Голубое небо Я людям чужд и мало верю Я добродетели земной: Иною мерой жизнь я мерю, Иной, бесцельной красотой. Я верю только в голубую Недосягаемую твердь. Всегда единую, простую И непонятную, как смерть. О, небо, дай мне быть прекрасным, К земле сходящим с высоты, И лучезарным, и бесстрастным, И всеобъемлющим, как ты. 1905 Белая ночь
Столица ни на миг в такую ночь не дремлет: Едва вечерняя слетает полутьма, Как снова бледная заря уже объемлет На небе золотом огромные дома. Как перья, облаков прозрачные волокна Сквозят, и на домах безмолвных и пустых Мерцают тусклые завешенные окна Зловещей белизной, как очи у слепых, Всегда открытые безжизненные очи. Уходит от земли светлеющая твердь. В такие белые томительные ночи – Подобен мраку свет, подобна жизни смерть. Когда умолкнет все, что дух мой возмущало, Я чувствую, что есть такая тишина, Где радость и печаль в единое начало Сливаются навек, где жизни смерть равна. 12 мая 1893, С.-Петербург «Кроткий вечер тихо угасает…» Кроткий вечер тихо угасает И пред смертью ласкою немой На одно мгновенье примиряет Небеса с измученной землей. В просветленной, трогательной дали, Что неясна, как мечты мои, – Не печаль, а только след печали, Не любовь, а только след любви. И порой в безжизненном молчаньи, Как из гроба, веет с высоты Мне в лицо холодное дыханье Безграничной, мертвой пустоты… 26 августа 1887 Родное Далеких стад унылое мычанье И близкий шорох свежего листа… Потом опять глубокое молчанье – Родимые, печальные места! Протяжный гул однообразных сосен, И белые, сыпучие пески… О, бледный май, задумчивый как осень!.. В полях затишье, полное тоски… И крепкий запах молодой березы, Травы и хвойных игл, когда порой, Как робкие, беспомощные слезы, Струится теплый дождь во тьме ночной. Здесь – тише радость и спокойней горе, Живешь как в милом и безгрешном сне. И каждый миг, подобно капле в море, Теряется в бесстрастной тишине. 1896 «Дома и призраки людей…» Дома и призраки людей – Все в дымку ровную сливалось, И даже пламя фонарей В тумане мертвом задыхалось. И мимо каменных громад Куда-то люди торопливо, Как тени бледные, скользят, И сам иду я молчаливо, Куда – не знаю, как во сне, Иду, иду, и мнится мне, Что вот сейчас я, утомленный, Умру, как пламя фонарей, Как бледный призрак, порожденный Туманом северных ночей. 1889 Больной День ото дня все чаще и грустнее Я к зеркалу со страхом подхожу, И как лицо мое становится бледнее, Как меркнет жизнь в очах, внимательно слежу. Взгляну ли я в окно, – на даль полей и неба Ложится тусклое, огромное пятно; И прежний сладкий вкус вина, плодов и хлеба Я позабыл уже давно… При звуках детского пленительного смеха Мне больно; и порой в глубокой тишине Людские голоса каким-то дальним эхом Из ближней комнаты доносятся ко мне. В словах друзей моих ловлю я сожаленье, Я вижу, как со мной им трудно говорить, Как в их неискреннем холодном утешенье Проглядывает мысль: «Тебе недолго жить!» А между тем я умереть не в силах: Пока есть капля крови в жилах, Я слишком жить хочу, я не могу не жить! Пускай же мне грозят борьба, томленье, муки И после приступов болезни роковой – Дни, месяцы, года тяжелой мертвой скуки, – Я все готов терпеть с покорностью немой, Но только б у меня навек не отнимали Янтарных облаков и бесконечной дали; Но только б не совсем из мира я исчез, И только б иногда мне посмотреть давали На маленький клочок лазуревых небес! 1885  Краткая песня Порой умолкнет завыванье Косматых ведьм, декабрьских вьюг, И солнца бледное сиянье Сквозь тучи робко вспыхнет вдруг… Тогда мой сад гостеприимней, Он полон чуткой тишины, И в краткой песне птички зимней Есть обаяние весны!.. 1894 На даче Шумит июльский дождь из тучи грозовой И сеткой радужной на ярком солнце блещет, И дачницы бегут испуганной толпой, И летних зонтиков пурпурный шелк трепещет Над нивой золотой… А там, меж бледных ив с дрожащими листами, Виднеется кумач узорного платка, – То бабы весело с разутыми ногами Теснятся на плоту; и звучного валька Удары по белью над ясными волнами Разносит далеко пустынная река… 1887 |
