Грейнджер прыснула.

— Какой, к чёрту, план?! Легенда о том, как мы познакомились, не в счёт! А когда Фред спросил… ну, я растерялась и начала нести первое, что пришло в голову! — Гермиона повернулась и упрямо посмотрела в глаза Малфою. — Или, по-твоему, мне стоило сказать, что я тебя сняла?

Малфой спокойно выдержал её взгляд и ответил:

— Думаю, этого говорить не стоило. Слабые нервы мистера Уизли не выдержали бы суровой правды.

— Какой? Что ты проститутка? — съязвила Гермиона.

— Нет. Того, что ты пользуешься услугами «проститутки».

Не найдя, что ответить, Грейнджер закатила глаза и, застонав, откинулась на кровать. Ее взгляд моментально упёрся в деревянный потолок, наскоро выкрашенный в голубой цвет. Наверное, изначально предполагалось, что он должен напоминать безоблачное небо.

— Интересно, а если на улице идёт дождь, то он протекает?

Проследив за взглядом Гермионы, Малфой недовольно ответил:

— Надеюсь, нам не представится возможность это выяснить.

Гермиона улыбнулась: в её воображении ярко, словно вспышка молнии, возникла картина, как Малфой в семейных трусах и махровом халате бегает с ведром в руках в попытках остановить затопление их «любовного гнёздышка».

— А ты не знаешь: здесь есть ванная? — поинтересовался он, вставая на ноги. Гермиона ощутила, как просевшая кровать немного приподнялась вверх.

Подперев голову рукой, она изучающе посмотрела на Малфоя, пытаясь понять, шутит он или нет.

— А сам как думаешь?

— Если честно, милая, я уже ни в чём не уверен. Как по мне, так это не берлога, а просто сарай.

— Нора…

Повернув голову, Малфой пристально посмотрел ей в глаза.

— Берлога, нора… роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет…

— О, — изумилась Гермиона, — я не подозревала, что ты знаком с творчеством Шекспира.

— Женщинам нравится, — передёрнув плечами, пояснил Малфой.

— Ааа, понятно: пытаешься совершенствоваться в профессии, — съязвила она.

Одарив Гермиону холодной улыбкой, Малфой снял с себя пиджак и повесил его на кресло, расположенное у небольшого смотрового окошка, затем начал расстёгивать рубашку. Причем делал он это так буднично, будто бы был в комнате совершенно один. За рубашкой последовали туфли, потом брюки…

— Эй, — возмутилась Гермиона, — что ты делаешь?

Малфой, оставшийся теперь только в одних трусах и носках, повернулся к ней лицом.

— Разве сама не видишь? Раздеваюсь, — спокойно ответил он.

— Да нет, как раз это-то я и вижу, — пробормотала Гермиона, стараясь смотреть на его лицо. Но взгляд против её воли так и норовил опуститься ниже. — Зачем ты это делаешь?

Брови Малфоя удивлённо поползли вверх.

— Я собираюсь принять душ. Если тебе неизвестно, то сначала надо раздеться.

Гермиона фыркнула: он явно над ней издевался и ему доставляло удовольствие видеть её смущение.

— Я имела в виду, зачем раздеваться здесь?

— А ты что, хотела, чтобы я замочил водой дорогой костюм? Нет уж, милая, увольте. Сама ты, если тебе угодно, можешь мыться хоть в шубе.

— Обязательно, — кисло улыбнулась Гермиона и откинулась на кровать. Маячивший перед глазами зад Малфоя её порядком смущал, наводя на вполне недвусмысленные желания, поэтому она предпочла опять заняться созерцанием потолка.

Ванная находилась за соседней дверью. Судя по тому, каких крошечных размеров она оказалось, Драко сразу стало понятно, что её наспех соорудили трансфигурационным заклинанием. Наскоро вымывшись, Драко потянулся за полотенцем, но внезапно посетившая голову идея заставила отдернуть руку. Ухмыльнувшись, он надел так заботливо приготовленные тапочки и вышел в комнату. Грейнджер сидела на полу рядом с одной из своих сумок, старательно роясь в её содержимом.

— Гермиона, — позвал он, остановившись в нескольких шагах от неё.

— Что? — поинтересовалась она, поворачиваясь на голос. Взгляд Гермионы тут же упёрся в голого Малфоя, а точнее, в то, что находилось у него ниже пояса. — Ой, — вскрикнула она и резко отвернулась. — Малфой, ты голый! — возмутилась Гермиона. — Накинь хоть что-нибудь…

— Я в курсе, — спокойно ответил он. — Именно за этим я и пришёл. Ты не могла бы дать мне полотенце?

