Теперь, после всего, что произошло, его квартира стала единственным убежищем от всего в мире. Даже от снов. В своей квартире Славич научился просыпаться среди ночи без оглушительного сердцебиения. Тот сон больше не заставлял его вскакивать с криком, обливаясь холодным потом. Правда, он снился по-прежнему, с неизменным постоянством, но Славич теперь всегда знал, что это только сон, что нужно просто поскорее проснуться и сразу же заснуть вновь…

За это Славич был благодарен своей квартире и в ответ старался сделать ей приятное. На выходное пособие он устелил полы дешевыми, но достаточно симпатичными ковриками, своими руками наклеил вечные моющиеся обои и налепил голубой кафель в соответствующих местах. Еще он купил видеомагнитофон – чтобы никогда больше не толкаться в кинотеатрах, и установил железную дверь. И это все, что было ему необходимо. Даже женщин, изредка появлявшихся в его доме, Славич очень скоро начинал воспринимать как некий чужеродный и нарушающий интерьер элемент, источник постоянного раздражения.

Можно сказать, что в этот дом на Красноуральской улице Славич попал чудом. Дом был замечательный – постройки тридцатых годов, с полуметровыми кирпичными стенами и высоченными потолками. Когда-то в нем жила огромная уйма народа, он задумывался как светлая коммуна для совместного проживания строителей социализма с песнями вокруг общего самовара, в одном коридоре с общей ванной и кухней. Строители тут так и жили полвека, лишь немногие из них, выбиваясь в прорабы и начальники великой социалистической стройки, переезжали в квартиры, подобающие их рангу. За пятьдесят лет тут родилось и выросло два поколения, сгнили междуэтажные перекрытия и сплошь прохудились магистрали. Дом поставили на капитальный ремонт, выломав все нутро и оставив лишь внешние стены.

Через год дом преобразился. Теперь на его пяти этажах в двух подъездах было тридцать отдельных квартир, в которые мгновенно вселились отлично понимающие в качестве жилья чиновники среднего ранга или члены их семей. Но не во все. Соблюдая принцип социального равенства, в дом были допущены и строители. Им надлежало занять первый и последний этажи. Одна из квартир на пятом этаже и досталась Славичу, как рядовому строителю. Он не роптал. Крыша не текла, к тому же никто и никогда не будил его топтанием по потолку.

Заперев за собой замки, Славич внезапно решил повременить с едой. Он разделся до плавок и целый час изнурял себя силовой гимнастикой. Единственное, пожалуй, что осталось от прежней жизни Славича, это потребность в физической нагрузке. Это было хорошо, поскольку изгоняло из головы абсолютно все мысли. Затем он забрался в ванную и долго лежал в горячей воде, расслабив приятно уставшие мышцы. Кажется, он даже слегка задремал: звонок в дверь заставил его вздрогнуть.

Он не был намерен торопиться и немедленно выскакивать из ванной, поскольку никого не ждал. Никто из его немногочисленных знакомых не должен был пытаться искать Славича именно в этот час и именно дома, а на всех прочих ему было плевать. Славич терпеть не мог нежданных гостей. Но звонок гремел не переставая. Тот, кто стоял за дверью, был беспредельно нагл и к тому же точно осведомлен о присутствии хозяина в квартире.

Ругнувшись вполголоса, Славич наскоро вытерся, накинул халат и заглянул в глазок. На площадке стоял молодой парень с кейсом, в светлом летнем костюмчике без единой морщинки – будто только что из магазина. Славич его не знал. Густые русые волосы были подстрижены и уложены волосок к волоску. Парень улыбнулся в глазок, показав ровный ряд белых зубов. Симпатичный был паренек, портила его только правая щека, изрытая то ли оспинами, то ли частыми шрамами.

– Кто? – рыкнул Славич.

– Мне нужен Игорь Николаевич Славич, – вежливо ответил незнакомец.

Некоторое время Славич колебался. Ему было любопытно, откуда тому известно его имя. С другой стороны, сама перспектива общения с кем-либо внушала Славичу сильную неприязнь. В конце концов любопытство пересилило, и он открыл дверь.

– Я вас слушаю, – мрачно сказал Славич.

