- Лучше не нарушай ее, Стефан! Поверь мне, - протянув свою руку, сказала Анна, словно собралась уходить.

- Ты уходишь?

- Да, - ответила Анна, не дождавшись и опустив руку.

- Постой, куда ты собралась?

- В Нью-Йорк. Я отменю этот билет, и закажу тебе новый, перенесу отпуск. Прилетишь ко мне, когда тебе станет удобно. А пока я займусь там чем-нибудь… В общем, свяжемся…

- Нет, погоди!

- Хотя… - Анна все равно поднялась со стула. - Даже не знаю, зачем все это…

Она надела солнцезащитные очки, собравшись уходить.

- Погоди! – схватив за руку, сказал Стефан, поспешив стать перед ней. – Анна, пожалуйста, не уходи!

- Мне лучше уйти, Стефан!

- Нет, тебе лучше остаться, - все настойчивее говорил он. – Слышишь меня?!

Анна отвернулась, а Стефан нежно повернул ее лицо к себе. Снял ее очки, посмотрел в ее глаза. Увидел в них все ту же страсть, что пылала в ней, и просилась наружу, невероятной силы, отчего он чувствовал себя безвольным слабаком в этот момент. Он поцеловал ее. Анна сначала холодно приняла поцелуй, но затем все теплее отдавалась ему, закрывая глаза, делая ответный.

- Дай мне пятнадцать минут, и я твой вечный раб, - сказал он так, чтобы она заулыбалась.

Анна специально не хотела, но не сдержалась, и сверкнула своей белоснежной улыбкой, что обрадовало Стефана. Он стал выглядеть задорным, озорным, как юный мальчишка, готовый на все ради своей дамы.

- Только ты поведешь! Договорились?

Анна наигранно закатила глаза.

- Я серьезно! Во избежание неприятных моментов, – Стефан побежал к пишущей машинке, решив, что это они с Анной уяснили. – Главное, не забыть взять с собой то, что я успел написать за это время! Хочу зачитать тебе кое-что!

Анна с умилением смотрела на то, как Стефан спешит собраться, спотыкаясь. Видела его радость в лице, его увлеченность, с которой он сумбурно разговорился:

- Ты же помнишь, что случилось с нашим Марком! На него напал медведь! Но не знаешь, что произошло после! Джек ведь отправился на его поиски, насколько ты помнишь… так вот, этот же медведь напал на его отца. Он перешел перешеек. Нашел так называемого белого дьявола. А он, в свою очередь, символ, отображающий их самих, понимаешь? Этих поселенцев… Их духовный снобизм, их моральный декаданс… тот тупик… Мортимер раскрывает глаза Джеку на все происходящее, жертвуя своей жизнью… да… он находит и его… раненного… а поселенцы все еще в неведении… в общем, я прочитаю тебе все это...

XX

Анна и Стефан отправились в Нью-Йорк немедленно. Сидели на борту самолета, попивая шампанское, жадно смотря друг на друга.

- За встречу! – предложил Стефан, подняв бокал.

- За встречу! – повторила Анна.

Она была такой улыбчивой, и излучала столько тепла, наверняка невероятно соскучилась по Стефану. Думала о нем вечерами, как и он о ней, несомненно. Вот только он не демонстрировал свои чувства открыто, по сути, не зная до сих пор, что он чувствует к ней. Относиться к этим чувствам прозаично ему одновременно и хотелось и кололось. И ему все еще вспоминался сон, который запомнился ему больше остальных. И все не знал, рассказать ли о нем Анне.

- Так они покинут остров? – спросила она, тем самым переведя фокус его мыслей.

Лучше поговорить с ней о книге. Действительно, хорошая идея! Эта манера думать о чем-то не стоящем его внимания преследовала Стефана даже в самолетах. Он с улыбкой поддержал инициативу Анны, и с пылающим вдохновением стал рассказывать ей все, что думает на данный момент о своей книге.

- Знаешь, если они покинут остров, то весь замысел и смысл произведения выдохнутся. В этом нет смысла. Он будет, если они попытаются, - сказал он, и Анне понравилась формулировка Стефана.

