Честно говоря, в нашем городе это был единственный ВУЗ, где имелось подобное отделение. Ведь я не представляла себя в другой профессии, всегда мечтала стать художником и ни кем больше. Поэтому с младших классов я упорно шла к этой заветной цели. Занималась в школе изобразительных искусств, ходила на подготовительные курсы к известному художнику, а потом ещё заканчивала курсы при университете. Недаром же говорится, что талант – это десять процентов одарённости и девяносто процентов труда.

Во всяком случае, я умудрилась поступить на бюджетное место, что позволило мне стать от отца почти независимой. Правда, однокомнатную квартиру недалеко от универа мне снял отец, так как он и слышать не захотел об общежитии. «Как это так, моя дочь будет жить с какими-то нищебродами?!» – заявил он мне с праведным возмущением. Конечно, я попыталась объяснить ему, что бесплатно там учатся единицы, а вообще-то обучение стоит немалых денег. И далеко не все могли бы себе это позволить… но он меня и слушать не захотел.

Самодовольный урод. И это несмотря на то, что сам он рос в простой семье, или как любил подчеркнуть мой папаша, что он – «парнишка с рабочих окраин». Но с грязными бандитскими деньгами он считал себя, чуть ли не аристократом! Возможно, он до сих пор не мог простить маме, что она из профессорской семьи, а его отец всего лишь обыкновенный забулдыга и пьяница. Может, его одолевал комплекс неполноценности? Не знаю, почему он был таким. Да разве можно понять этого психопата?

Студенческие годы оказались самыми яркими, да и самыми счастливыми в моей далеко не безоблачной жизни. И вот когда я с красным дипломом вышла на жизненную тропу, то выяснилась, что моя профессия вряд ли меня прокормит. Я проработала некоторое время художником-оформителем, потом меня пристроили в центр народного творчества. Но всё это оказалось настолько нетворческим и малооплачиваемым, что вскоре мой художественный энтузиазм окончательно сдулся. Промучившись так ещё какое-то время я, в конце концов, устроилась в кафе продавцом и успокоилась.

Но вопреки всему я не помышляла своей жизни без живописи, поэтому отдавала ей всё своё свободное время. А в этом месяце у меня даже наблюдался прогресс – у меня начали покупать картины на одной интернет-площадке. Конечно, для основного источника дохода этого было мало, но в качестве подработки меня это вполне устраивало.

Но этот «несчастный» случай с мамой перечеркнул все мои планы на будущее. И я окончательно поняла, что если не вырву её из лап этого монстра, то не смогу спокойно жить дальше. И пускай ей всех удалось обмануть, но только не меня. Уж я-то сразу поняла, кто «помог» ей упасть с лестницы.

Поэтому я решилась на отчаянный шаг: задумала выкрасть у отца мамин паспорт, который он очень предусмотрительно хранил в сейфе своего клуба. Так что, заручившись поддержкой наших дальних родственников из другого города, которые пообещали спрятать маму на первых порах, я приступила к осуществлению своего плана.

За себя я не опасалась, так как прекрасно знала: единственное, на что отец мог осмелиться – это на хорошую взбучку для своей драгоценной дочурки. За свою жизнь я ни сколечко не опасалась. Этот псих любил меня какой-то странной отцовской любовью, которую я порой не понимала. Он и сам иногда повторял, что я для него – единственное слабое звено. Именно поэтому меня с детства охраняли его шестёрки, потому как отец всегда опасался мести со стороны его конкурентов, таких же бандитов, как и он сам.

Несмотря ни на что я всё же надеялась на чудо, планировала после маминого побега достучаться до его каменного сердца. Верила, что, в конце концов, он оставит маму в покое. Ведь как женщина она уже давно для него не существовала, её прекрасно заменяли продажные шлюхи.

***

Притормозив неподалёку от ночного клуба, я с трудом всмотрелся в ночной влажный сумрак. С неба посыпалась какая-то вязкая пакость, отдалённо напоминающая дождь со снегом.

Как же я ненавидел осень! Её промозглую, чертовски неприветливую погоду, от которой хотелось выть от тоски и одиночества. Именно в такие мерзкие вечера, когда за окном моросил надоедливый осенний дождик, меня конкретно накрывало. Я с тоской представлял себе Надежду в домашнем уютном халатике и нашего с ней малыша. Почему-то всегда видел его четырёх, максимум пятилетним. Видимо, этот возраст казался мне наиболее подходящим для проявления отцовской любви…

Идиот, опять размечтался в самый неподходящий момент! И какой смысл рвать себе душу?!

