Уже под вечер мне внезапно пришло сообщение с побережья - вернулась домой часть посольства к майя. Ждать их в Куско времени у меня не было, так что часки немедленно отправил послам мой приказ следовать в Хауху, где они должны оказаться несколько раньше меня. Там и поговорим.

В этот же день состоялась и церемония жертвоприношений перед Камнем войны на центральной площади Уакапата. Жрецы во главе с самим Вильяком Уму проводили специальные ритуалы, которые якобы должны ослабить мощь вражеских богов, обходя вокруг огня, на котором приносили в жертву диких птиц. Они несли камни с изображениями змеи, жабы и пумы, и произносили: ‘Пусть придет победа’ и ‘Пусть боги наших врагов потеряют свою силу’. Затем в жертву принесли несколько предварительно подготовленных - не евших несколько ней - черных ламы. После того, как лам зарезали, из них извлекали сердца и осматривали, чтобы увидеть, не была ли окружающая плоть деформирована и не повредил ли ей голод; это означало бы, что и сердца их противников стали точно такими же слабыми и вялыми. Естественно, результат был положительным, что вызвало взрыв ликований у войска - боги обещали победу. После чего начался пир и пляски а наутро - 11 числа Месяца Произрастания цветов, - взяв с собой они брали идолов, олицетворяющих Манко Капака и Уанакаури, инкская армия тронулась в путь…

***

(Тауантинсуйу, территория современного северного Перу. Апрель 1529 года)

- То есть вы знаете такого зверя? - спросил Чекчи Миси у камайока-главы деревни.

- Да, - глядя на явившегося к нему молодого жреца Солнца, подтвердил свои же слова чиновник, - Но это очень скрытный зверь. К тому же, ночной. За последние лет десять тапиры попадались нашим охотникам лишь несколько раз.

- Неважно. Со мной одни из лучших охотников со всей Тауантинсуйу, - отмахнулся жрец и уже в приказном тоне добавил, - Значит, ты дашь нам проводников, которые покажут места их обитание.

Чиновник лишь кивнул в знак согласия. Ну как объяснить им, что искать этих тапиров - дело практически безнадежное? Особенно если, как сказал разговаривавший с ним жрец, нужны не любые тапиры, а обязательно молодые - но и не детеныши, причем нужно их не просто убить, а изловить? Да он и слушать не захотел - лишь заявил, что таков приказ Сапа Инки. И раз в их местах тапиры водятся - значит, они их наловят! Ну да пусть пытаются - это не его дело…

Когда губернатор Писарро стал настойчиво требовать золота,

Чалкучима мог только протестовать, ‘что у него нет золота и

что они привезли все’. Ему никто не поверил. Эрнандо де Сото

отвел его в сторону и пригрозил, что сожжет его, если он не

скажет правду. Он повторил свой ответ. Тогда они поставили

столб и привязали его к нему, и принесли много хвороста и соломы, и

сказали ему, что подожгут его, если он не скажет правды. Он попросил

их позвать его повелителя. Атауальпа пришел с губернатором и

поговорил со своим связанным полководцем’. Чалкучима объяснил, в

какой опасности он находится, но Инка сказал, что это блеф, ‘так

как они не посмеют сжечь его’. Затем они еще раз спросили его о

золоте, и он так и не сказал им ничего. Но как только они разожгли

огонь, он попросил, чтобы его господина увели, потому что он делал

ему глазами знаки не открывать правды. И Атауальпу увели.*(60)

(Тауантинсуйу, Хатун Хауха. 25 апреля 1528 года)

3 числа Месяца Двойных Колосков, начало которого было отпраздновано прямо в дороге близ одной небольшой деревеньки, ‘Громотрубная армия’ достигла Хатун Хаухи - одного из важнейших городов Тауатинсуйу. Основанный инками как столица племени уанка, прежде состоявшего из множества враждебных друг другу родов, он благодаря своему расположению вскоре стал одним из стратегически важным объектом страны - именно здесь располагался один из крупнейших складских комплексов. Объемы хранимой на складах Хаухи продукции - как сельскохозяйственной, так и ремесленной - были таковы, что вполне могли бы посоперничать с иными складами государственного резерва из 21 века и явно превышали все мыслимые и немыслимые потребности провинции. Впрочем, именно таким ‘госрезервом’ на случай непредвиденных обстоятельств они и были. Именно здесь, по сообщению часки, меня уже дожидалось вернувшееся из земель майя посольство, а также некоторое количество отлитых здешними мастерами ‘громовых труб’…

