— Вот здесь ты ошибаешься. — выдержав небольшую паузу для того, чтобы сделать ещё несколько глотков, медленно произнёс Гастер — Скажи-ка мне, Альфис, сколько было горшков?

— Пятнадцать.

— И ты не уносила их, не переставляла…?

— Н-нет. Они стояли на рабочем с-столе в тот день, когда д-дверь захлопнулась. И б-больше я не имела к ним доступа. — она сощурилась и поправила очки — Д-две недели подряд не было н-никакой реакции… Что-то с ними случилось?

— Теперь их четырнадцать, пятнадцатый разбит. Один цветок исчез.

Альфис как-то встрепенулась, а Фриск слишком шумно втянул воздух и в этот момент его наконец-то заметили. Оба королевских учёных вздрогнули, однако Гастер, в отличии от Альфис, быстро сумел вернуть себе привычное спокойствие и хладнокровность.

— Подслушивать крайне неприлично. — заметил он и парнишка постыдился — Тебе что-то нужно?

— Вообще-то… — Фриск замялся — Да.

Чара блеснула кроваво-красным взглядом и повернулась к нему. Ей явно не понравится то, что он собирается сделать.

— Надо же. — фыркнул Гастер и продолжил пить свой кофе — И что же?

— Могу ли я чувствовать и видеть воспоминания другого человека, с которым я совершенно не знаком? — выпалил мальчик, опасаясь, что красноглазая может успеть прервать его — Могу ли я видеть его сны или что-то типа того?

Альфис ответа на этот вопрос не знала, поэтому начала ожидать ответа Гастера. Тот, в свою очередь, ненадолго задумался, прежде чем снова заговорить.

— Да, такое возможно. В очень, очень редких случаях. У монстров такое случается часто. — он поставил кружку на стол и потёр лоб — Монстры одного вида будут чувствовать, если с кем-нибудь из них случится что-нибудь ужасное или же наоборот — что-то очень приятное. Эта незримая связь образовалась ещё с начала всех времён и была отличным способом для выживания зарождающихся монстров. Так они передавали информацию об опасности и могли выживать. — он поднял указательный палец — Конечно, со временем чувства притупились… Но они не исчезли совсем. Таким образом, если у какой-то части монстров будет плохое настроение в этот день, есть большая вероятность, что у второй части оно тоже будет не самым лучшим. Мы все связаны, едины. — затем монстр пожал плечами — Это основы истории и биологии, это должен знать каждый.

— Это понятно… Н-но что касательно людей…? — спросила Альфис; ей тоже стало любопытно.

— Да…! — выпалил Фриск и осторожно глянул на Чару.

Её лицо исказилось в презрительном выражении. Она всем видом давала понять, что очень недовольна его любопытством.

— У людей это явление называется Родственными Душами. — медленно ответил Гастер — Встречается оно крайне редко, и только в том случае, если набор качеств в их душах будет совершенно идентичен или хотя бы максимально приближён друг к другу. Чаще такое бывает у братьев и сестёр, но их чувства не настолько развиты: дальше смены настроения ничего не заходит.

— Но если я этого человека не знаю?! Или он умер? Я уже долго вижу один и тот же сон, и думаю, это может быть связано с кем-то…! Возможно ли такое?

— Заткнись, Фриск!

— Если бы ты знал этого человека при жизни, то во время общения с ним ты бы чётко чувствовал его эмоции в данную секунду. Ну, а если, как в твоём случае, ты человека никогда не знал и предполагаешь, что тот вообще умер, то, должно быть, ты просто как-то связался с его прошлым.

В следующее мгновение Фриск больше не владел своим телом.

— Спасибо, это всё, что меня интересовало. — протараторила Чара и поспешно вышла из комнаты, оставляя королевских учёных наедине.

— Эй! — возмутился парнишка — Но это не всё, что я хотел у них узнать! Меня интересует гораздо больше!

— Мне плевать. Не суй свой нос не в своё дело. — тихо процедила девушка в ответ.

— Не моё дело?! Мы, судя по всему, родственные души! — Фриск развёл руками — Это многое объясняет! Теперь я более, чем уверен, что ты много знаешь о том сновидении, но не хочешь мне говорить! Почему?!

Он был сильно взбешён сейчас.

— Потому что это не твоё дело. — сдержанно проговорила Чара.

