Жрецы религии вещали с трибун: "Просить подаяния – грех, каждый должен в вере своей очиститься от греховного и низменного, от старинных устоев! Затянуть пояса свои и отказаться от потребления. Давать милостыню, быть сострадательным – худшее преступление против прогресса, против прогрессивного человечества! Каждому по вере своей необходимо привить и развить в душе принцип успешности без излишеств, без суеты, наполнить сердце свое счастьем и самодостаточностью. То, что служит целям твоим – угодно богу, ибо бог не создал ни пустого, ни бесполезного в тебе. Твои инстинкты – искра божьей благодати, искра, с которой разгорится костер революции сознания и труда".
Взор обратился к новому.
Мертвых воскресили, и они выросли, словно рожь в поле, на благодатной почве. Повзрослев, заявили о своем исключительном праве на власть и управление, и эту власть с легкостью взяли, поддерживаемые толпой и народами, или теми, кто от них остался.
Ими было основано Глобальное Правительство, возглавил которое сам Белый Император – Авв (за стеной города – Чумной Император после ее возвеличивания). Авв, пророк новой религии, обещал землянам рай, сытое и светлое будущее, ведь все предпосылки для этого имелись. Пришельцы подчинили себе все рычажки управления на 2/3 суши планеты. Ведь они оказались умнее, и как считалось, самыми честными созданиями! Без пороков, без лжи и лицемерия. Толпа одела их в наряды благодетелей, не успев даже опомниться, как эти самые наряды покраснели от их собственной крови. А старые церкви, в которые уже давно никто не ходил, пели на весь мир о судном дне, о появившемся на свет звере, но их уже никто не слушал, все были поглощены СМИ и новыми авторитетами, явившимися с того света. СМИ стали новым человеческим храмом, новой религией толпы! Настала эра светлых веков! Вот и пришел новый бог, поднятый на руках толпы и жречества к своему триумфу.
За восемь месяцев правительство истребило все население Земли под эгидой очищения её от бесполезных людей.
Рабочие места заняли роботы, что повлекло за собой массовую безработицу, которая увеличила и без того высокую преступность в разы. Общества взорвались насилием. Искусственно созданная гиперинфляция убила все имеющиеся средства у населения, превратив их в пыль. Перестали работать банки, заводы, фабрики, школы и больницы. Отключи свет и тепло. Продукты питания перестали поступать, продовольствие уничтожалось. Начались войны, недовольные создавали свои мелкие независимые государства, повстанцы боролись с правительственными войсками и полицией, не понимая, что они такие же несчастные, как и они. Подводная лодка тонула со всем экипажем, а члены его грызлись за лишний глоток воздуха! Но, как оказалось, поздно.
Города, пустели, утопая в грязи и крови, нигде не нашлось такого уголка, куда бы не пробралась беда. Но, как говорится в старой и верной поговорке, беда не приходит одна.
Затем самолеты стали распылять особый бирюзовый порошок, от которого небо стало зеленым, на него поначалу никто не обращал внимания, не придавая ему ни малейшего значения, удивляясь лишь необычном цвету. О нет, это не был День Триффидов!
За, набиравшем огромные темпы, голодом последовала чума, в одно мгновение скосившая все человечество. Не выжил никто, кроме тех, кто эту чуму распространил. За два месяца Мировое Правительство справилось с главной своей задачей – сокращением населения земли до нуля, и этого никто не мог сделать и за тысячу лет! Чуму назвали – «Зеленая смерть».
Так и истребили всех людей, за исключением жалкой кучки почти забытых городских дикарей, проживающих на Дне, в своего роде «чистилище», из которого никогда им не дано было вырваться.
Они не знали того, что происходит за стеной, они отчасти не помнили своего прошлого. Своему спасению невольные пленники обязаны случайному стечению обстоятельств и нежеланию высшей власти лишиться своего так горячо любимого зоопарка. Люди оказались пойманы и заточены в приют, где пробыли десять лет под опекой лицемеров, относившихся к ним как к скоту. Родителей детей, которые выжили в котле закрытого города, сожгли, как и подобало всем еретикам новой эры.
Такова их судьба, вскоре исчезнуть вслед за своими предками. Но такова ли их судьба?
