- Стефан, можно я задам тебе личный вопрос?

Он подумал несколько секунд и ответил:

- Хорошо. Задавай!

- Если что, сразу извини меня, вдруг он покажется тебе чересчур болезненным и глубоким, способным сковырнуть твои чувства, что я наверняка не преследую…

- Говори, милая!

- После смерти Мерилу, все шесть лет, неужели ты ни с кем не спал?

- Не спал, - спокойно ответил Стефан.

- Но со мной спишь, - провела пальцем по его груди Анна.

- Да.

Анна подняла свои глаза на него, чтобы заглянуть ему в душу. Чем сейчас наполнены его зеркала души? Внезапным воспоминанием о Мерилу? Анна заметила, что Стефан постарался спрятать свой взгляд. Сама виновата – сама же спросила. Ну, да ладно!

- Скажи, а какие у тебя планы на ближайшее будущее?

- Планы?

- Да. Чем-то же живет мистер Полански. Что-то же видит в завтрашнем дне. Не видит же он, что просто читает лекции день изо дня…

- Даже не знаю…

- Только честно скажи! Разумеется, кроме того, что ты планируешь закончить роман. Ты же планируешь его закончить?

Они засмеялись так же быстро, как и прекратили.

- Кстати, я до сих пор не прочитал тебе последнюю главу, что есть на данный момент…

- Подождет твоя глава лишние пять минут! А пока, ответь на вопрос, прошу тебя! – настойчивее говорила Анна, чуть сильнее водя пальцем по груди Стефана.

- Вряд ли я успею закончить его в этом году… - как ни в чем не бывало, продолжал Стефан. – Хотя… если поднажму…

- Просто скажи, не игнорируй мой вопрос! И если не хочешь отвечать на него, то тоже просто скажи!

- Я… - начал формулировать мысль Стефан, как вдруг раздался телефонный звонок.

Анна также слышала, как ее телефон разрывался, но замерла, смотря на Стефана, ожидая ответа. С места не сдвинулась бы, претворившись замершей статуей, но Стефан спросил:

- Может быть, поднимешь?

Анна с недовольством оторвала свой взгляд от Стефана, так, словно была готова оторвать голову тому, кто побеспокоил их в такой момент. И, возможно, выглядела бы намного разгоряченнее, если бы не услышала официальный тон на той стороне провода.

- Sì, signor ministro! – ответила она уважительным тоном, тут же переменившись в лице.

Стефан тут же понял, что звонок деловой, и может затянуться. Анне точно не нужен валяющийся с ней в одной постели мужик, отвлекающий ее, таким образом, как грубо сыронизировал о себе Стефан. Он решил надеть штаны и выйти на балкон. Пусть Анна поговорит, не напрягаясь, заодно он проветрится. Сегодня в Нью-Йорке пригрело. И пусть солнце уже спряталось за горизонтом, воздух не достаточно остыл, чтобы он не пробыл на нем несколько минут, будучи в тонкой кофточке.

Закрыв за собой дверное окно, Стефан все же обернулся и посмотрел на Анну, увидев, с каким серьезным лицом она общалась с господином министром. Наверняка, какой-то важный вопрос. Ему там точно делать нечего. К тому же, итальянский он не настолько и узнал за это время. А вот автомобили, что были внизу – эти были весьма понятны и неизменчивы в своей стихии, которая была далека от Стефана в данный момент.

Но, вдруг, что-то в голове его кольнуло. Стефан резко почувствовал острую боль, а затем притупленную, словно внутри черепа стало что-то расплываться и давить на глаза. Еще секунда, и он узнает старое доброе помрачение, давно не беспокоившее его. Давление переходит на горло. Затем на грудь. Стефану становится тяжело дышать. Он конвульсивно начинает хватать воздух, как рыба, выброшенная на берег, к тому же, обездвиженный настолько же. Судороги. Он падает.

Анна вдруг посмотрела в его сторону и увидела все это в окне. Не раздумывая, она в мгновение ока повесила трубку, бросившись к нему на помощь. Повисла над Стефаном и посмотрела на него испуганным взглядом, стараясь понять причину. Тут же собралась. Открыла его веки. Заметила, что глаза закатываются. Изо рта начинает проступать много пенистой слюны. Голова содрогается от судорог, как и большинство мышц по его телу. Времени мало. Нужно действовать!..

