Этими девочками были Кловер и Элси Карр, а платьем, для которого они подшивали оборки, — первое бальное платье Кловер. Прошло почти два года с тех пор, как Джонни ездила в Инчес-Миллз, о чем некоторые из вас читали в книжке «Девять маленьких гусят», и больше трех лет с момента возвращения Кловер и Кейти из пансиона в Хиллсовере.

Теперь Кловер было восемнадцать. Она оставалась все той же невысокой Кловер, но не так-то просто было бы отыскать где-нибудь более хорошенькую маленькую особу. Кожа у нее была такая белая, что казалось, будто ее руки и плечи, округлые и пухлые, как у ребенка, сделаны из лепестков маргариток или белых роз. Головку изящно обвивали густые каштановые волосы. Улыбка у нее была необыкновенно приятная, а глаза — в них всегда заключалось главное очарование Кловер — по-прежнему имели то трогательное выражение, которое делало их неотразимыми для мягкосердечных людей.

Элси, обожавшая Кловер, считала ее такой же красавицей, какими бывают героини книжек, и очень гордилась тем, что ей, Элси, было позволено подшивать оборки для платья, в котором Кловер предстояло впервые выйти в свет. Хотя что касается «выхода в свет», в Бернете для этого было не так уж много возможностей: чаепития, какие обычно устраивают люди среднего возраста, да изредка скромный танцевальный вечер представляли собой «развлечения» и «светское общество». Девушки начинали «выезжать» почти так же, как встает по утрам солнце — постепенно, без какого-либо определенного момента, который можно было бы считать поворотным пунктом радостного события.

— Ну вот, — сказала Элси, добавляя еще одну оборку к лежащей на кровати куче, — пятая готова. Я думаю, платье будет удивительно красивое. Я рада, что ты сделала его целиком белое — так гораздо элегантнее.

— Сиси хотела, чтобы я сделала голубые лиф и пояс, — сказала Кловер, — но я не согласилась. Тогда она попыталась уговорить меня купить длинную гирлянду пунцовых роз и пришить ее к юбке.

— Как я рада, что ты этого не сделала! Сиси всегда была помешана на пунцовых розах. Удивляюсь только, почему их не было на ней, когда она выходила замуж.

Да-да, непревзойденная Сиси, которая в тринадцать лет объявила о твердом намерении посвятить всю жизнь преподаванию в воскресной школе и посещению бедных с целью подать хороший пример своим более суетным современникам, на деле очень быстро забыла об этих прекрасных замыслах, и не исполнилось ей и двадцати, как она стала женой Сильвестра Слэка, молодого адвоката из соседнего городка! Свадьба и свадебные наряды Сиси и меблировка ее нового дома очень занимали Бернет в предыдущем году, а позднее волнующей новостью стало появление у Сиси малютки, которой было теперь уже два месяца и которая получила имя Кэтрин-Кловер, в честь двух подруг Сиси. И потому вполне естественно, что Сиси и ее дела по-прежнему были предметом постоянного интереса в семействе Карров, все члены которого часто виделись с ней, а в то время, о котором мы пишем, у нее гостила приглашенная на неделю Джонни.

— Она была в них прямо-таки влюблена, — продолжила тему пунцовых роз Кловер. — Когда я не захотела покупать эту гирлянду, она чуть ли не рассердилась. Но розы стоили дорого, и к тому же мне они совсем не были нужны, так что я стояла на своем. А потом, я всегда говорила, что мое первое бальное платье непременно будет просто белым. В романах девушки всегда надевают белое, отправляясь на свой первый бал. А живые цветы гораздо красивее искусственных. Кейти обещала дать мне своих фиалок.

— О, правда? Это будет прелестно! — воскликнула любящая Элси. — Фиалки чем-то очень похожи на тебя… Да, Кловер, а как ты думаешь, какое платье будет у меня, когда я вырасту и буду ходить на вечеринки и все такое? Это будет ужасно интересно, когда мы с тобой будем выбирать его для меня, правда?

В этот момент послышались звуки быстрых шагов, заставившие сестер поднять глаза от шитья: кто-то бегом поднимался по лестнице. Шаги иногда говорят о многом, а эти наводили на мысль о спешке и волнении.

В следующую минуту дверь распахнулась, и в комнату влетела Кейти с криком:

— Папа!.. Элси, Кловер, где папа?

