— Конечно, заходи, — саркастично пробубнил он.

Я повернулся к нему лицом, скрестив руки на груди.

— Теперь уходи.

— Что, прости?

— Мне нужно поговорить с Эмери наедине, так что я буду признателен, если ты исчезнешь.

Он покачал головой.

— Нет.

Мои брови подскочили. Не думал, что придурок был таким. В другое время меня впечатлила бы его стойкость. Но прямо сейчас меня это дико раздражало.

Я сделал шаг вперед.

— Или ты уйдешь сам, или я помогу тебе. В любом случае ты уходишь. Так каким способом?

Осознав, что я не играю, он сделал правильный выбор и открыл дверь.

— Скажи Эмери, что я позже встречусь с ней в колледже.

— Ага. Я сделаю все, чтобы она получила твое сообщение.

Я толкнул дверь, закрывая ее и задевая его каблуки.

Повернувшись, я увидел гостиную Эмери, забитую офисной мебелью. Даже до этого в комнате едва ли было место для дивана. Теперь она была практически заполнена столом, офисными стульями, файлами, компьютерной техникой и всем остальным из ее кабинета.

Дверь в ванную скрипнула, и вышла Эмери, глядя вниз и листая что-то на своем телефоне.

— Я нашла биографии психологов на сайте колледжа. Скажи мне еще раз, с кем мы встречаемся? Я так плоха запоминаю имена.

Мои слова остановили ее на полпути.

— Только я и ты.

Голова Эмери дернулась, и она несколько раз моргнула, как будто от мысли, что мужчину, стоящего в ее гостиной, нарисовало ее воображение.

— Дрю? Что ты здесь делаешь? — Она посмотрела за меня. — И где Болдуин?

— Ушел.

— Куда ушел?

Я минуту смотрел на свои туфли, а затем поймал ее взгляд. В моей груди было ощущение подавленности, и я нашел в ее взгляде то же чувство, которое скрывалось внутри меня.

Мой голос был низким и сиплым.

— Ты любишь его?

Она смотрела на меня долгие секунды, в ее голове крутились колесики. Все это время я задерживал дыхание. Наконец она покачала головой.

Слава богу.

Это было все, что мне нужно знать. Все остальное — что угодно — мы могли бы решить. Я сделаю так, чтобы она меня простила, Эмери снова научиться доверять мне, но я смогу заставить ее разлюбить другого мужчину. Она все еще стояла в дверном проеме ванной комнаты, и внезапно мне показалось, что между нами слишком большое расстояние. Я подкрадывался к ней, плевать, если это было похоже на поведение пещерного человека. Непреодолимое желание прикоснуться к ней перевешивало любую необходимость следовать этикету.

Она не двигалась. С каждым шагом мое сердце билось все быстрее. Эмери все еще не шевелилась, когда я потянулся и взял ее лицо в ладони, мягко коснулся ее губ своими, проверяя. Приняв это за согласие или, во всяком случае, отсутствие сопротивления, я двинулся дальше. Когда мои губы коснулись ее, вся нежность улетучилась, и я начал жестко ее поцеловать. Она приоткрыла рот и застонала, вспыхнув напротив меня. Звук выстрелил прямиком в член, и жесткий поцелуй превратился в безумный. Она пахла невероятно, на вкус была такой же сладкой, как я запомнил, а ощущение ее прижатого ко мне тела было лучше того, что я когда-либо испытывал.

Господи, я был таким идиотом. Как я вообще мог отказаться от этого?

Поцелуй длился долго. Когда он закончился, ей не потребовалось много времени, чтобы сомнения и страх вернулись, не говоря уже о гневе.

— Ты не можешь просто появиться…

Мои губы обрушились на нее, прерывая слова. В этот раз она пыталась со мной бороться. Она сделала слабый толчок мне в грудь, что заставило меня еще сильнее обнять ее. В конце концов ее сопротивление ослабло, и она снова сдалась. Когда поцелуй закончился, я отстранился, но не далее, чем на дюйм от ее губ — как напоминание, что меньше удара сердца назад я целовал их.

— Просто дай мне минуту, прежде чем ты начнешь ругаться на меня. Ладно?

— Шестьдесят секунд, — ответила она.

Уголок моей губы дернулся вверх. Боже, я соскучился по этому ротику. И это чувство касалось не только ее мягких губ и податливого языка, я скучал по ее дерзости. Проведя двумя пальцами по ее щеке, я выложил все напрямую. Мой голос был хриплым, когда я положил все это к ее ногам.