Анна ударила по челюсти Стефана. Сомкнуты, как у акулы. Еще раз, просовывая пальцы между зубами, и черт с ними, вдруг он прикусит их или вовсе откусит! Нужно действовать уверенно! Просовывает пальцы вглубь. Нащупывает проваливающийся в глотку язык. Изо всех сил тянет его обратно, понимая, что у Стефана приступ эпилепсии. Главное – не дать ему задохнуться…

* * *

- Надо же такое! У меня уже больше года не было приступов! Еще и такой сильный… - с досадой в голосе говорил Стефан, лежа на койке в палате клиники.

Анна сидела около него, держа его за руку.

- Ты оказала мне первую помощь. Ты знала, как это делается?

- Конечно, знала! Проверить глаза, дыхание, попытаться открыть рот, посмотреть, не проглотил ли язык человек, испытывающий приступ. Если проглотил, достать его, иначе человек задохнется. Как только оказана первая помощь, звонить в скорую для дальнейшей реабилитации. В зависимости от степени приступа, ведь он может повториться. Или же весьма болезненно продолжаться.

Стефан с признанием смотрел на Анну.

- Ты все сделала как нельзя лучше! Спасибо тебе! Ты спасла мне жизнь!

- Я всего лишь оказала тебе первую помощь, Стефан…

- Нет-нет! Ты большая молодец! Кто-то другой на твоем месте запросто растерялся бы, увидев пену из моего рта. Знаю, не эстетично это выглядело…

Анна улыбнулась, оценив, что Стефан в таком положении допускает себе нотку юмора. Словно болезненность придает ему некой раскованности.

- Придется вернуть права, раз уж я здесь. Почему я раньше этого не сделал?..

- Я вообще не знаю, как тебя теперь одного оставлять! Скажи мне!

- Раньше мне помогала миссис Трефан, моя покойная соседка. Стены у нас тонкие. А она была очень внимательной и чуткой, всегда слышала, когда и как я вхожу в подъезд, когда ухожу из дому, когда падаю на пол, если слышала это, знала, что у меня приступ. У нее были ключи от моей квартиры, настолько я ей доверял. Была очень заботливой. И что меня удивляло, знаешь что? В таком-то возрасте быть такой прыткой…

- У нее были ключи от твоей квартиры? - переспросила Анна.

- Да, - ответил Стефан, явно сейчас вспоминая чаепития с милой старушкой.

- И все же, я серьезно. Кто теперь будет прислушиваться к твоим падениям за стеной?

Стефана озадачил вопрос Анны.

- Знаешь, - начал он. – Все это время я даже не думал об этом. Я настолько привык за этот год, что этих дурных приступов нет, что и забыл про них практически.

- Но не забывай о том, что говорил тебе доктор! Помнишь, что он сказал? Приступ может повториться в скором времени. Твоя эпилепсия никуда не делась. И это опасно не только для твоего здоровья, Стефан, но и для жизни! Я только сейчас поняла свою ошибку, Стефан! Прости меня!

- Погоди, о чем это ты?

- Ты не имеешь права садиться за руль вообще! Зря я тебя подстрекала, пусть даже если ты еще их не вернул. Я должна была позаботиться об этом! И я переживаю за тебя, Стефан!

Анна крепче сжала руку Стефана. Он проникся заботой Анны, и даже принимал все ее слова за чистую монету, соглашался внутри себя, как никогда, чувствуя неприятие к той мысли, что болезнь лишь притихла на момент, но не исчезла совсем. Как же он хотел, чтобы этого больше не повторилось… И чтобы в университете об этом никто не знал…

- Нам нужно жить вместе, - сказала Анна.

В Стефане все перевернулось. Еще сильнее закрутилось вокруг его шеи невидимым аспидом. Неужели, он настолько немощный, что нужно ухаживать за ним, как за инвалидом?

- Послушай, Анна… - начал он, почему-то приняв фразу Анны в штыки.

- Даже не спорь!.. – стала перебивать его она.

- Я хочу сказать, что не стоит… Я сам смогу о себе…

- Не сможешь!

- Я смогу!..

- Стефан, послушай меня, милый! Пока доктор не скажет, что все хорошо, ты будешь жить со мной! Или ты хочешь умереть лежа на полу своего коридора, или подъезда? Нет! И не пытайся возразить мне! Ты меня понял? – мягко, но бескомпромиссно высказала свою точку зрения Анна.