Подъехав к нужному ему дому, Гуров с первого взгляда убедился, что строение надежно охраняется не только изнутри. Массивные железные ворота и такая же калитка, снабженная кодовым замком и переговорным устройством, высокий кирпичный забор – все это делало обиталище коллекционера Развалова настоящей неприступной крепостью.

Выйдя из машины, Лев заметил, что, в дополнение к надежному ограждению, подступы к дому контролируются видеокамерами, и невольно снова усмехнулся, подумав, что при таких мерах безопасности здесь не страшно оставлять даже государственную казну.

«Кто же тот безумец, рискнувший организовать ограбление этой цитадели? – размышлял он, проходя вдоль ограды и внимательно изучая местность. – Безумец, и он же гений, поскольку ограбление все-таки удалось. И не только ограбление, но даже убийство. Интересно было бы узнать мотив. Учитывая, что ни в том, ни в другом случае никаких следов проникновения в дом посторонних не обнаружено, можно предположить, что инициатива здесь исходила из одного источника. Чем же так провинился уже ограбленный Развалов, что его решили еще и убить?»

Не сомневаясь ни минуты, что его присутствие здесь уже «засекли» и за ним пристально наблюдают, Лев продолжал спокойно прогуливаться вдоль забора, пытаясь определить, есть ли шанс у постороннего человека незаметно или хотя бы безопасно преодолеть эту преграду. Результаты наблюдений подсказывали, что шансов немного.

Тем временем терпение у охранников, похоже, лопнуло. Послышалось характерное лязганье металла, и, обернувшись к калитке, Лев увидел выходящего со двора мускулистого парня в черной униформе, лишенной знаков отличия. Не было никаких сомнений, что он собирается поучить уму-разуму наглеца, как ни в чем не бывало расхаживающего перед чужим домом прямо под объективами видеокамер.

– Я могу вам чем-то помочь? – недобро взглянув, проговорил парень. – Здесь частная территория.

– И дорога тоже частная?

– Да, и дорога тоже, – тоном, не допускающим возражений, ответил охранник.

– Надо же, как интересно, – чуть улыбнувшись, произнес Лев. – И кто же хозяин?

– Я хозяин, – отбросив последние церемонии, заявил парень, угрожающе надвигаясь на полковника. – Так что двигал бы ты отсюда, дядя, подобру-поздорову. А то как бы тебе на неприятности не нарваться.

– Ой-ой, зачем так сердито! – усмехнулся Гуров, доставая удостоверение. – Я и так пугливый, а ты еще кричишь так громко. На дядю старого. Смотри, как бы тебе самому на неприятности не нарваться. Полковник Гуров, Главное управление, – уже серьезно проговорил он, поднося раскрытые «корочки» к самому лицу парня. – Я расследую дело об убийстве Игоря Развалова. Он проживал в этом доме, если не ошибаюсь?

Опешив от такого неожиданного поворота событий, бедный охранник судорожно переводил взгляд с полковника на фотографию и обратно, по-видимому, не представляя, как должен сейчас себя вести.

– Я… то есть, да. Это дом Развалова, – заикаясь, бросал он отрывистые фразы. – Я… вы извините. Я не подумал… мы… мы тут охраняем… охраняем территорию. Наши обязанности… вы извините.

– Да ладно, не переживай так, – добродушно бросил Лев. – Проехали. Во двор-то пустишь?

– Да-да, конечно. Разумеется, – засуетился парень. – Разумеется, проходите. – И, забежав вперед, во всю ширь распахнул калитку.

Оказавшись на территории участка, Гуров сразу понял, что если и найдется смельчак, который рискнет перелезть через неприступную ограду, храбрость его пропадет напрасно. На стенах трехуровневого дома довольно замысловатой архитектуры была укреплена еще одна «порция» камер, полностью контролирующих внутренний двор и территорию перед въездными воротами. Всякий, кто входил в калитку, въезжал в ворота или выбрал бы более энергозатратный путь через забор, неминуемо попадал в объективы внутренних камер.

– Тебя как звать-величать, бдительный наш? – обратился Лев к сопровождавшему его охраннику, все еще пребывающему в заметном смущении.

