Засунув фонарик под мышку в пару к толстовке, я наклонилась, чтобы поднять ящик. Когда я поднялась, полностью перегруженная, фонарик выскользнул и полетел мне под ноги. Я замерла в полном недоумении и беспомощная, с занятыми руками и как в замедленной съемке я наблюдала, как он откатывается от меня. Он остановился под наклонной крышей, и слабо светился в пыльной ловушке.

В окружившей меня темноте я поставила коробку, а затем опустилась на колени и оперлась на руки. Отчаянно желая, чтобы Джексон не решил вернуться как раз в этот момент, и чутко ощущая открытое и обнаженное место между плечами, я потянулась и наклонилась под углом потолка. Пальцы коснулись чего-то холодного и металлического, что заставило меня одернуть руку.

И тут погас свет.

Тьма нахлынула на меня словно водопад. Я почувствовала, что тону, как будто вместе со светом ушел весь воздух. Я попятилась и встала, слепо ища шнурок лампочки, подняв руки вверх и шаря ими по воздуху. Что-то нащупав, я пошатнулась и замерла.

Тишина звенела у меня в ушах, это напоминало жужжание, вздохи. Воздух как будто пульсировал. Как будто кто-то тяжело дышал.

Фу-фуф-фу-фуф-фу-фуф-фу-фуф

Звук раздавался впереди меня, из дальнего угла чердака.

Кровь превратилась в воду и рассыпалась, как будто внутри меня все покрылось льдом. Я замерла от звука этого дыхания. Все мои чувства усилились.

Теперь я могла слабо видеть — темно-серые накопления остатков древности, тонкий луч света, проникающий через единственное окно. Я прищурилась, чтобы попробовать рассмотреть получше. Может быть, я увидела бледную тень. Могло ли там что-то притаиться вне освещённой зоны. Может быть, оно сейчас наблюдает за мной.

Дыхание прекратилось. Поднялась мучительная тишина. Я замерла, прислушиваясь; я напрягала зрение. Я замерла в ожидании звуков с противоположного конца чердака.

Вместо этого услышала шаги позади меня, на лестнице.

Джексон.

С чувством дикого облегчения я повернулась. Но я прямо чувствовала, что дверь чердака была заперта. Джексон оставил её открытой. Я чувствовала, видела, что кто бы ни поднимался сейчас по лестнице, теперь стоял перед этой закрытой дверью. Стоял, не двигался, молчал. И не помогал.

Позади меня раздался звук скользящей по дереву цепи.

Я почувствовала такой холод, такое стеснение, что едва смогла вдохнуть воздух. Слезы потекли, словно кровь из уголков глаз.

Я заставила себя повернуться. Я заставила себя посмотреть.

В лунном свете стояла женщина. Свет бил ей в спину и было трудно рассмотреть её. Я видела густые кудри черных волос. Скрюченные мускулистые руки, бесформенный полупрозрачный халат. Она была неподвижна. Возможно, она была высечена из камня. По её локону пробежал паук, и я резко выдохнула. Я захотела заткнуть себе рот кулаком, чтобы из моего горла не вырвался крик.

Она заговорила. Голос был одновременно грубым, отрывистым, шипящим и мягким.

— Ты слушаешь? Ты меня слышишь?

Да, подумала я. Да, да, да. Я слышу тебя. Да.

— Ты знаешь, что меня нельзя запереть здесь. Ты знаешь, что я могу оставить это место, когда только пожелаю. Ты знаешь, что ты не можешь меня остановить.

Ричард говорил, что в доме водятся призраки. Ричард говорил, что Дейрдре держали взаперти. Мертвую, безумную Дейрдре. Боже мой, Боже мой, Боже мой.

Она склонила голову набок. Голос поднялся почти до крика.

— Ты думаешь, что ты в безопасности? Думаешь, я не могу причинить тебе вред? Могу. Я могу добраться до тебя. Я найду тебя в твоих снах.

За эхом этого крика я услышала, как из моего горла вырвался слабый стон.

— Не спи, — нежно пропела она, как будто для ребенка. — Нет, нет. Никогда не спи. Потому что теперь я там живу.

А потом она начала двигаться, она пошла на меня. Рывок цепей, шуршание одежды. И крик, который я до этого удерживала за зубами, наконец, вырвался на волю.

— Сара? — прокричал Джексон со стороны лестницы. — Сара? Что такое? Что случилось?