«Ах так?!»

— Значит, я сам обо всём узнаю! Ты не сможешь мне помешать!

Она приглушённо зарычала и вернула контроль над телом. Однако в своём теле Фриск так и не успел очутиться — его тут же окутала тьма. Давно такого не было…

— Ты совсем забылся?! — рявкнула Чара, схватив его за горловину футболки и подтянув к себе — Страх потерял?!

Однако мальчик не собирался теряться в этот раз.

— Мне это всё надоело! Ты постоянно умалчиваешь что-то от меня, хотя ближе меня у тебя буквально никого нет: мы делим одно тело! Я уже устал от этого бессмысленного падения и приземления без возможности пошевелиться, от этого надоедливого плача, я хочу избавиться от них!

— Заткнись.

— Я буду узнавать информацию любыми способами! — Фриск попытался оттолкнуть девушку от себя — Я буду расспрашивать всех до тех пор, пока всё не узнаю!

— Ты не посмеешь. — прошипела Чара — Я клянусь, что ты больше никогда не вернёшь себе контроль! Если ты продолжишь пытаться пронюхать всё, я снова сброшу и заставлю тебя, чёрт возьми, страдать! — к концу предложения она перешла на крик — Больше не будет никакой счастливой концовки, и всё из-за тебя! Поэтому просто заткнись и иди до конца!

Фриск осёкся и Чара отпустила его, тяжело дыша. Тьма начала рассеиваться и мальчик очутился на полу. К счастью, этого никто не видел. Он поднялся, потёр ушибленное при падении место, и, поджав губы, посмотрел на Чару. Она, крепко сжав руки в кулаки и сильно зажмурившись, стояла на месте и будто бы подрагивала.

— Это всё в прошлом. — тихо прошептала она — Всё, что в прошлом, больше не имеет власти над настоящим. Его нужно забыть и не вспоминать, иначе все ошибки повторятся… — девушка открыла глаза и посмотрела на Фриска, замеревшего в нерешительности — Поэтому, пожалуйста, давай не будем говорить об этом снова.

В голове мальчика мелькнула возможная догадка и он резко проникся сожалением к этой красноглазой персоне.

— Ты… Ты когда-то падала в Подземелье, но не смогла выжить…? — тихо пролепетал он — Мне жаль.

— Нет, ты не смог угадать. — цокнула Чара, возвращая себе привычный вид — Не говори того, в чём не можешь быть уверен.

На какое-то время во всей лаборатории повисла тишина. Однако затем из какого-то коридора раздался новый, незнакомый голос:

— А-Альфи-ис! Альфис, дорогуша!

Фриск вздрогнул и поспешил на голос. Судя по звукам, королевские учёные чуть позже пошли за ним.

— Альфис!

Фриск задержался у двери, когда монстриха поспешно прошла вперёд, и решил наблюдать за происходящим отсюда.

— М-Меттатон…?! — слегка удивлённо выдохнула Альфис — Что случилось? Ч-что ты здесь делаешь?

В центре комнаты стоял высокий робот, которого Фриск однажды случайно увидел по телевизору. Он — местная и единственная телезвезда среди монстров, у которых он пользуется завидной популярностью. Однако сейчас в его идеальном образе что-то было не так. Приглядевшись получше, парнишка понял, что у него проблема с его руками: они были длиннее, чем нужно, и как-то уж слишком неправильно свисали вниз.

— Альфис! — облегчённо выдохнул Меттатон — Это катастрофа! Кошмар!

— К-как ты сюда добрался…?

— Через чёрный выход. Не хочу, чтобы кто-то меня таким увид… — он оборвался, заметив Гастера.

Затем он перевёл взгляд на Фриска, стоявшего в дверном проёме, и на подошедших на звук остальных детей. Кажется, эта ситуация сильно смутила и озадачила его, и он слегка нервно усмехнулся:

— Дорогуша, не помню, чтобы у тебя хоть когда-нибудь было так много гостей…

— Это… Это л-люди… Пришедшие из Руин… — промямлила монстриха, нервно поправляя халат — А это… Его з-зовут…

— Гастер, королевский учёный. — поспешно закончил монстр и внимательно изучил Меттатона пристальным взглядом — Альфис, что или кто это?

— Н-ну, здесь будет, скорее, кто. Это Меттатон — робот с д-душой монстра. Моё изобретение…