– Клаус, – приказал он.

Но вместо ответа внизу тревожно звякнул дверной колокольчик.

– Сэр? – Мальчишка небрежно сбил с шапки снег. – Вы хотите поговорить о чем-то важном? Я правильно понимаю?

– Более чем, – нехотя согласился Тангл, принимая у гостя вещи. – Эмьюз не приедет. Мутная история. В дом Хаулингов забрался случайный трансум, и все, кто находился там, посажены на карантин.

– И Коллоу? – уточнил Клаус.

– И он, – кивнул Руф.

Все-таки разговор через зеркальце выглядел привлекательнее. Неожиданный визит не оставил Руфусу места для маневра. Чтобы выиграть немного времени на размышления, Тангл решил для разнообразия проявить гостеприимство. Он предложил мальчишке чай, а тот не отказался.

– Ты… вроде как тоже Шут, верно? – издалека начал Руф.

– Вроде как, – Клаус криво усмехнулся. – Вам нужна услуга, требующая большей лояльности, чем формальные отношения Танцора с временным связным?

– В этом контексте звучит гадко, – признался Тангл. – Мне нужно чтобы ты остался здесь, на тот случай, если я… не смогу вернуться вовремя.

– В вашем доме? – мальчишка озадаченно потер лоб. – А где будете вы, если не секрет?

– Не то чтобы секрет, – замялся Руф. – Я не собираюсь делать ничего опасного. Нужно встретиться с одной белой Тенью. Задать пару вопросов. Только сдается мне, что нашей встрече она не обрадуется. Загадывать глупо. Может, еще не выйдет найти ее. Но если фокус удастся, все только выиграют.

Это была лишь часть правды. Встреча со вдовой погибшего Резидента могла стать источником информации. Но воображение будоражил полулегендарный архив, затерянный где-то в Блуждающей Башне. Если Коллоу может вот так запросто перемещаться с помощью Шутовской Матушки, почему бы самому не попробовать. В конце концов, для нее все равны.

Тангл не заметил, что молчит уже несколько минут.

– Это всё? – Клаус отставил чашку. – Какая трата моего таланта. Вам нужен сторожевой пес?

– Нет. – Руфус прикладывал титанические усилия, чтобы не взбеситься. – Я жду… гостью. Она мой старый друг и будущий учитель Леди Варлоу. Беда в том, что ее нельзя бросать без компании. Перенесенная травма оставила глубокий отпечаток. Она не буйная. Просто может загрустить… очень сильно.

Клаус был заинтригован. Баламут Тангл с некоторых пор казался ему персоной слишком пресной и скучной. Танцор ничего не делал. Только сидел в своем до тошноты опрятном доме и бренчал на гитаре, изо всех сил прикидываясь примерным горожанином. Отсюда не верилось, что приключения Баламута, зафиксированные в томе непослушания – правда. Наконец-то наклюнулось что-то мало-мальски стоящее. Встретить загадочную гостью с кучей странностей. А сверх того получить в свое распоряжение целый дом. Хоть и на короткое время.

– Ты меня слушаешь? – Руф щелкнул пальцами у мальчишки перед носом. – Вот бумага и карандаш. Пиши.

– Да, Сэр. – Мыслями Клаус уже был тут совершенно один.

– Накрыть диваны и кресла белыми чехлами. Сдвинуть в гостиной мебель так, чтобы в центре было свободное пространство и по углам тоже. Убрать из дома все квадратные и прямоугольные коробки, запятая… а также квадратные банки с не завинчивающимися крышками, – монотонно диктовал Танцор.

– Круглые, значит, оставить? – упиваясь идиотизмом, уточнил мальчишка.

– Да, круглые, вроде, можно, – невероятно серьезно ответил Тангл. – Не сбивай меня. Коробки, растения в кадках и темный сахар. Убрать.

Тангл продолжал раздавать нелепые указания, выслушивая которые, Клаус начинал сомневаться в рассудке самого Танцора.

– И последнее, – подытожил Руфус. – В этом доме не курят. Ясно?

– Куда яснее, – бросил мальчишка, перечитывая список отборного бреда.

– Вот ключи, – он протянул связку. – Какой от чего, разберешься сам. Некогда. Надеюсь, когда я вернусь, все будет цело.

– Удачи, Сэр, – совершенно искренне пожелал Клаус.

