© Гарсия Икиру Сет, 2018

ISBN 978-5-4483-6217-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Они были собраны в конференц-зале. Две дюжины кандидатов, решивших пройти любые испытания мира для достижения своей цели. Два десятка людей, что не боялись пройти через ожидающие их трудности, и всё ради своей мечты. Такие одинаковые в своей решимости и такие разные в своих причинах. Кто-то был сломлен и, собирая себя по кусочкам, восстал из своей боли только чтобы оказаться здесь, в этом самом месте, в этот самый момент, олицетворяя вызов всему миру. Кто-то считал себя лучшим. Кто-то собирался пройти путь к тому, чтобы стать лучшим. Кто-то был готов пожертвовать всем. А кто-то был готов пойти на всё, чтобы никого не пришлось приносить в жертву.

Конечно же, в большинстве своём кандидаты были молоды, мало кто из них дотягивал до тридцати. Но были и представители старших поколений, что решили поменять свою жизнь, или жизнь решила поменять их. Это было нормально. Так же нормально, как процедура, проходящая в зале.

Марен Уиллис это понимал, но всё равно не мог унять волнение. Чемпион прошлого года по «акробатике в смертельных условиях», покинувший спорт ввиду травмы, но не утративший воли к борьбе, решил всё для себя в тот момент, когда узнал, что больше не может заниматься любимым делом. Ведь знал, что медицина способна вернуть его в форму в минимальные сроки, знал, что запретили проводить операцию по причине совершенно не связанной с травмой. И всё из-за того, что глава его семейной ветви предложил провести реформу по роспуску совета Веста. Только чтобы величие семьи Уиллис рухнуло карточным домиком. Все привилегии оказались проклятьем, когда совет правления показал, что значит понятие умеренной диктатуры…

Но выход был, была надежда, шанс на возвращение семейной власти. Монарх Сивилии может и не смог пойти против воли Веста, но также совет не сможет пойти против ассоциации «Нобилити». И этот последний шанс – Синтраж.

Марен не привык сдаваться. Как не мог вынудить своих друзей выбирать между ним и благополучием их семей. Поэтому он ушёл. Ушёл, чтобы вернуться победителем… или не вернуться вовсе. Ушёл, чтобы пройти все испытания синтраж, стать офицером нобилити и получить достаточно власти для возрождения былого величия своей семьи.

Юноша в очередной раз обвёл кандидатов взглядом. Сколько их тут, таких же, как и он сам, взваливших на себя ношу своих же желаний? Скольким из них сегодняшняя победа важнее, чем ему? Неважно. Нельзя думать об остальных, нельзя колебаться. Нельзя видеть в них кого-то, кроме потенциальных соперников.

Организаторы задерживались, и это было странно. Ведь всё, что сейчас требовалось сделать – провести инструктаж и снять с себя ответственность за возможные травмы или смертельные исходы. Хотя смерти на этом этапе могли случиться только в виду крайне неудачного стечения обстоятельств.

Марен с трудом сдерживал дрожь. Хотелось поскорее начать испытание и отдаться во власть своих навыков и умений. А ведь за этими стенами ещё три точно таких же конференц-зала с кандидатами на покорение синтраж. Около сотни претендентов. И невозможно предугадать: кто из них станет тебе союзником, а кто врагом…

– Прошу прощения за задержку! – из невидимого глазу динамика доносится голос. – У судей этого уровня вышла заминка.

В центре стола-подиума появляется голограмма человека. Изображение настолько реалистично, что издали и не отличишь от настоящего. Претендентам явился мужчина в дорогом белом костюме, обладатель некого шика, но почему-то с маской младенца на лице. Маска казалась живой, то и дело, меняя те или иные очертания лица, отчего была отталкивающе неприятной.

– Перейдём к делу, – меж тем продолжает незнакомец в костюме, – мне было невыносимо скучно наблюдать, как мусору вроде вас из года в год позволяют проходить испытания для достижения ваших детских целей. Эх, раньше было не так… когда-то… да не важно.

