Лигарий Валентинович Архонтов, второй освобожденный секретарь бюро комсомола Звёздного городка, вежливый молодой человек, около 30-ти лет, в хорошем костюме, трезвый:

Наш большой заокеанский друг, здравствуйте же! Как вам погода сегодняшняя, как вам Звёздный городок? Рад согласиться с вами. Свежий ветер сотрудничества, не побоюсь этого слова -- партнёрства, атмосфера приподнятого праздника! А я наблюдаю, наблюдаю за вами издалека, как вы с этими беседуете. И вот решил подойти к вам, представителю передовой космической державы, совета спросить. Мы сейчас составляем списки советской делегации для ответного визита наших космонавтов, инженеров космических в Америку, чтобы учились, чтобы опыт перенимали. Кого из ваших новых знакомцев, с кем вы сегодня беседовали, вы хотели бы видеть гостями в Америке? Даже так?! То есть совсем-совсем? А вы знаете, я согласен с вами. Далеко не все, здесь присутствующие, люди культурные, кандидатуры достойные, утверждённые на заседании бюро. Многих сюда направил сам Косыгин лично. О! Вы знаете, кто такой Косыгин? А вы интересный собеседник! Я хотел бы с вами обсудить... Совершенно верно, второй освобождённый секретарь бюро комсомола. Как это - отойди нах?!

Акулина Парамоновна, старая леди в рабочем халате, по-видимому, клининг менеджер Звёздного городка:

Шевели копытцами-то, друг сердешный, двинься в бок на два корпуса! Дай уберу тут. Сортир же за дверью, прямо по курсу, с водой горячей из-под крана. Знаешь, что такое сортир, космонавт американский? Отойди же! Ну что ты будешь с вами делать? Как на Луну, то смотрите все на нас, мы первые, любуйтесь американцами, а как блевать, то в незапланированных районах втихую, а мне подтирать за вами. А ну как я этой же тряпкой, да тебе по видоискателям -- станешь чужой труд уважать? Вижу, не станешь. Спрысни с глаз моих, первопроходимец.

Иван Дмитриевич Лисицын, 23 года, специальный представитель премьер-министра СССР Алексея Косыгина.

-- Что-то ты не весел сегодня, Боб. Даже зол. Отчего тревожен? Для ваших всё неплохо складывается.

-- А ты зачем здесь делаешь, Ваня? Ты же не космонавт, не конструктор. Ты шпион за мною? Ты из КейДжиБи, Иван Лисицын? Наши с ваши вопросы готовы, я проверял. Переговоры газопровод идут, завод грузовиков уже всё решили, строить начнёте в этом году и далее так же. Что тебе здесь?

-- Да вот слежу, чтобы вас, американцев, никто не обидел. Я здесь ваш телохранитель, по личному распоряжению Алексея Николаевича.

-- Здесь опасность? Зачем телохранить?

-- Здесь, Боб, скажем так, правда, а она всегда рядом со смертью, как говорил академик Королев. Для правды тут водка в ящиках, а для безопасности -- я.

-- Драться можешь, помню. Всё-таки КейДжиБи ты.

-- Я лётчик. А драться меня и моих одноклассников не КаГэБэ, а физрук научил. Он родом из пленных самураев, физрук. Ты-то как, Роберт? Ты в курсе, что от тебя блевотой несёт за версту?

-- Физрук? Что это есть? Физика рук генетически японец? Кто чего несет за что? Фак! Почему вы все русские разговариваете, как нелюди?

-- Как тебя крутит-то, Боб, как корёжит! Нелюди, надо же. Типа, нелюдям и проиграть не стыдно. Но и обмануть нелюдей не совестно. Так?

-- Околодурок ты, Ваня. Кто здесь проиграл?

-- Кто у нас врёт, а потом платит? Кто снова врёт и обратно платит?

-- Ваня, ты кто, мил человек! Комми от слова коммунист или коммерсант? Ха-ха! Врать и подкупать -- каждодневное бизнеса, в чем тут упрёк? Вы скоро будете продавать пердючий газ из задницы планеты и получать за него от наших немцев наши доллары. Победитель ты? А мы будем через две недели иметь небесное уважение во всём мире. Лузер я? Зачем у тебя снова на этот вопрос поднялся? Всё уже! Вы, русские, проиграли лунную гонку, страдай в тиши.

-- Победителем ты будешь только для своего отражения в зеркале. Битва продолжается. В Сделке нет запрета на наши полеты на Луну. И пока мы готовимся, иногда с трудностями, к сожалению, вы покрасуйтесь на телеэкранах. Погордитесь пока, христиане ангельские, гордыня это ваше всё, похоже. И платите, много платите.