– Здравствуйте. – Незнакомец старательно изображал на лице радость от встречи. – Я представляю фирму «Бета-бизнес». – Он вытащил из нагрудного кармашка визитную карточку и протянул Славичу. – Вы позволите войти?

Он притворялся обаятельным деловым человеком. Вероятно, в свое время он потратил немало сил, чтобы вызубрить модную книгу Карнеги о том, как и с кем надо себя вести наилучшим образом, но Карнеги писал свою книгу для соотечественников-американцев, а на Красноуральской улице это не проходило. Славич принял карточку из его руки и, не заглянув в нее, отрицательно помотал головой.

– Ваши предложения мне не интересны. Я не собираюсь никуда переезжать.

Ответ прозвучал грубовато, но Славич не считал необходимым любезничать с человеком, настолько бесцеремонно вытащившим его из ванной.

– Но вы не знаете, какие у нас предложения. – Теперь лицо парня изображало крайнюю степень изумления. – Я бы хотел рассказать вам очень подробно…

– Не стоит, – перебил Славич. Теперь он разглядел, что пришелец был совсем не так юн, как показалось вначале. Пожалуй, ему было немного за тридцать. – Подробностей не надо. Они меня утомляют.

– Уверяю вас, вы обязательно заинтересуетесь после того, как узнаете, что именно я хочу вам показать.

– Не заинтересуюсь, – отрезал Славич. – Потому, что не узнаю. Будь здоров.

– Я могу зайти в другое время, – прокричал незнакомец в закрывающуюся дверь.

Он ушел не сразу и некоторое время стоял на площадке, словно ожидая, что Славич вот-вот передумает и кинется его догонять. Лишь через минуту Славич услышал его удаляющиеся шаги.

«AО „Бета-бизнес“. Хандорин Вениамин Павлович, эксперт», – прочитал Славич на визитке.

Развелось экспертов, туда их мать, со внезапным раздражением подумал он.

Он вошел в комнату и включил телевизор. Очередной кандидат в депутаты учил Славича, как нужно жить. Послушав минуту, Славич скрипнул зубами и надавил выключатель. Голос смолк, экран омертвело посерел; дико озираясь, Славич стоял посреди тишины и одиночества. Торопясь, схватил телефонную трубку и тут же вспомнил, что утром отключил аппарат. «Черт! Черт! Черт!» – шипел он, не попадая в клеммы розетки. Наконец аппарат отозвался долгим гудком. Славич несколько раз глубоко вздохнул, затем набрал номер.

– Светик? Рад тебя слышать… Конечно… Да это ты меня забыла… Не забыла, да? Тогда приехала бы, что ли… Конечно, приглашаю… Встречу на высшем уровне. По полной программе…

Утром женщине нужно было на работу. Славич проводил ее до метро, а сам, вернувшись, снова завалился в постель, пытаясь во сне укрыться от пакостного осадка, который всегда наполнял его после свиданий, без которых он хотел бы, но не мог обойтись. Окончательно проснулся лишь к полудню. В комнате воняло окурками, на журнальном столике сохла недоеденная пища. Он вышвырнул все в мусорное ведро и открыл настежь окна. Проделал несколько энергичных упражнений, затем надел спортивный костюм, кроссовки и выбежал во двор. Несколько кругов по бульвару должны были окончательно привести его в норму.

У порога продуктового магазина, необычно рано закрывающегося на обед, два немытых алкаша препирались с продавщицей, пытаясь пролезть в дверь. Продавщица была мощного сложения, с огромным бюстом, одолеть ее алкаши не могли даже вдвоем, но и дверь закрыть окончательно не давали. Из любопытства Славич даже приостановился.

– Отвали! – басом говорила работница торговли. – Закрыто!

– Ну ты, пусти, мы ж мигом, – уверяли алкаши.

– Отвали! – отвечала продавщица.

– У тебя сердца нет, – сменили тональность алкаши. – Мы же дружка поминаем. У нас дружок помер. Безвременно скончался.

– Вы каждый день кого-нибудь поминаете, – не поверила продавщица.

– Да честно же, мля! – рвали рубахи алкаши. – Жорка помер, да ты ж его знаешь! Под машину угодил – и насмерть.

– Жорка? – прищурилась продавщица. – Правда, что помер?