Псилон Герион Виэнарисс, сгорбившись над письменным столом, внимательно читал донесение, которое ему вручил секретарь. Его белесые брови хмурились, а губы сжались в тонкую нить. Новости с феода Данкоса были такими же бесполезными, как и неделю назад. Брату Конлету, так и не удалось отыскать Тару Рин, а воздух в уделе барона, все еще был пронизан магическими частицами. Завалы давно разобраны на Дозорной тропе, но стена во многих местах разрушена до основания, а кое-где огромные дубы, сваленные ураганом, вовсе создавали непроглядный навес.

Белобородый капеллан потер переносицу. Подлатать мраморную стену появится возможность только весной, а это значит, помимо каменных дыр, и в магической завесе будут всю зиму существовать бреши.

«Нужно будет самолично взглянуть на хаос, творящийся там. Возможно, я смогу, что-то исправить, когда прибуду к стене. Придется воспользоваться эликсирами восполняющими энергию. Штопать прорехи в волшебном заслоне кропотливая и сложная работа, но я должен, хоть немного подправить ситуацию. А весной, когда восстановят ограду, усилю заклятье, привязав его к мрамору».

Псилон помнил, что вместе с Меусом, они долго раздумывали, как защитить Мендарв от чужаков. До их прихода к власти в ордене, людское государство было огорожено то частоколом, то каменной грядой, то земляными насыпями. Защита от вторжения так себе. Нелюди и носители чародейских способностей, могли беспрепятственно посещать окраины, а некоторым, даже удавалось проникнуть вглубь страны.

Дилетантство со стороны приверженцев Тарумона Милосердного, не могло обезопасить граждан. На костер и виселицу попадали чаще всего невинные жертвы злых языков, нежели истинные вероотступники.

Возглавив орден, Псилон разложил все по полкам, предварительно сдув с них пыль глупых традиций и домыслов. Верховный жрец изобрел амулеты, способные определять наличие чар в радиусе нескольких метров. Он вместе с братом придумал, как привязать защитную завесу к камню. Невидимая магическая ограда не позволяла проникнуть в страну созданиям, которые носили в себе хоть крупицу силы. Всякий, кто пытался пройти в Мендарв наталкивался не только на мраморную кладку, но и на иллюзорное препятствие - прозрачное и прочное. Правда, волшебный барьер не мог остановить нелюдей, которые не были одарены магией. На борьбу с ними вывели патрули, несущие караул на Дозорной тропе.

Постройка стены была завершена пятнадцать лет назад. Последний мраморный блок и финальное заклятье были возложены именно во владениях барона Данкоса.

«Тара Рин прибыла сюда, либо до нашего приезда, либо во время постройки ограждения», Псилон недовольно хмыкнул и пригладил бороду. «Она столько лет жила под моим носом и ни разу не попала в поле зрение ордена... Дриада весьма умна! Так долго не касаться живых растений, остерегаясь, что сила будет обнаружена храмовниками. Да, у этой дамы сильная воля. И ты не простая лесная нимфа, Тара, ухаживающая за флорой и фауной, ты воительница. А что воительнице понадобилось в Мендарве? От чего ты бежала дриада? От кого скрывалась?»

Псилон поднялся из-за стола и потянулся. Его темная мантия лениво зашелестела, словно зевая. Капеллан взял письмо и, смяв его, выбросил в плетеную корзину для мусора. У него осталось еще два, точно таких донесения, написанные корявым почерком брата Конлета. Маг не станет захламлять свой посменный стол или секретер лишней макулатурой.

Внезапно, широкая деревянная дверь с замысловатой резьбой распахнулась, и в кабинет ворвался Меус. Черноволосый жрец был явно раздосадован, его лицо было пунцовым от ярости, ноздри раздувались, а брови гневно сошлись на переносице.

- Добрый день, брат, - проурчал иронично Псилон и вновь уселся за стол.

- Добрый день, кажется только у тебя! - воскликнул Меус и, не дожидаясь приглашения, плюхнулся в кресло, напротив довольно ухмыляющегося родственника.

- Видимо, до тебя дошли слухи, мой драгоценный брат, раз ты влетел сюда, словно обезумевший ястреб? - расплываясь в улыбке, проговорил Псилон.