— Он уехал за реку к тому мальчику, у которого сломана нога, — сыну мистера Уайта, — сказала Кловер. — А что случилось?

— Кто-нибудь поранился? — спросила Элси, встревоженная возбужденным видом Кейти.

— Нет, никто не поранился, но у бедной миссис Эш такие неприятности!

Миссис Эш, как, вероятно, необходимо объяснить, была вдовой, несколько месяцев назад переехавшей в Бернет и поселившейся в уютном домике неподалеку от Карров. Это была красивая, благородной внешности женщина с чрезвычайно приятными манерами и очень привязанная к своей единственной дочке. И Кейти, и папа сразу полюбили ее, и две семьи скоро стали дружны и близки, как иногда происходит, когда тому способствуют обстоятельства.

— Подождите минутку, я все вам расскажу, — продолжила Кейти. — Но сначала я должна найти Александра и послать его навстречу папе, чтобы тот поскорее вернулся домой. — Она снова выбежала на лестницу и громко позвала: — Дебби, Дебби!

Дебби откликнулась. Кейти отдала ей необходимые распоряжения, а затем вернулась в комнату, где сидели сестры.

— Ну вот, — сказала она уже более спокойно, — я должна объяснить все как можно короче, так как мне нужно вернуться к миссис Эш. Вы ведь знаете, что у нее гостит сейчас ее маленький племянник?

— Да, он приехал в субботу.

— Так вот, вчера он весь день чувствовал недомогание, а сегодня ему еще хуже. Миссис Эш опасается, что у него скарлатина. К счастью, Эми провела весь вчерашний день в гостях у Апемов, так что почти совсем не видела мальчика. И сегодня, как только ее мать встревожилась, что девочка может заразиться, Эми выслали в сад поиграть и с тех пор не впускали в дом, так что пока она не подверглась никакой особенной опасности. Я проходила по дороге мимо их сада и увидела, что там в беседке, сидит с безутешным видом бедная девчушка, совсем одна, с куклой на коленях. Я заговорила с ней через ограду, а миссис Эш услышала мой голос, открыла окно на втором этаже и окликнула меня. Она сказала, что Эми никогда не болела скарлатиной, и уже одна мысль о том, что девочка заболеет, до смерти пугает мать. Ведь Эми — такой слабый ребенок.

— Бедная миссис Эш! — воскликнула Кловер. — Мне так жаль ее! Ну и что же ты сделала, Кейти?

— Надеюсь, я не сделала никакой глупости, предложив взять Эми к нам. Папа не будет возражать — я почти уверена.

— Конечно же не будет! Ну и что же теперь?

— Сейчас я вернусь туда, чтобы забрать Эми. Миссис Эш должна поручить Эллен, горничной, которая не заходила в комнату больного, упаковать в мешок одежду Эми и положить его на крыльце, потом я пошлю за ним Александра… Вы представить не можете, как расстроена бедная миссис Эш. Она не смогла сдержать слезы, когда сказала, что Эми — единственное, что осталось у нее в жизни. И я тоже чуть не заплакала, так мне было ее жаль. Но ей сразу стало легче, когда я сказала, что мы возьмем Эми. Вы ведь знаете, она очень доверяет папе.

— Да, и тебе тоже. Где же ты устроишь Эми на ночь, Кейти?

— А как ты думаешь, где было бы лучше всего положить ее? Комната Дорри сейчас пустует.

— Я думаю, ей лучше поселиться здесь, с тобой, а мне перебраться в комнату Дорри. Ты же знаешь, она привыкла спать в комнате своей мамы. Ей было бы очень грустно, если бы мы оставили ее совсем одну.

— Пожалуй, ты права. Только это такое неудобство для тебя, Кловер, дорогая.

— Ничего! — бодро ответила Кловер. — Мне, пожалуй, даже нравится пожить иногда в другой комнате. Это то же самое, что путешествие, — почти то же самое.

С этими словами она отложила недошитое платье, затем открыла ящик комода, вынула из него свои вещи и начала переносить их через лестничную площадку в комнату Дорри, делая все неторопливо и аккуратно, как это всегда было характерно для Кловер. Она почти завершила свои приготовления, когда возвратилась Кейти, ведя с собой Эми Эш.