— А в ванной их что, нет? — изумилась Гермиона, стараясь не думать о том, что у неё за спиной стоит совершенно голый сексуальный мужчина.

— Есть, но мне они не понравились. У них такой вид, что…

— Ладно, — прервав его рассуждения, Грейнджер притянула к себе сумку и, достав полотенце, протянула его Малфою. — Держи. Скажи, как накинешь.

— Спасибо, — произнёс он.

Выждав несколько секунд, Гермиона поинтересовалась:

— Ты надел его?

— Ага.

Глубоко вздохнув, Гермиона поднялась на ноги и повернулась.

— Ну и отл… Малфой! — воскликнула она. — Ты по-прежнему голый…

Против её воли по щекам Гермионы пошли красные пятна.

— И что? Тебя смущает мой вид? — небрежно поинтересовался он, вытирая мокрые волосы.

— Вовсе нет, — поспешно выпалила Грейнджер, на что Малфой только ухмыльнулся.

— Ты не стесняйся, смотри: за это заплачено.

— О, меня это очень радует, но не мог бы ты всё-таки накинуть полотенце, а то вдруг кто-нибудь войдёт…

— Как хочешь. — Малфой пожал плечами и, обмотав полотенце вокруг бёдер, поинтересовался: — Так лучше?

— Да, — хрипло пробормотала Гермиона. Ей внезапно показалось, что у неё в горле застрял комок, мешавший ей не только говорить, но и дышать.

— Да что ты там всё время ищешь? — поинтересовался Малфой, когда Гермиона вновь вернулась к копанию в своей сумке.

— Пижаму. Да где же? Неужели я её забыла? — пробормотала она.

Подойдя к ней поближе, Малфой заглянул Гермионе через плечо и заметил:

— А я сплю голым. Говорят, что это очень полезно…

— Что значит голым? — вскрикнула Гермиона и, не удержав равновесие, плюхнулась на пятую точку.

Малфой картинно вздохнул.

— Милая, мне кажется, что мы уже выяснили: голый — это значит без одежды. Попробуй, может, и тебе понравится, — предложил он.

Гермиона нервно хихикнула.

— Как-нибудь в другой раз…

Наклонившись к сумке, Малфой выудил из неё серые фланелевые штаны.

— Это, случайно, не она?

Гермиона от досады хлопнула себя по лбу. Ну конечно, серая. И почему она решила, что пижама должна быть жёлтой? Вот дурочка.

— Спасибо.

— Обращайся.

Отвернувшись от Грейнджер, Малфой подошёл к кровати и, отогнув одеяло, лёг с левой стороны. Старый матрац тут же просел под тяжестью его тела.

— Надеюсь, ты не возражаешь? — учтиво поинтересовался он.

— Располагайся, мне без разницы, с какой стороны спать, — отмахнулась она и, сгребя в охапку пижаму, направилась в ванную комнату.

Драко проводил девушку взглядом и, положив руки за голову, откинулся на подушку.

«Если ей без разницы, с какой стороны спать, то это значит, что она привыкла спать одна».

Гермиона как можно дольше старалась продлить своё пребывание в ванной, надеясь, что, когда она выйдет, Малфой уже будет спать.

Ей вовсе не хотелось сейчас пускаться с ним в словесные баталии, учитывая то, что в данной ситуации перевес будет явно на его стороне. Сердце Гермионы начинало предательски ёкать, стоило ей только представить Малфоя с полотенцем наперевес.

— Да что со мной такое?! — возмутилась она, разглядывая в зеркале своё отражение. — Что я, голых мужиков не видела? Ладно, хватит дурью маяться. Мне совершенно наплевать на него.

«Интересно, — дал знать о себе её внутренний голос, — а он действительно спит голым?»

— Мне всё равно! — пыталась убедить себя Гермиона.

Набрав в ладони холодной воды, она ополоснула лицо и, погасив свет, вышла в комнату.

В помещении царил полумрак: единственным источником света здесь являлся небольшой ночник в жёлтом абажуре. Малфой лежал на кровати, закрыв глаза. Решив, что он, слава Мерлину, уже спит, Гермиона осторожно, на цыпочках, стараясь не шуметь, пошла к постели. Но как бы осторожно она ни ступала, деревянный пол вторил каждому её шагу меланхоличным скрипом.