Увлеченно смотрела на него, пригубливая бокал, как она любила. Стефан посматривал на нее, но не менее увлеченно посвящал рассказ своей идее. Все говорил и говорил. Слишком долго молчал, что ли, перед этим. Анне нравился такой Стефан. Будто пробуждающийся. В такие моменты его родимое пятно на виске словно озаряло его гениальность, притом, не акцентируя внимания на этом. Такая естественная скромность при такой мощной исключительности, чего он, естественно, не признавал. Их общение было настолько интересным, словно за эти полгода хотели выговориться друг другу, что и не заметили, как быстро прилетели.

- Предлагаю сегодня сразу же отправиться в номер, а то вечереет. Успеем насладиться культурным досугом в другие дни. Ты как считаешь? – сказала Анна, прислонившись к плечу Стефана своим плечом.

- Я не против, - ответил он.

- А вообще, чего ты хочешь?

- А ты?

- Я тебя спрашиваю, ведь у тебя завтра день рождения! Ты и решай!

Стефан ухмыльнулся, вспоминая, как у нее это отлично получалось на ее день рожденья. Видимо, ей было это по душе, чтобы виновник торжества сам решал, а вот она уже это дело обеспечит по старой доброй привычке. По той же, что и Стефан (как зачастую) не ответит на вопрос прямо. Будет думать, мяться, и даже если примет смелое решение, то не скажет о нем так прямо, как умеет делать это Анна. Постесняется. Поэтому, она решила, что ему нужно дать время подумать. Все это и так слишком внезапно для него.

- Хм… Вот, интересно! Передвигаться самолетом ты не боишься! – заметила она, когда самолет стал снижаться перед посадкой, и его начало немного трясти.

- Прости, - сказал Стефан. – Я не хотел тебя обидеть. Ты обижаешься за Ferrari?

- Стефан, Стефан! – проговорила Анна с иронией, напомнив ему одну из своих любимых фраз. – Глупые люди обижаются. Умные люди делают выводы. Опять же, это я повела себя эксцентрично и наивно, полагая, что ты в этот же день сядешь за руль бороться со своей проблемой. Это ты прости!

- Я обещаю тебе, что я попытаюсь сесть за руль, зажечь мотор, и проехать хотя бы тридцать метров. Ради тебя я это сделаю! Обещаю! – сказал Стефан, взяв Анну за руку.

По их коже одновременно пробежали мурашки. Они почувствовали возбуждение. Увидели это друг у друга в глазах. Самолет все снижал высоту, повышая градусы в их крови, что хотела слиться воедино.

Им не надо слов. Они оба это знали. Как набросятся друг на друга, зайдя в номер, даже не подумав о том, чтобы закрыть дверь на замок. Зачем терять лишнюю секунду? Собственно, как и на снятие одежды. Ту, которую можно к чертям сорвать! Анне быстро снять с себя трусики, чтобы он вошел в нее беспрепятственно, и как всегда снизу. Как же она любит быть сверху. И как же он любит смотреть на ее грудь, двигающуюся в экспрессии, влажнеющую, как ее живот, и ее бедра, которые он нежно, но крепко обхватит, прижимая ее к себе, продолжая акт соития двух тел, соскучившихся друг по другу.

* * *

Чем больше познаешь партнера, миллиметр за миллиметром, тем больше ты не можешь им насытиться, чувствуя потребность быть в нем, как рыбе в воде. И как бы им не хотелось провести весь день в постели, оба понимали, что не в этот день. Анна хотела сделать Стефану еще какой-то сюрприз. Поэтому, он снова не увидел, как она спит. А она будила его утренним поцелуем.

- Можно я пойду зубы почищу? – сказал он, проснувшись.

Видимо, через пару минут будет завтрак. У Анны все как всегда предусмотрено. Ее волосы уже ухожены, на ее лице свойственный ей легкий макияж, подчеркивающий ее естественную красоту, и сама она в такой бодрости и в таком здравии, что просто грех не оценить.

- Ты прекрасна, - сказал Стефан, приподнимаясь.

Анна улыбнулась в ответ.

- А это что?

- Твой новый костюм. Нравится?

Стефан подошел и потрогал его рукав.

- Очень. Где ты его достала? Хотя, подожди! Не говори! Дай угадаю! Не удивлюсь, если у личного портье президента Соединенных Штатов Америки.

- Ха-ха! Почти, - наигранно усмехнулась Анна. – Вот только президент позавидует такому костюму. Он твой.

Стефан и сам понимал, уже научившись разбираться в дорогих костюмах, что этот – превосходный.