Мужчина огорчённо качает головой, и маска, закрывающая его лицо, скривилась, будто собираясь расплакаться, в точности копируя мимикрию новорождённых.

– В общем, я решил лично провести отсев первого уровня синтраж. Конечно, судьи-организаторы были против, поэтому мне пришлось их убить и полностью захватить контроль над зданием…

В зале слышен смешок, не от того что шутка была удачной, просто кто-то смехом разряжал нависшее над залом напряжение.

– Понимаю, понимаю. Вам нужны доказательства, чтобы воспринимать меня всерьёз. – Незнакомец щёлкает пальцами, и рядом с ним появляется изображение четырёх искорёженных трупов. Кандидаты уже видели этих людей раньше. Именно эти люди представились судьями предстоящего отбора. Офицеры ассоциации «Нобилити». Те, кого, казалось бы, невозможно одолеть обычному человеку.

Кто-то из участников вскакивает с места, кто-то продолжает сидеть с выражением скепсиса на лице.

Марен понимает чувства обоих групп: «Что это? Правда? Обычная проверка кандидатов?»

– Что ж, не будем тянуть и приступим к первому испытанию, – маска неожиданно меняется, изображая радость от получения новой игрушки, – испытание называется «тише едешь – дальше будешь», что ж, подсказок больше не будет, удачи!

Раздаётся тонкий смех, но смеётся не мужчина в костюме, а его маска, видимо, запрограммированная передавать эмоции носителя в своеобразной манере. Затем голограмма исчезает, а на потолке высвечивается надпись: «тише едешь – дальше будешь».

Участники в недоумении. Дверная панель отъезжает в сторону, чтобы пропустить нечто внутрь комнаты. Почти бесшумно в зал въезжает автоматизированная противопехотная турель. Стрелковое оружие класса А. Если бы в её программе было убийство всех людей в этой комнате, то они бы были уже мертвы за первые пять секунд. Турель замирает возле единственного выхода. Зал молчит. Зал думает.

Марен не сразу замечает под стволом надпись «нажми меня». Надпись, аккурат расположенную над сенсорным переключателем пулемёта.

«Теперь всё ясно. В устройстве есть кнопка дезактивации. Чтобы покинуть помещение, необходимо добраться до переключателя. Осталось только придумать, как это сделать. Напролом, наверно, тут не пойдёшь. Ели бы только у нас не отобрали всё оружие, но выбора нет».

Это поняли почти все кандидаты, Марен это знал. Но ни он, ни они не поняли главного правила. И спасло их только то, что некоторые даже не собирались что-либо понимать.

Один из участников встаёт с самоуверенной улыбкой на лице, с явным намерением взять лидерство в свои руки:

– Да ладно, что вы все так напряглись? Ясно же что это не настоящий пулемё…

Турель слегка гудит, и беззвучный выстрел сносит оратору пол головы.

Тело издевательски медленно падает на пол.

Шок.

Что-то неотвратимо зарождается среди каждого из присутствующих.

Паника.

«Нет, этого не может быть! Спокойно Марен, тебе уже доводилось смотреть в глаза смерти. Вставай. Вставать? Почему я сижу на полу? Когда я успел упасть?»

Кто-то кричит, кто-то падает без чувств. Все стараются отбежать от мертвеца как можно дальше и делают только хуже. Турель продолжает стрелять, выкашивая одного участника за другим. Что-то окропило юноше лицо – кровь? Нет – мозги. Скуля и вопя все падают на пол, но многих это не спасает: пуля способна найти свою цель в любой точке комнаты, чтобы прервать вопли душевного страдания.

Марен по-прежнему не может заставить себя двигаться. Борясь с тошнотой и дрожью, он смотрит на потолок, на мерцающую алым пламенем надпись: тише едешь…