– Борис, – торопливо доложил он. – Акимов Борис.

– Прекрасно. А это, по-видимому, твои коллеги, Акимов Борис? – кивнул Лев на группу мужчин в такой же черной одежде, стоявших возле одноэтажного строения, расположенного неподалеку от входа на участок, и смотревших на Гурова с нескрываемым интересом.

– Это… да, это… Извините, я сейчас.

Быстрым шагом Борис приблизился к своим товарищам и, сказав несколько слов, тут же вернулся к Гурову. По-видимому, слова его оказались очень убедительными, поскольку «коллеги» скрылись из вида даже раньше, чем он успел пройти несколько шагов, отделявших его от полковника.

– Отменная дисциплина, Борис, могу только поздравить, – улыбнулся Гуров. – Ты, наверное, здесь начальник?

– Да. Я старший охранник.

– Это хорошо. Если ты здесь старший, значит, должен знать все нюансы и особенности местной жизни. Внутренний распорядок, так сказать. Именно он меня сейчас интересует.

– Я знаю только то, что непосредственно касается моей работы, – сдержанно проговорил Борис, справившись наконец-то с переживаниями по поводу своей оплошности. – Моей и ребят. Насчет «нюансов жизни», это, наверное, не ко мне.

– Но ведь ты и ребята находитесь здесь постоянно? Правильно? Именно так записано в протоколах опергруппы, выезжавшей на труп.

– Да, мы работаем круглосуточно, но это не значит, что мы участвовали в жизни хозяев. Мы просто делаем свое дело.

– Что ж, это хорошо, что ты не из болтливых, – снова похвалил Гуров. – Для профессионального охранника качество очень полезное. Но мне, собственно, тайны мадридского двора и не нужны. Тебя, как охранника, я хочу расспросить именно о нюансах охраны. Например, куда передается изображение с этих камер? – поинтересовался он.

– Со всех внешних камер сигнал идет на наши мониторы, – четко и по-деловому доложил Борис. – Они там, в помещении для охраны, – кивнул он на одноэтажную постройку, где незадолго до этого исчезли его «ребята».

– Камеры установлены только здесь или участок контролируется полностью?

– Вообще-то они укреплены по всему периметру ограды, но в дальней части, там, где граница с соседями, очень буйная растительность, поэтому некоторые участки не попадают в объективы.

– То есть определенные возможности для проникновения посторонних на участок все-таки имеются?

– Как вам сказать, – несколько затруднился Борис. – В целом система достаточно надежная, мы круглосуточно видим практически всю территорию. А что касается этих «белых пятен»… На это есть свои средства. Например, у нас установлено дежурство, и каждые полчаса кто-то из ребят обходит территорию, именно те места, которые плохо контролируются камерами. И кроме того… там ведь соседи. Людей этих и мы, и хозяин хорошо знаем, они давно здесь живут и ни в каких криминальных делах никогда замечены не были.

– А что за люди, можно немного поподробнее? – навострил уши Гуров.

– Обычные. Большая семья, муж, жена, дети. Кроме того, с ними же живут и родители. Кто-то постоянно находится дома. При таких условиях, сами понимаете, постороннему человеку незамеченным там проскочить трудно, а сами они, как я уже сказал, люди вполне добропорядочные и законопослушные.

– И с Игорем Владимировичем никаких конфликтов не имели?

– Нет, что вы! Какие конфликты? – По выражению лица старшего охранника было понятно, что он совершенно искренне считает эту мысль абсурдной. – Наоборот, они, можно сказать, даже дружили. Общались очень доброжелательно, Игорь Владимирович приглашал их смотреть коллекцию. Да и супруга его хорошо относилась к Марии Денисовне. Они часто встречались, обсуждали разные новости.

– Мария Денисовна – это жена вашего соседа?

– Да, она. Сам он бизнесмен, целыми днями не бывает дома. Почти так же, как Игорь Владимирович. А дамам скучно в одиночку сидеть, вот они и навещали друг друга. Очень доброжелательно общались, – повторил Борис.

– А Игоря Владимировича часто не бывало дома, – ухватившись за нужное слово, сменил тему Гуров.