.
- А-а, ну да - ответил я и подумал, 'кому что, а голому одежда'. Кстати, о ней родимой, может на кораблике чего найдется и вообще, почему на нем никого нет.
Пару секунд я еще полежал, потом встал и принялся скидывать с себя мокрую одежду и обувь, не хватало еще заболеть. Через мгновение, Николай стал делать то же самое.
- Кузь, ты как? - Спросил я, скидывая куртку.
- Нормально, кости целы, кишки вроде тоже, - стоя в позе, отвечал он - через минуту отдышусь и буду как огурчик.
- Курткой не поделишься? - Снова спросил я.
Кузьма выпрямился, снял с себя куртку и молча уронил ее возле меня.
- ...?
- Да понял я, - ответил Маэстро на почти беззвучный хрип Николая - только ты это, смотри не испогань мне куртку, своими 'бубоном'.
Поскольку Николай не мог ответить голосом, он ответил жестами, которые можно определить примерно так. 'Как только твоя куртка, окажется на мне, я сразу же сделаю в нее нехорошее дело и не один раз.
Это не могло не вызвать у нас улыбки, но когда Маэстро, так же жестами, ему ответил, через боль заржал даже Кузьма.
Маэстро скрутил свою куртку, и показал, как и куда он ее засунет Николаю, если тот сделает обещанное.
- Ой, - 'ха-ха', - перестаньте дурни, - 'гы-гы' - брюхо еще болит - причитал Кузя, хватаясь за живот.
На что Николай выдал новую порцию 'сурдоперевода', а Маэстро ему отвечал.
Мы бы и дольше смеялись, но на корме открылся люк, из которого появилась голова игуна.
- Вы русские? - спросила голова.
Кузьма и Маэстро тут же забыли про смех и взяли в руки оружие.
- Сдавайтесь, база захвачена русским спецназом, сопротивление бесполезно - монотонно проговорил здоровяк со шрамом заученную фразу.
Игун, на лице которого, я разглядел клеймо раба, сперва открыл рот, а через секунду он исчез и люк захлопнулся. Мы даже не успели среагировать, как люк снова открылся и та же голова нам сказала.
- Обождите чуток, мы ща.
И снова исчезла, после чего мы услышали крик из-под палубы.
- Русские пришли, вяжи их хлопцы.
Послышался звук возни, отборный русский мат и голоса на английском.
Понять, что происходит под палубой, нетрудно. Рабы, подняли бунт на корабле и вяжут тех, кто не принадлежит к их касте. Вот только Маэстро, слегка погорячился, назвав нас - а особенно меня с Николаем, в одних куртках 'на босу ногу', явно не по размеру, - русским спецназом. Любой здравомыслящий, только взглянув на нас, рассмеется. Да я сам, если увижу такой спецназ, буду ржать громче всех.
Когда под палубой шум сошел на-нет, прямо под нами стали разъезжаться в стороны створки грузового люка и складываться у бортов на подобии рол-ставень и послышался крик снизу.
- Поберегись.
Мы быстренько отскочили в стороны, чтобы не свалиться вниз, и увидели связанных: человека, кобса и босха, в американской коричневой форме и кляпами во рту. Вокруг них стояло полторы дюжины разномастных рабов, в том числе детей и женщин.
- Товарищи спецы, - подал голос тот же игун, чью голову мы видели торчащей из люка - вражеские '...', в количестве трех единиц, в числе которых один офицер, - игун пнул кобса в бочину - захвачены, доложил капитан третьего ранга, а ныне раб первой категории, Васюта.
Мы с Николаем, стоящие позади здоровяков, переглянулись.
- Молодец Васюта, объявляю тебе и твоей команде благодарность. - Не растерялся Маэстро, закинув свою 'палку' на плечо - в награду жалую вам, вашим семьям и всем вашим потомкам свободу, до скончания веков.
Мало сказать, что Васюта и его команда обрадовались такой награде. Женщины как обычно пустили слезу, мужики раз за разом кричали ура, у кого были шапки, кидали их в верх, а дети копировали своих родителей. Но мне было не до этого, я стоял голышом в одной куртки, хоть и теплой, и мне, с каждой секундой было все холоднее. Думаю Николай, чувствовал себя так же.
- Подожди веселиться Васюта, мы тут поплавали маленько, у вас одежды не найдется? - спросил я, чувствуя, как подбородок начинает дрожать.
- Конечно найдется, мы как раз ее перевозим, токмо она это, - замялся капитан третьего ранга - фашистская.
- Немецкая что ли?
- Да не, это мы так промеж собой, американцев кличим.
- ... - пошевелил губами Николай и полез по трапу на нижнюю палубу.
- Годится - сказал я и последовал за ним.
Кораблик, на который нам посчастливилось попасть, был обычной поморской ладьей. Это судно, более-чем, подходило для плавания в условиях зимы, ведь именно для этого, его создавали наши предки. У него даже строение корпуса было таким, чтобы его не сдавливало льдами, а выталкивало на поверхность. Но стандартным оно было только снаружи и в отличие от современных реплик, на одной из которых я оттачивал свои навыки в старом мире, эта была изготовлена под перевозку грузов. Так что, когда я спустился по лестнице, вслед за Николаем, я увидел один большой трюм, забитый до отказа здоровыми мешками.
