– Эээ…

– Вижу что соплив ты подробности знать. – Насупился дед. – Говори что известно.

И голос у него вдруг стал таким ледяным, что перечить не охота. Ну я и рассказал что знал, с самого начала и до момента у пирамиды. Не так уж много мой рассказ занял. Говорить я старался короче и по делу, без ненужных отступлений.

Провожатая за это время успела несколько раз отлучиться и принести стулья, меленький круглый столик и перекусить. Заметив мясо птицы в корзинке, я не удержался и половину повести мямлил с набитым ртом.

– Негусто у тебя знаний, амадзин Тан. – Подытожил старец. – Я Беркут, старший наставник.

– Наставник чего? – Поинтересовался Волан.

– А всего, дворф, всего. Вот и вам сейчас интересного скажу. Жуйте только тише. По словам твоим, амадзин, выходит что глупы горцы и доверчивы. Лишь на слово людское положились и прогадали. Так ты о тех горцах говоришь, что Сталагор построили. Крепость неприступную способную вокруг себя горы выращивать и перестраивать. Не было раньше никаких трёх горных хребтов материк поделивших. Наших это рук дело. Переделали предки эти земли как захотелось.

– Сталагор строит вокруг себя горы?

– На то и название своё имеет: Сталагор – даёт стать горам. И материк не зря на три части поделен. Одну нам, две людям.

– А почему людям две? – Влез любознательный дворф.

– Чтобы поделены они были как минимум на два лагеря, да и грызлись между собой, к нам меньше лезли. Мы их только оружием снабжали – все стороны. Их всегда разное количество, этих воюющих друг с другом, сторон. Долгое время так и работало, а потом появился молодой лорд среди людей и объединил мелкие страны в одну.

– Квеизакотл?

– Нет. – Махнул наставник. – Квеизакотл лишь очередной правитель с имперскими замашками. Намного раньше начались неприятности с людьми. Тогда мы уже знали что быть беде. Дополнили неприступные горы вереницей пирамид. Каждая производит раз в месяц серого воина и поддерживает морок на границе.

– Да, морок нас впечатлил. – Признался Волан.

– Нет в нём ничего впечатляющего. Простой совсем. Больше как игрушка задуман, хотя и выглядит солидно. Главная защита в серых воинах менталистах-суггесторах.

– В ком? Металлистах? – Одновременно спросили мы наставника.

– Ментальный контроль – мысленное подчинение низших разумов.

– Значит серые все таки управляют снежниками.

– И не только. – Кивнул старец. – Могут и людьми, но в малых количествах.

– А горцами? – Спросил я.

– Да на кой нам потом неприятности? Предки всегда были осторожны. Серые даже обучаться толком не успевают. В организмы встроен ограничитель жизни – срок им пятнадцать суток.

– А потом?

– Потом разрушаются.

– А смысл? – Не сдавался дворф. – Зачем такие воины?

– Предкам не армия уничтожения нужна была, а система контроля. Захоти мы ликвидировать людскую расу – долго бы не возились. Горцам истребление людей не нужно. Уважения поболее, да толика страха и всего то. Люди тоже свою пользу приносят. Среди нас больше ремесленники, инженеры, а люди они мореплаватели, скотоводы и земледельцы. Каждому бы своя ниша нашлась, не будь у человеков непомерной жадности и патологической жестокости.

– Какой жестокости? – Всегда меня заковыристые слова интересовали, как читать научился и до Аладыных книг добрался, теперь начинаю догадываться откуда они взялись, эти книги.

– Неважно. – Вздохнул Беркут и продолжил рассказ. – У каждого воина программа по умолчанию…

– Чего, по молчанию? – За перебивание речи старшего, я выдал дворфу подзатыльник и заслужил одобрительный взгляд наставника.

– Действуют они все одинаково. – Всё же переиначил своё объяснение старец поняв, что с нами нужно быть проще. – Рождаются, собирают войска два-три дня и двигаются через горы нападая на всё живое. Это аварийный вариант на случай если горцев останется слишком мало чтобы обороняться. Серые должны были стать, и стали таки, барьером между людьми и Араратом.

– Араратом? – Теперь уже не удержался я, но подзатыльники мне, давать некому.