Я развернулась и побежала к двери. Луч от фонарика Джексона светил сквозь щель снизу. Слишком поздно я заметила, что дверь не была закрыта — она всё также была распахнута. Я ударилась о нее. Я начала падать.

Джексон поймал меня. Он опустился на пол, позволяя мне опереться на него, свернуться в его руках, устроиться у него на груди. Я чувствовала жуткую боль в области лба. Дрожащей рукой я прикоснулась к нему. Огромная шишка уже начинала проступать.

— Она была прямо позади меня, — прошептала я.

— Здесь никого нет, Сара.

— Включи свет. Включи свет! — я визжала, я не хотела этого, но ничего не могла с собой поделать.

Он встал и нашел шнурок. Свет включился. Я попыталась встать, но упала, белые пятна мелькали перед глазами. Джексон снова меня поймал.

— Отдышись немного, — сказал он. — Расскажи мне, что ты видела.

Я огляделась, чтобы убедиться, что её нигде нет.

— Ты подумаешь, что я сошла с ума, — сказала я.

— Скажи мне.

— Здесь был призрак, — сказала я, низко наклонив голову.

— Нет… — он пытался подобрать слова. — Этого не может… Ты не могла видеть… призрака, — проговорил он.

— Ты не знаешь. Я видела её. Я её видела! — Я снова повысила голос.

— Шшш, — сказал он, пытаясь успокоить меня. — Это не был призрак. Это… — Он тряхнул головой, как будто не хотел говорить то, что собирался. — Это… дом. Это всё Дом Эмбер.

— Что ты несешь? — Я уставилась на него, боль в голове внезапно стала невыносимой. — Тут была женщина. Я её видела. Она собиралась навредить мне.

— Нет, — сказал он. — Нет. Ида тоже видела что-то. Она называла их тенями. Когда она прикасалась к определенным вещам, кусочки прошлого оживали для неё. Она говорила, что это были воспоминания дома.

— Тени? Воспоминания дома? — Что? И кстати: — Почему ты не сказал мне? Если ты об этом знал? Почему не предупредил меня?

— Я не был уверен, что ты тоже их видишь. — Он опустил глаза и слегка пожал плечами. — Не был уверен, что они настоящие, потому что Ида была слегка…

— Сумасшедшей? — закончила я предложение за него, и он продолжил.

— А потом ты сказала, что Нанга хочет поговорить с тобой. И я подумал, — он снова пожал плечами, — это лишь между тобой и Нангой. — Он задумался. — Ида говорила, что они не смогут причинить тебе вред. Это всего лишь прошлое. Словно маленькое окошко в прошлое. И ты можешь смотреть сквозь него. Это особый дар, который есть только у некоторых представительниц твоей семьи.

У сумасшедших, подумала я. Я потерла лицо рукой. Я заметила, что легонько раскачиваюсь, как делаю всегда, когда я расстроена. Я заставила себя остановиться.

— Они не смогут навредить мне?

— Нет. Так говорила Ида.

— И Нанга знает что-нибудь об этом?

— Если кто-нибудь и знает, так это она.

— А кто такая Нанга?

— Это… моя родственница. Я думаю, что она могла бы помочь. Ида всегда говорила, что Нанга хочет помочь, что у неё есть какой-то план.

— Если она разговаривала не со мной, тогда с кем? — Я снова осмотрела глубины чердака. — Кто стоял за дверью?

— Я не знаю.

Я поднялась на дрожащих ногах, Джексон помогал.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Я не знаю, — ответила я.

Он нашел мой фонарик, который все ещё ярко горел.

— Он выключился, — жалуясь, словно маленький ребенок, сказала я.

— Нет, — ответил он, — скорее всего ты просто не видела его из-за видения. Ты была в прошлом. В темноте прошлого. Свет там никогда не горит.

Она была заперта в темноте, подумала я. Потом я вспомнила нашу первую ночь здесь, когда фонарик Сэмми погас в оранжерее. Может быть, я тогда тоже видела тени, даже не зная об этом? А как я выберусь в следующий раз?

— Ты справишься с лестницей? — спросил он. Я кивнула.

Он сунул мою коробку себе подмышку, и выключил свет. Я наступала ему на пятки, пока мы не оказались на площадке второго этажа. Он кивнул на коробку. Куда ты хочешь это отнести?

Я прошла в свою комнату и, включив маленькую прикроватную лампу, указала ему на кровать.