- Слухи? - воскликнул Меус, ударив кулаками по подлокотникам. - Ты издал указ без моего ведома! Да еще утвердил его с Тиваром, сожри тебя ковл со всеми потрохами!

- Если бы ты с ним ознакомился до короля, то вряд ли бы дал согласие.

- Я что, по-твоему, безродный Странник, чтобы ты распоряжался мной, как личной вещью? - желваки нервно заиграли на скулах черноволосого капеллана.

- Нет, ты глас Тарумона Милосердного. Тот, кто несет свет пророка людям, даже тем, что обитают за пределами Мендарва. А еще, ты беглый маг, которому придется вернуться на Большую землю и отыскать новые заклинания, да кое-что узнать про наших общих недругов, - спокойно сказал Псилон, глядя, как его брат готов лопнуть от раздражения и бессилия.

- Ты смерти моей хочешь, раздери тебя в клочья сгизка?

- Совсем наоборот. Я хочу, чтобы мы прожили долгую и счастливую жизнь, а не просыпались каждый день в поту после ночного кошмара.

- Раз ты так заботишься о нашем благополучии, то сам и отправляйся в путешествие, а меня оставь в покое!

Псилон покачал головой и, сложив руки на груди, откинулся на спинку кресла.

- Я бы с радостью, мой вспыльчивый брат, но у меня здесь достаточно важных дел. Ты вряд ли с ними управишься в мое отсутствие. Будешь днями и ночами корпеть над своими манускриптами, и пустишь проблемы ордена на самотек. Поэтому я решил, что именно тебе стоит участвовать в миссии. Несколько месяцев странствий пойдут на пользу. Уповаю также, они окажутся благодатны и для нашей церкви.

Меус молча сверлил глазами брата. Он надеялся, что не переигрывает, ведь в душе маг ликовал от радости, что, наконец, сможет вырваться из Мендарва, хоть ненадолго.

- Ладно, испепели твои седины Дейра, я поеду. Но с одним условием.

Псилон безнадежно развел руками. Естественно, он примет ультиматум Меуса.

- На Большую землю я отправлюсь в одиночку, без твоих ищеек и без отряда храмовников.

- Но это противоречит уставу! - попытался воспротивиться беловолосый капеллан, ожидавший чего угодно, но не такой развязки.

- Не противоречит, если я отправлюсь в паломничество. Я должен изменить внешность и избавиться вот от этого наряда, - Меус указал на бело-зеленый хитон, в который был облачен.

- Братья могут тебя защитить...

- От Эуриона они меня не уберегут, скорее наоборот, привлекут внимание к моей персоне. Хочешь, чтобы я добыл ценную информацию, принимай мои условия. Не пожелаешь отпускать меня одного, что же, тогда можешь, смело готовить кострище для меня, чтобы тебя задушила в объятьях Дерода.

Псилон перестал ухмыляться. Его лицо помрачнело, но беловолосый, все же кивнул в знак согласия.

- Хорошо, поступим, по-твоему. Собирайся в дорогу, через два дня ты должен отплыть из Форга. В Скраде пересядешь на корабль, идущий в Эскалонию. Совершай свое паломничество по южным территориям. Можешь даже отправиться на острова, но постарайся, что бы путь ни привел тебя к северной части Нирбисса. Магистры редко покидают Цитадель, и на юге ты способен лишь повстречать молодых магов, которые, пожалуй, тебя и не узнают. Сейчас мало кто интересуются Книгой Памяти. Не думаю, что новые воспитанники просматривают архивы двадцатилетней давности.

Меус кивнул и поднялся с кресла.

- Договорились, - произнес он и, не прощаясь, спешно покинул кабинет, оставив брата в одиночестве. Когда дверь за черноволосым капелланом закрылась, Псилон облегченно вздохнул.

Что же, одна проблема решена. Теперь осталось разобраться с магической активностью в баронском феоде, выкинуть Табору из Мендарва и отыскать пресловутую дриаду.

Глава 7

«Убийство нелюдя на территории

Мендарва, не является преступлением.

Вынужденные меры поощряются и

королевской властью, и духовенством

ордена Тарумона Милосердного.

Наш милостивый Пророк благоволит

к истинным представителям