-- Утьи-пьюти! Ты знаешь, что есть плацебо, Иван? Это если человека авторитетно убедить, что вот на кончик этой иглы нанесён супер смертельный змеиный яд, берём пример, турбокураре, и что достаточно маленькой царапины и гуд бай навсегда в судорогах, а потом царапнуть убеждённого чисто обычной иголкой, вон, например, от твоего значка ГэТэО, то он сдохнет в мучениях со всеми признаками отравления, но безо всякого яду. Так и весь мир про нас. Мы авторитет, Иван Лисицын, для всего мира, должен был уже понять. Мир наше кино смотрит, нашу кока-колу пьёт, джинсы наши носит. Мы сказали -- Луна наш, мир верит, не задумываясь! Я тут с вашими умными конструкторами поговорил, и они все верят нам и в нас, представляешь! Плацебо, Ваня. И куда теперь ты лететь собрался, с трудностями? Русское политбюро облёт Луны вашими в прошлом декабре отменили! Боюсь подумать, что, и они верят!?

-- Какой такой облёт?

-- Не знал!? Иван, это твоя работа и ты не знал?! Вау. Но я не стану плясать твой труп, Ваня. Солдат чувырло не обидит. Я -- боевой лётчик, тоже есть солдат. А ты отличный продавец. Если бы Никсон не подтвердил Сделку, ваш космолёт "Зонд" с пилотом внутри облетел бы Луну. Вы бы имели престиж, но не имели бы газопровод. Но ты очень хорошо работаешь, Иван Лисицын. Только не на тех, кто бы тебя ценил. Опять снова предлагаю, стань сам себе профсоюз -- работай на тех. "Линкольн Континенталь", дом Маями бич, сто тысяч долларов мелкие расходы.

-- Я за Родину работаю, Бобби. Тьфу ты! На Родину, для Родины. Мы все, кто здесь, все русские для Родины стараются! Пошёл ты вообще, торгаш гнилой. И врёшь ты всё, не готовы мы пока Луну облетать.

-- Спроси лицо Косыгин. Спроси местных про Луну, я вот спросил. И кончай работать уродов. Вы, русские, красивые шахматисты -- Таль, Петросян, но политбюро -- шмакодявка! Политбюро вам вилы сделала, это шахматный трюк такой. Наш посол в Москве Джо Кеннан говорил, что русские скрытные, неискренние, двуличные, настороженные, подозрительные, недружелюбные. А теперь ещё и лузеры, ваши космические люди такими себя считают, их "Зонд" отменили, потому что Советы проиграли лунную гонку, а ваше начальство в свою очередь, ты и Косыгин, продали ваших космических людей и оттого считаете себя, вдобавок ко всему, иудами. Считаешь же, да, Ваня?

На этом я прервал свой диалог с Иваном Лисицыным. В проёме дверей показался офицер Василий Допустим. Пора было на встречу с шефом КейДжиБи Юрием Андроповым. Предстоял завершающий эпизод моего сегодняшнего квеста.

Пригород Москвы, посёлок Медвежьи озера.

-- Угощайтесь чем-нибудь, товарищ Скуллз, - предложил Андропов. Мы сели в кресла перед негорящим камином, офицер Василий подкатил столик с напитками и исчез за дверью. Камин, напитки, я и Андропов находились в бревенчатом домике под названием "генеральская дача". "Генеральская", потому что камин, а не печь, а вообще -- гостевой домик, разъяснил мне Василий, привезший меня на военную базу спутниковой связи "Медвежьи озера", где и располагалась дача. Андропов был гостеприимен. - Вот коньяк армянский, его очень Черчилль уважал, а водкой этой марки согревался Эйзенхауэр, стоя на трибуне Мавзолея, или, например, вино грузинское, бокалы с ним поднимали Кеннеди и Хрущёв на обеде в Вене. Отличное вино, глубокого красного цвета. Но есть и белого, мы за разнообразное сотрудничество. Обязательно что-нибудь выберете для себя. Мне надо, чтобы вы расслабились. Я, как вы знаете, председатель КаГэБэ, и я собираюсь завербовать вас сегодня.

-- Благодарности! Ценю хорошую шутку, мистер Андропов! - ответил я. - Бутылочка "кока-колы" была бы в самый раз сейчас.

-- Бокалы с этим напитком, товарищ Скуллз, мы с вами поднимем в конце нашей встречи, дабы отметить успешное завершение переговоров. Или не поднимем.