— Я люблю тебя.

Улыбка надежды расцвела на ее красивом лице. Но потом она вспомнила… Она вспомнила о том, как я поступал с ней несколько недель назад, и улыбка угасла.

— У тебя странный способ демонстрировать это. Ты бросил меня, потому что любишь?

— Судья не изменил мой график посещений Бэка, но позволил Алексе остаться в Атланте. Я должен переехать.

— Я знаю все об этом. Роман мне рассказал.

— Роман?

— Да, Роман.

— Какого хрена?

— Не смей мне тут хренами бросаться. По крайней мере, Роман любезно объяснил мне, почему ты ведешь себя как мудак.

— Я был напуган.

— Как и я. Но я не сбегала.

Я опустил взгляд.

— Знаю. Я мог бы миллион раз извиниться за свой поступок, пытаясь оправдаться. Но все эти причины приводят к одному. — Я прервался и снова заговорил, глядя ей в глаза. — Я боялся.

— А теперь? Больше не боишься?

Я покачал головой.

— Я осознал, что потерять тебя боюсь больше, чем рискнуть и причинить себе боль. Полагаю, ты можешь сказать, что я отрастил пару яиц.

Она смягчилась. Выглядело так, будто она хотела мне поверить, но относилась к этому скептически. Я не винил ее..

— Как я могу быть уверена, что они снова не загнутся и не исчезнут? — ее голос ломался. — Ты сделал мне больно, Дрю.

— Мне жаль. И я знаю, что прямо сейчас мои слова не имеют для тебя большой ценности. Но я клянусь тебе, Эм, если ты дашь мне еще один шанс, в этот раз я его не просру.

Ее глаза наполнились слезами.

— Ты будешь жить в Атланте, я буду здесь ежедневно, иногда работая в колледже с Болдуином. Как вообще это может сработать?

— Однако же нужно, чтобы это сработало. Мы будем делать это по очереди. В одну неделю ты будешь приезжать в Атланту, а в следующую я — в Нью-Йорк. Или в любую другую, если это слишком для тебя. А еще мы будем дохрена сексемеситься и секс-ФейсТаймиться. Я пока не распланировал все это, но мы что-то придумаем. Будет нелегко, но со временем все будет хорошо. Я люблю тебя, Эмери. Я бы триста шестьдесят четыре дня мучился жаждой, если бы это значило, что рано или поздно выпью тебя.

По ее щеке стекла слеза, и я поймал ее пальцем.

— Пожалуйста, Эм, скажи, что это слезы счастья.

— Не думаю, что отношения на расстоянии сработают.

— Мы заставим их заработать. Пожалуйста. Прошу тебя, дай мне еще шанс.

Она быстро покачала головой.

— Нет.

— Но…

Я сделал попытку изменить ее мнение, но в этот раз она заткнула меня.

Эмери прижалась своими губами к моим.

Поцелуй был наполнен таким количеством сумасшедших эмоций, что я мог чувствовать, как они пульсируют в моих венах и в нашей связи. Когда поцелуй прервался, она задыхалась, а я был в гребаной панике. Она прощается.

— На расстоянии это не сработает.

— Эм, мы сделаем так, чтобы сработало.

— Нет. Я еду с тобой в Атланту.

— Мы сделаем так, что… погоди, что? — Я глазел на нее в неверии. — Повтори.

— Я сказала, что поеду с тобой в Атланту.

— А что насчет работы в колледже, для который ты проходишь собеседование? Твои пациенты?

— Я помощник преподавателя до конца семестра. Я только прошла собеседование на должность приходящего преподавателя. Они могут меня даже не взять. Семестр заканчивается через три месяца. До этого времени мы будем кататься туда и назад. С тем небольшим опытом, указанном в моем резюме, мне, возможно, будет там легче найти работу на неполный рабочий день. И большинство моих клиентов мобильны — они и до этого получали консультации по видео-связи. Может, я даже оставлю несколько встреч в месяц и буду возвращаться сюда, когда ты будешь встречаться здесь со своими клиентами. Тебе нужно быть рядом с сыном, и я тоже хочу с ним познакомиться ближе. Он — часть тебя.

— Ты серьезно? Ты практически довела меня до сердечного приступа, сказав, что отношения на расстоянии не работают.