Руф верил в правильность своего решения, но все же боялся останавливаться, чтобы решимость не пропала. Сосущий страх неуютно ворочался под ребрами. «Баламут» Тангл когда-то верил, что нарушать можно что угодно, если тебя не поймают. В конце концов, кому станет хуже, если он получше разберется в ситуации?

Пустой университет дремал, укутанный снежным покрывалом. Тангл кошкой прокрался в деканат и снял с крючка ключ, отпиравший дверь комнаты для тренировок. Очнувшийся было здравый смысл попытался помешать, но быстро захлебнулся в потоке доводов.

Руф откашлялся. Естественно, он не знал наверняка, откликнется ли Дева, а если откликнется, согласится ли помочь. Руфус провел рукой по каменной стене и шепотом позвал:

– Матушка? – теплое дыхание оставило след. – Матушка, выручай дурака.

Он отступил на шаг и стал ждать. Узкие щели слепящего света проступили на черной кладке. Шире и ярче, пока, наконец, гигантское лицо не показалось целиком.

– Ты никогда не звал меня, – нахмурилась Дева. – Что изменилось?

– Может, не хватало смелости, – в шутку предположил Тангл. – Мне необходимо быстро попасть в Блуждающую башню. В закрытый архив. И так, чтобы никто, ни единая душа не заметила меня.

– Ты не представляешь, о чем просишь, – улыбнулось древнее существо. – Я, напротив, слишком хорошо понимаю просьбу. Проникнуть я помогу, но уйти незаметно не получится. Если вообще получится… уйти.

– Мне хватит, – признался Руф. – Я готов! Разобраться во всем для меня дело чести.

Дева сделала глубокий вдох и распахнула пасть.

Признаться, Руфус ожидал увидеть нечто похожее на библиотеку, кабинет Коллоу или склад, но ошибся. Темная комнатка, заваленная старыми плесневелыми папками, раскрыла душные старческие объятья. Здесь властвовала первозданная тьма, не подчиняющаяся никому. Яркий взгляд Девы выпиливал из густой мглы припорошенные пылью, точно серым снегом, стопки документов.

– Где мы? – шепотом спросил Тангл.

– Ожидания не оправдались? – нахмурилась голова. – Именно сюда ты желал попасть. Здесь можно найти многое, если знать «когда».

Руф набрал в грудь воздуху, чтобы начать благодарить, но только закашлялся.

– Не радуйся, – предупредила Дева. – Тебя убьют, если поймают здесь. А найти выход будет большой удачей. Я здесь привлекаю слишком много ненужного внимания.

Глаза ее превратились в узкие щелочки, а потом и вовсе исчезли. Кусок каменной стены, проклевывавшийся сквозь грубую штукатурку, сделался шершавым и ровным, словно никакого лица здесь никогда и не появлялось. Руфус зажег на ладони огонь.

Стеллажей не было. Мятые выцветшие картонные коробки с бирками стояли одна на одной. На прямоугольных бумажках виднелись цифры, но какие-то странные. Сперва числа показались Танглу секретным кодом, но минуту спустя он догадался, что это всего лишь даты по старому летоисчислению. Когда порядок лет считали не от победы, а от рождества.

«Может быть, так было правильнее», – мелькнуло в сознании. Руф точно не знал, что искать. Не знал, стоит ли, и можно ли шуметь, или это закончится дурно. Ева же не всегда была Резидентом. Может, в ее прошлом есть ответ, почему все так кончилось. «Не кончилось еще, в том-то и проблема», – участливо напомнил внутренний голос.

Руф больно споткнулся о неподъемную пластиковую коробку. На ней не нашлось ни дат, ни надписей. Крышка съехала. Руфус с любопытством заглянул внутрь и побледнел. Коробка сверху донизу оказалась заполнена плашками. Теми самыми, за которыми не так давно охотились дивные и Орден.

– Не забывай, зачем пришел, – одними губами пробормотал себе Тангл.

Руф оторвался от пола и полетел. Все выше и выше вдоль пыльных колонн. Наконец стали попадаться коробки со знакомой маркировкой. Приписка «до в.п.» радовала. Значит, нужный период уже близко, если такое здесь вообще есть. Он начал замечать метки краски на стенах. Буквы и римские цифры. Но смысла их не понимал.

В какой-то момент Руфусу сделалось тесно. «Это не комната, – подумал он. – Старая лифтовая шахта».