Потомство их рождалось жалким, как и в любом обществе деградирующих и угасающих людей, тем более людей запертых в консервной банке, но отнюдь не сумасшедших, вполне рассудительных и добрых. Доброта досталась им от природы, так же, как и коллективное чувство, которое спасало их от вражды и самоуничтожения. За несколько десятилетий сложился особый этнос, в котором равенство людей стало основным законом, спасающим от тирании и каждодневного кошмара. Практически исчезли ругательства, которым их никто не научил, ложь и лицемерие. Но не все хорошим казалось в их примитивном обществе, работали дикари за еду, в обязательном порядке выполняя установленный Высшим Правительством план, отдавая его как дань "Золотой Орде", как преподношение к трону. Итак, их мир – мир противоположный миру Золотого Человека.
Сама же "орда" внесла в их натуральное хозяйство деньги, с помощью которых и осуществлялась власть и тирания. С помощью двух механизмов – денег и обязательного труда Золотое Человечество и держало дикарей на привязи, как собак на цепи. То и есть – экономическая удавка, которую нельзя сорвать и выбросить – иначе голод и смерть! Принцип – нет труда, нет голода – на примитивные общества не распространялся, а отнюдь, труд являлся залогом выживания, но по сути, рабский, адский труд являлся и их погибелью, их чумой.
Деньги служили для них средством обмена труда на товар (и совсем не равноценным обменом). В самом же обществе Золотых людей деньги, как таковые, отсутствовали, ведь на них работала армия железных рабов в копях и на фабриках, сокрытых глубоко под городом – в чертогах шеола.
Армия эта называлась «Механикой», и работала, за отсутствием каких-либо потребностей, круглосуточно, изготавливая на заказ все то, что пожелает человек. Поэтому Золотое Человечество жило не по средствам, истребив порядка семи миллиардов землян, забрало себе все достояние планеты безвозмездно. Деньги для них остались лишь музейными экспонатами, либо дорогими брелками, а сама дороговизна измерялась в редкости предмета и сложности его изготовления. Красота измерялась в количестве драгоценностей и золота на теле, хотя часть населения, точнее жителей непосредственно самого города, носили фраки и старинные платья, по старым традициям буржуазного европейского высшего общества. О, какой изысканный вкус! Но мода непрестанно менялась.
Пока нищие дикари голодали, богатые беззаботные, незнающие что есть какая-то нужда, веселились, вкушая всевозможные наслаждения и извращения, которые в их кругу за таковые и не считались, а приобретали характер нормы.
Для них не было ничего запрещенного, ничего аморального. Они не могли сравнить что есть хорошо и плохо, и дать своему выводу объективную оценку. Да если бы и дали – то с какой кстати они стали бы отказываться от таких благ? Если им хотелось съесть человека – они ели, если им хотелось устроить оргию – они её устраивали. Учение, саморазвитие у части населения отпало за ненадобностью. Зачем трудиться, делать научные открытия, когда на тебя работает армада бездушных рабов? Роботы все за тебя сделают! А ты лишь веселись и гуляй!
Но оставалась закрытая каста, которая себя ограничивала в наслаждениях, которая непосредственно и управляла этим сложным миром. Этот круг людей, в отличие от городских бездельников, работал беспрестанно, осуществляя важные проекты по развитию, строительству, разработке полезных ископаемых и других жизненно необходимых вещей. Эта каста правителей не жила в городе, а возвышалась над всеми другими на высоте, где Солнце перестает иметь желтый цвет, там где нет атмосферы, и начинается космос – на корабле, построенного по последнему слову техники – Андромеде, корабле похожему на галактику.
Что касается дикого населения, заключающего в себе чуть больше семи тысяч особей разного пола, писать из них умели единицы, они же умели и читать. Иногда читали всем вслух оставшиеся от прошлой цивилизации романы или поэмы, возрождая в угаснувших умах чувство прекрасного, возвращая их в то время, когда главной ценностью человека стала настоящая свобода, ограниченная лишь размером самой планеты. Сегодня же – стенами чужого огромного города, холодного безжизненного дна, служащего помойкой и канализацией мегаполиса стоящего наверху. Хотя многих слов никто не понимал, зато они хорошо улавливали смысл сих речей, эмоции слов.
