Когда маленькое племя сгрудилось у огня и принялось за еду в животе у напарника заурчало так, что я подумал: нас услышат.

– Может пора кончать этих подлых магов пока они всё не сожрали? – Зашептал Волан.

– Думаешь стена-морок их рук дело?

– Конечно, просто они умело маскируются. Давай уйдём Тан, у меня уже слюна капает из ушей.

– Да. – Согласился я. – Нужно искать что-нибудь вроде города.

Отойти мы не успели. С грозным рёвом из ближайшего подлеска выскочил серый великан. Обступившие костёр недомерки кинулись в рассыпную. Серый в три прыжка оказался в центре лагеря. Некоторые снежники вдруг остановились после недолгого бега, замерли и повернули обратно. Основная масса скрылась в близлежащих зарослях. Великан за ними не гнался. Приказательно рыкнул и десяток впавших в ступор недомерков послушно поплёлся за ним.

– Он их зачаровал? Он что колдун? Что он сделал? А? – Дворф глянул на меня так будто я могу знать все ответы. – Тан?

– Ладно. – Тяжело вздохнул я. – Пошли спросим.

Вбуфф! На месте где мы только что стояли с высоты роста свалилось два походных мешка. Не таскать же с собой в бой поклажу? В мускулистое тело серого, жесткокожего, трёхметрового гиганта воткнулось четыре чёрных клинка. Меч-нож удалось загнать только на половину длинны – шкура у серых словно дублёная. Великан взвыл загребая мощными руками воздух. На такого противника мы напали первый раз, понятия не имею где у него важные органы. Скорее всего там же где и у всех – туда и бил. Ворон в грудь, Коготь в шею. Судя по реакции: твари больно, но помирать она не собирается.

Резко крутанувшись великан сбросил меня с плеча, на которое я до этого так удачно прыгнул. Меч вырвало из руки, он остался торчать, а меня подбросило вверх и в сторону. Коготь я не выпустил. Если клинок отдалится хоть на несколько шагов, нас с Воланом скорее всего быстро прихлопнут. Я даже сделал для артефакта петлю в рукояти, чтобы случайно не выронить. Теперь его можно только вместе с рукой отнять.

Группируюсь и в полёте разворачиваю тело лицом к гиганту. Дворф подрезает ему сухожилие на левой ноге, но тварь и не думает падать. Не долетев до земли пару шагов ещё в полёте прыгаю к другой вражеской ноге. Коготь легко впивается в плоть. Очередной полный ярости рёв.

Серый падает на колени широко размахиваясь рукой. Вбуфф. Мы уже с другой стороны и дружно кромсаем толстенную шею и широкую грудь монстра. Серый за нами банально не успевает. Только размахивается, а Волан скатывается вниз и двойным взмахом полосует великану пузо. Кишки зловонной кучей вываливаются в траву. Тварь судорожно дергается задевая меня локтем. Падаю на спину. Откатываюсь. На место где я только что был мгновенно обрушивается здоровенный кулак.

Снова рёв, теперь с жалостливыми нотками. Напарник воткнул оба своих чёрных кинжала в глаза противника. Тот слепо и всё слабее отмахивается, а мы продолжаем резать всё до чего в силах дотянутся. Спустя тридцать ударов сердца – великан заваливается набок, уткнувшись лицом в свои же внутренности.

Мы стоим друг на против друга согнувшись и лихорадочно пытаемся отдышаться. Измазанные кровью, ошмётками и грязью с ног до головы.

– Фух! Фух. Фух. – Волан тычет пальцем в тело пытаясь выговорить хоть слово, наконец ему удаётся. – Какого провала он не сдох сразу? Ты воткнул ему Ворона прямо в сердце.

– Может не достало?

– Да ну, пол длинны, должно хватить.

– Значит не хватило.

– Ай!

Гневно отстраняет меня напарник и полосует по спине трупа. Отделив кожу, сдирает мышцы и разламывает со спины пару рёбер – даже с его кинжалами это получается далеко не сразу.

– Вот! – Тычет в разрез напарник, разбрызгивая с рук густеющую кровь.

Я мельком глянул. Действительно, торчащий в груди серого Ворон пробил сердце насквозь. Сейчас можно лицезреть его остриё через разрезы в спине, проделанные напарником.

– Погоди ка.

Отгоняю кровожадного дворфа от трупа и проделываю те же манипуляции с правой стороны тела. Коготь справляется намного лучше. Вырываю клок лёгкого. Так и есть у серых великанов два сердца.