Вообще, окажись я тут в другое время - и, несомненно, заинтересовался бы здешними складами. Все ж одно дело знать что-то за счет памяти Уаскара да видеть немногие уцелевшие спустя столетия развалины, другое - увидеть собственными глазами то, что было здесь во времена инков. Вот только времени на это не было совершенно, а потому экскурсию пришлось несколько отложить на потом. Хотя на день задержаться все же придется - так что, оставив с собой артиллеристов, которым предстояло принять ‘громовые трубы’ и полтысячи охраны, я отправил армию вперед, а сам приказал вызвать к себе в инкауаси*(61) вернувшихся из-за моря послов.

Вскоре они явились - однако, к некоторому моему удивлению, возглавлял их младший их отправленных мной торговцев. Впрочем, причина этого сразу и выяснилась - глава посольства вместе с нескольким солдатами и офицерам остался в землях майя учить солдат Чектамаля применению огнестрельного оружия, так как Гонсало Герреро вздумал устроить поход против засевших в своей крепости на побережье белокожих чужаков.

- С организацией же союза против белокожих чужаков все пока не так просто, - продолжил Льюкюлья Майю, - Пока удалось достигнуть договоренности лишь с вождями Чакан Путума, Чикинчелля и Уаймиля. Хотя, последние, похоже, просто хотят поживиться, разграбив союзных белокожим чужакам вождей Экаба. А живут они весьма богато по меркам тех земель. Вот только в случае серьезной войне надеяться на уаймульцев бесполезно.

- А что там с нашим кузнецом? - спросил я.

- Нашел где-то на болотах руду и сейчас учит чектамальских мастеров выплавлять из нее херрум. Ругает ее, правда, последними словами. Говорит, что в Тауантинсуйу никто б и не подумал получать его выплавлять.

- Ну это понятно, - ответил я, - У нас-то есть нормальная руда, а у них - нет.

- Видимо, сам великий Инти наказал их за пренебрежение его законами, - пробурчал в ответ Льюкюлья Майю, - Бывший с нами жрец интересовался их религией - и пришел к выводу, что их богов интересует лишь жертвоприношения и соблюдение ритуалов! Кто это исполняет - тому боги и помогают. Они ж забыли про все заповеди! Да нам и в голову не могло такое прийти!

- И в голову прийти не могло? - усмехнулся я, - А ведь каких-то сто лет назад многие у нас в Андах жили точно так же.

- За это боги и наказали их.

- Боги наказали? Но ведь такое положение дел существовало сотни лет - почему ж они не сделали этого раньше? Или почему боги не наказали тех же майя или дикарей из сельвы? - спросил я и сам же и ответил, - Нет, боги редко лично вмешиваются в дела людей. И величие их не в том, что они сами управляют всем происходящим на земле. А в том, что они создали такие законы, которые определяют все происходящее без необходимости постоянного вмешательства, - мельком взглянув на сидевшего рядом жреца, я заметил, что глаза у того лезут на лоб, - Наша ж задача - изучить их и научиться использовать в нашей жизни. И эти законы во всем. Вот мы видим, что многие государства у нас в Андах разрушились и были присоединены к Тауантинсуйу. Но почему? Ведь многие из них были очень богаты и обладали немалой силой - но за многие сотни лет никто из них так и не смог объединить народы Анд? Да потому, что их правители забыли про свой долг перед людьми и перестали соблюдать заповеди - и потому их государства медленно разрушались как ручей разрушает скалу. Впрочем, сейчас не время рассуждать про дела богов, - прервал я разговор на эту тему, - Что за людей ты привез из земель майя.