– Бывшая столица. Мы сейчас в её подвалах. – Взмахнул механической рукой старец. – Эх, не с того я начал, теперь весь сказ перепутан, ну да ладно. Сталагор то, как крепость задумывался. Задача его – Арарат ограждать, но когда срезанную вершину закончили, установили «радугу», вырастили горы вокруг. Вышло так здорово, что практически всё население туда и перебралось. Не сразу, понятное дело, лет за двести. Живые Горы взбаламутив глубинные пласты вытолкнули наружу столько ценных и полезных ископаемых, что никакая сила не смогла удержать горцев в Арарате. И главное: никаких подземных разработок – ходи да собирай на поверхности.

Наставник закашлялся сотрясаясь всем телом. Девушка придержала его за руку пока приступ не прошел и подала кружку.

– Остались тут только смотрители пирамид с семьями. – Продолжил старец хлебнув, не очень хорошо пахнущего, отвара. – Поразмыслив, северную часть материка засекретили и использовали как запасное укрытие на случай войны. Несколько раз Сталагор осаждали и армия серых пригождалась, но захватить новую столицу так никому и не удалось. Это притом что и воинов среди горцев мало водилось.

– Так зачем серые и в мирное время в Живые Горы идут.

– Не идут. Каждый месяц смотрители отменяли создание великанов. Система то, для защиты в случае потери обороноспособности, если есть кому отменять – всё в порядке, если нету – серые воины идут в атаку и сносят любую осаду вокруг столицы.

– Слабовато они сносят. – Засомневался напарник. – Рота волкогонов их семьдесят лет сдерживала.

– Потому что нужно было проходы в Горах вырастить, а вы лабиринтов наделали. Основная масса серых просто не успевает за пятнадцать суток дойти.

– А можно выращивать проходы? – Я даже привстал.

– Конечно. Рост Гор управляем, как же иначе? – На лицо Беркута снизошло озарение. – Погодите. В Сталагоре семьдесят лет никого. Если никто не управляет ростом, проходы должны открыться автоматически. Кто-то управляет процессом.

– А это можно сделать из другого места?

– Нет.

– Тогда некому.

– Вы должны немедленно вернуться и проверить управление. – Ткнул в меня механическим пальцем наставник.

– Ага, сейчас, дедушка. – Волан почти в пояс поклонился, но в голосе слышится сарказм. – На пару вопросов ответь только. Откуда в горах Слёзы для амадзинов берутся, если горы мы сами выращиваем? Нелогично как-то, прямо как вопрос о курице и яйце.

– А меня больше интересует странная оборона. – Поддержал я товарища. – Она, получается, работать будет даже если горцев не станет. Да и понятие такое складывает, будто не столько нас защищает, сколько помогает нам защищать кого-то другого. Тем более что серые и на нас нападают.

– Хах. Умники. – Беркут повернулся к нашей провожатой. – Выйди и проследи чтоб никто не входил.

Девушка молча кивнула и скрылась за скрипучей дверью. Я указал на неё Волану.

– Вот это субординация, не то что у некоторых.

– Учту. – Насупился дворф.

– Собственно, ответ на оба ваших вопроса один: Гор.

– Гор?

– Праотец. Горцы мы не потому что в горах живём, а потому что праотец у нас: Гор. В древние времена он принёс нас в этот мир в своём чреве, но был ранен и ослаблен. Выпустив нас на земли уснул, чтобы восстановиться – охранять его сон наша задача.

– А при чём тут амадзины и Слёзы? – Влез дворф.

– Раньше Гор даровал Слезу когда достойные, раз в десять лет, собирались у его ложа. Постепенно народ разросся и расселился по большой территории. Праотец создал для нас несколько «радуг». С их помощью возможно вырастить Слезу прямо под ногами достойного. И ходить никуда не надо.

– Радужные наковальни?

– Никакая это не наковальня, балбесы. – Скривил и так жутко морщинистое лицо Беркут. – Это двусторонний интерфейс управления.

– Чёёё? – Протянул Волан, я хотел то же самое выдать, но напарник меня опередил.

– Честно говоря и сам не знаю чёёё. – Тяжело вздохнув признался наставник. – После того как нежданно к Арарату явилось войско людей, с магами в качестве ударной силы и разнесло тут всё в пух и прах, спрашивать стало не у кого. Ровно тогда проводилась Ассамблея старшин – собрались все более-менее сведущие горцы. Одним махом среди нас остались только ремесленники и торговцы. Никто теперь и понятия не имеет где, что и чёёё.