– В голову нужно бить. – Глубокомысленно изрекаю я. – Мозг точно один.

Выглядит это всё конечно мерзко и противно, но проделать это было нужно пока мы ещё в горячке боя. Потом бы уже себя не пересилили, а информация очень ценная. Убивали мы серого почти минуту и если бы их было двое-трое ни о какой победе не могло бы быть и речи. Теперь вот по крайней мере знаем, что колоть в грудь нужно с обоих сторон и чем-нибудь длиннее наших кинжалов. Ворон до сердца достанет, но он один и потом его трудно вытянуть. Расстояние между рёбрами маленькое – клинок заклинит.

– Мне наверное тоже нужно что-то наподобие Ворона выковать, поможешь?

– Да хоть точно такой же сделаем. – Кивнул я. – Когда вернёмся.

Тут мы замечаем, что десяток снежников никуда не делся. Недомерки стоят вокруг и всё это время пялятся на нас потерянными мутными взглядами. Мы запоздало встали спина к спине, хотя за то время, что болтаем, нас могли проткнуть уже сотню раз.

Впрочем снежники агрессии не проявляют. Один за другим взгляды проясняются и снежники с недоумением начинают пятиться. У нескольких в руках копья. Они сразу сгруппировались вместе, направили оружие остриём в нашу сторону и принялись поспешно отступать. Остальные спрятались за их спины, взяли товарищей под локти и ведут, чтобы копьеносцы не споткнулись двигаясь задом наперёд.

– Соображают. – Чуть наклонился ко мне Волан.

– Хорошо что они в горах так не соображают. – И когда снежники скрылись в подлеске добавил. – Мыться придётся до ночи.

– Это да… – Протянул дворф. – И ещё пол ночи стираться.

Лужу заняли ближайшую. Ну, видели снежники где мы и что? Может даже сейчас наблюдают. Похоже без великанов и медведей народец вполне безобидный. Я высказал свою мысль дворфу.

– А медведи без серых когда-нибудь приходили? – Спросил Волан.

– Ты прав. Похоже серые всех водят, а остальные участники набегов – просто рабы.

– Хотя оставшись без великанов пятнистые медведи продолжают драться – лично видел.

– Они же звери. – Пожал я плечами. – Волки оставшись без наездников тоже кидаются, но если их не трогать уходят.

Размотав последние завязки скидываю бронь в воду – пусть отмокает, а я пока собой займусь. Кровь вперемешку с грязью уже начинает засыхать на лице и в волосах – неприятно стягивая кожу.

Вода холодная, но когда обтираешься снегом стоя на обдуваемом всеми ветрами перевале всё намного хуже. Тут так просто рай.

– Так какие планы амадзин, не будем же мы тут просто скитаться туда сюда?

– Я думал мы месяц к Пустошам дорогу будем искать, а то и больше. Никаких планов не готовил, но скитаться это да – глупо.

– Поймать нужно кого-нибудь и расспросить.

– В идеале серого – он больше знать должен.

– Сомневаюсь что он с нами говорить будет, этот вон до самой смерти бился.

– Потому что мы у него ничего не спрашивали. – Возразил я. – Он может нас и за разумных не считал. Мы же налетели как звери.

– Всё равно просто так он ничего не скажет. – Не сдался дворф. – Для начала его убедить нужно в… наших эээ… добрых намерениях. Вот.

– Отрубить руки и ноги?

– Как-то так. – Закивал Волан.

– Лучше снежника поймаем. Они все равно все вон в том леске сидят. Небось за нами наблюдают, может даже подкрались и подслушивают.

– Подслушивают. – Задумался напарник. – А ведь мы языка не знаем. Как допрашивать будем? Ух ты, глянь, рыба.

В воде действительно плавала рыбина. В горах они водятся только в вяленом и солёном виде – живую рыбу первый раз вижу. Тем более такую здоровую. Нам караванщики привозили размером с ладонь, а эта раза в четыре больше.

– А ведь её жарить можно. – Забубнил под нос дворф, понемногу пододвигаясь к водоплавающему.

Я тоже подкрался, в четыре руки сподручнее ловить чем в две. Кинулись мы одновременно и даже ухватили добычу за бока. Она оказалась не только быстрой и вёрткой, но ещё и скользкой. Лишь руки слизью испачкали да пару чешуек вырвали. Рыба скрылась в мутной воде.