Дальнейшее случилось неожиданно. Возможно, он забыл запереть дверь. А может, мать тайком воспользовалась ключом, пока Терренс был поглощен книгой. В общем, дверь распахнулась, и она возникла на пороге, держа в руках поднос с завтраком – идеально сваренным яйцом пашот, тостом из цельнозернового хлеба и половинкой грейпфрута. При виде книги глаза матери вспыхнули, но лишь на мгновенье. С нарочито спокойным видом она спросила:
– А что ты читаешь?
На книгу мать смотрела с враждебной подозрительностью. Конечно же, она знала, что это. Книгу Толботта обсуждали на всех телеканалах и по всему интернету. И как все мистические тексты – от «Селестинских пророчеств» до «Чайки Джонатана Ливингстона», – она не оставляла к себе равнодушных. Ее либо превозносили, либо ненавидели. Мать Терренса принадлежала ко второму лагерю. Наклоняясь, чтобы поставить поднос на прикроватный столик, она заглядывала Терренсу через плечо.
Не дождавшись ответа, она выжала из себя улыбку.
– Я купила тебе розовый грейпфрут!
В первых лучах рассвета Терренс читал про себя:
Слабые хотят, чтобы вы отказались от своей судьбы – как они ушли от своей.
Наверняка она узнала, откуда у него появилась эта книга и кто ему ее передал. Много лет она не подпускала к нему отца, говоря всем, и Терренсу, и медсестрам, что отец его – узколобый расист и шовинист, которого хлебом не корми – дай устроить травлю какого-нибудь трансгендера или залезть пьяненькой студентке под юбку. С тех пор как у Терренса начались загадочные припадки, мать взяла всю заботу о нем на себя – и стала единственным человеком, с которым Терренс имел возможность общаться.
Она сделала ему знак подвинуться и присела на край кровати, через одеяло привалившись бедром к его бедру. Потянулась якобы взбить ему подушку и под это дело сунула нос в книгу.
У всякого должен быть выбор – умереть или бороться.
Мать прочитала это вслух и презрительно скривила рот.
– Мусор! – объявила она.
Ее брезгливый тон уже был насилием. Но она еще и за книгу рукой схватилась и потянула к себе.
– Дай сюда эту дрянь и поешь нормально.
Терренс вцепился в книгу, не поднимая глаз от страницы.
– Что ты там прячешь? – Мать потянула книгу сильнее. – Ты что, боишься, я ее сожгу?!
Видя, что Терренс держит книгу мертвой хваткой, мать сменила тактику: разжала пальцы и выпрямилась. Она оценивающим взглядом смотрела на него, простыни, книгу. Лицо у нее при этом ничего не выражало. Настоящая маска коварства.
– Что-то у тебя глаза блестят, – вдруг проговорила она и приложила прохладную ладонь к его лбу. – И горячий какой-то. – Она погладила его по щекам, пригладила на висках волосы. – У тебя ведь сейчас будет припадок, да?
Так все каждый раз и начиналось. Мать гладила его по лицу, ворковала, заглядывала в глаза и сообщала, что он какой-то бледный, что у него испарина. Она мурлыкала ему, как младенцу: «Бедный мой малыш… Слабенький мой, ранимый мальчик…» И действительно, по лицу Терренса начинал катиться пот, все плыло перед глазам. Мать подсказывала: «В ушах, наверное, звенит» – и уши послушно принимались звенеть. А дальше она призывала на его голову мигрень и озноб, и все это немедленно сбывалось, как проклятие.
В этот раз, нежно лаская пальцами волосы сына, она хотела, чтобы с ним случился припадок – очередной приступ судорог и спазмов, из-за которого его снова упекут на больничную койку. Но Терренс не отрывал взгляд от страницы. Он читал:
Чернокожий бандит участвует в групповых нападениях, гомосексуал позволяет себе беспорядочные половые связи – поскольку и то, и другое является демонстрацией политической идентичности. Уберите внешнего наблюдателя, и стимул к подобным действиям пропадет.
Мать попыталась его спровоцировать.
– А ты знаешь, как разумные люди называют эту книгу? – спросила она с издевкой, а когда он не повелся, выпалила: – Новой версией «Майн кампф»!
Терренс чувствовал, что угроза припадка миновала. Он вышел из оцепенения, дыхание стало глубоким и ровным, сердце больше не колотилось. Видя, что ее маневры не возымели обычного эффекта, мать снова отстранилась и спросила:
– Чего набычился? Тебе стыдно?
Терренс не ответил.
– У тебя что, снова было непроизвольное мочеиспускание? – Она принялась шарить по постели. – Ну-ка, показывай катетер!
Терренс уворачивался в попытках защититься. Прижимая книгу к груди, он яростно взвыл:
– Мама! Мне девятнадцать лет! Устал я от этого катетера!
Она откопала под одеялом мочеприемник – прозрачный пластиковый пакет, полный и тяжелый – и потрясла этой хлюпающей жутью у Терренса перед носом.
– Мы сможем избавиться от катетера, если кое-кто перестанет писаться в постель!
Терренс знал, что это отговорка. На самом деле мать много лет измеряла и записывала все, что выходило из его мочевого пузыря и кишечника. С какой целью, Терренс не задумывался – до тех пор, пока не начал читать книгу Толботта.
Мать выпустила из рук увесистый пакет и резко схватила книгу.
– Дай сюда! – прорычала она.
Терренс держал мертвой хваткой, однако матери удалось подцепить книгу за корешок, и тащила она очень сильно: сползла с кровати, крепко уперлась в пол обеими ногами, присогнула колени и тянула на себя всем весом. Книгу она держала одной рукой, а другой, свободной, пыталась что-то достать. Что именно, Терренсу не было видно из-за края постели, но мать сосредоточила на этом основные усилия.
– Папаша твой, – шипела она, – знать не знает, какой ты больной и слабый!
Взгляд Терренса упал на раскрытую страницу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