Но едва я приближался к своему врагу на близкое расстояние, как меня одолевали эти видения. Снова и снова, будто наяву я видел свою погибшую жену и своего новорождённого сынишку, которых я забрал из роддома, но так и не довёз до нашего семейного гнёздышка. Словно в замедленном кино вновь видел летящий на нас грузовик, затем визг покрышек моего автомобиля, а после темнота…

Я аж вздрогнул, когда увидел маленькую девичью фигурку, выскочившую из дверей ночного клуба. Задумался настолько, что сначала даже и не понял, что увидел. А когда рассмотрел, то не поверил своим глазам. Да ведь это совсем ещё ребёнок! Какого чёрта она делает в этом притоне посреди ночи?

А дивчина тем временем лихо рванула между домами, как будто за нею кто-то гнался. Но когда я увидел двух амбалов, выскочивших из клуба вслед за ней, понял причину её удивительной резвости. Самое паршивое то, что ей не хватило совсем немного: не успела беглянка забежать в арку незамеченной. Поэтому два мужика припустили за ней, и исход этой погони предугадать было совсем не сложно.

Не помня себя от беспокойства, я дал по газам и направил свою Ласточку туда, где только что скрылись в темноте два высоких мужских силуэта. Обогнав этих придурков, а следом и шуструю беглянку, я резко притормозил перед самым её носом. Открыл дверь со стороны пассажирского сиденья и что есть силы гаркнул в темноту:

– Садись! – На какой-то миг девчонка замешкалась. Но после того как мне пришлось повторить ту же фразу, но более убедительно, она моментально запрыгнула ко мне в машину. – Давно бы так.

Минут пять мы с ней ехали в напряжённом молчании, а так как дорога к центру была одна, то я особо не волновался. В конце концов, у неё есть язык. Поэтому я ожидал от неё хоть какого-нибудь вопроса, но так и не дождался. Странно. Другая бы уже все уши мне прожужжала, а это молчала как рыба. Может, от страха у неё язык отнялся? Ну, тогда всё понятно. Девчонка же совсем… Ей бы сейчас посапывать мирно в подушку и смотреть розовые сны.

Наверняка в клуб она попала обманным путём, накинув себе пару годков для солидности. А так бы её туда ни за что не пропустили. Решила хлебнуть взрослой жизни, а там оказались дядечки, которые пришли в клуб с одной лишь целью. Недаром дурная слава об этом заведении разлетелась по всему городу.

Но ничего, в этот раз ей крупно повезло, довезу до дому в лучшем виде. Но, кажется, нужно это хрупкое бесшабашное создание как-нибудь успокоить. Жалко ведь девчонку, испереживалась вся, наверное…

– Вам за проезд натурой отдать или как? Вообще-то у меня есть деньги, но только не здесь, а дома, – прощебетала незнакомка, срывающимся от волнения голосом.

Моя нога сама по себе утопла в педаль тормозов, в то время как голова непроизвольно повернулась к моей попутчице. Я уставился на неё, не в силах выдавить из себя и слова.

– Что?! – еле прохрипел я, всё ещё не веря в происходящее. Вот тебе и невинное создание! Неужели это одна из девочек Голована? Просто она очень мелкая, поэтому я и принял её за малолетку. Как выяснилось, эта «девочка» и сама может научить меня такому, что мне и не снилось. Ненавижу шлюх! Продажных, каких-то непромытых, с их фальшивой напускной сексуальностью и дешёвой дружелюбностью. Поэтому мне не пришлось долго думать. Я резко выдохнул и, стараясь не скатиться до сквернословия, прорычал: – Выметайся из машины!

Но когда девушка медленно открыла автомобильную дверь, меня враз накрыла неожиданная к ней жалость (ну не дурак ли?). Не знаю, но что-то показалось мне в ней странным. Полоснула по сердцу какая-то надломленность, неприкаянность что ли. Ну не похожа она была на шлюху! Меня остановило какое-то мимолётное ощущение. И когда я уже собрался, скрепя сердцем, отменить своё распоряжение, девушка еле слышно сказала одно только слово: