-Вот именно, - сказал дедушка. - Опять же, ему нужно узнать, каково теперь наше… хм… общество, кто правит в нем бал! И, по возможности, непредвзято оценить ситуацию, чего мы с тобой сделать по понятным причинам не можем.
-Дорогой, ты же понимаешь, что я спорю только по привычке, - невозмутимо ответила бабушка и посмотрела на меня. - Ты готов к школе?
-Конечно, - ответил я.
Это было даже любопытно! Как это — уживаться с незнакомцами не день, не два, а целый учебный год? У них свои привычки (наверняка чьи-то покажутся мне неприятными и наоборот), свои манеры…
-Вижу, он уже предвкушает путешествие, - негромко сказал дедушка, кивнув на меня.
-Да, верно. Но, полагаю, его сложно будет напугать или удивить, - ответила бабушка. - Вот будь он воспитан матерью, ему пришлось бы помучиться, отрываясь от ее… хм… плеча!
*
Разумеется, всё, положенное по списку, было доставлено нам на дом, и одежду пошили тоже дома.
-Н-да, учебники нынче не те, что прежде, - вздохнул дедушка, просмотрев книги, доставленные из магазина.
-Я возьму с собой старые? Папины? - попросил я, и он кивнул.
Палочку мне покупали не у Олливандера, как было принято, в другом месте, и уж не в последние дни перед отъездом: ведь к рабочему инструменту нужно как следует привыкнуть!
Вишнёвое дерево и ус дракона — не самое удачное сочетание для юного волшебника, сказали нам, но если я сумею обуздать палочку, то она будет служить мне верой и правдой. Я не стал спрашивать, каким образом и для чего нужно ее обуздывать — она и без того легла мне в руку, будто всегда была в ней. Вот дедушкина ощущалась тяжелой и холодной, она тянула руку к земле, как его трость, залитая свинцом, а бабушкина, наоборот, жгла пальцы и так и норовила вырваться! А эта словно приросла к ладони…
На вокзал меня не провожали: бабушка с дедушкой не слишком-то любили показываться на люди.
-Ты помнишь наш родовой девиз? - спросил дедушка на прощание.
-Конечно, - ответил я, обняв сперва его, потом бабушку.
-Тогда отправляйся, - сказала она, смахнув скупую слезу.
-Да, только я… хочу попрощаться с папой. Можно? - попросил я.
Они с бабушкой переглянулись, но не возразили, и я поднялся в комнату отца. Он так и смотрел на меня со старой колдографии, которую никак нельзя было снять со стены. В нашей семье все знали эти чары, вот только никто так и не сумел придумать, как от них избавиться!
-Я буду по тебе скучать, - сказал я, дотронувшись до снимка.
Блокноты я с собой везти не собирался: мало ли, кто может сунуть в них нос в школе! Я и так уже выучил все, что там было написано, наизусть. Дядины записи остались в его тайнике, папины — внутри письменного стола: если за столько лет их никто не нашел, то не обнаружит и впредь.
-Нам пора, юный господин, - проскрипел домовик.
-Хорошо, - ответил я и протянул ему руку. - Доставь меня в маггловскую часть вокзала.
-Господин!
-Я просто хочу посмотреть, как это происходит, - сказал я. - Должно быть, любопытное зрелище! Мой багаж ведь уже в поезде?
-Конечно, юный господин, - проквакал он, - в вашем купе, но… но…
-Я не стану ничего делать, я только посмотрю по сторонам, а ты приглядишь, чтобы со мной ничего не случилось, - терпеливо произнес я, и домовик тяжело вздохнул, крепче взяв меня за руку.
Миг — и мы стоим на людной платформе, народу столько, что глаза разбегаются… Вот девятая платформа, а вот и десятая, между ними барьер: бабушка с дедушкой говорили, в него нужно войти, чтобы оказаться на перроне. Было так забавно наблюдать за тем, как то один, то другой, озираясь, выжидает момент, когда на него никто не смотрит, и кидается головой вперед прямо в стену!
-Господин насмотрелся? - жалобно спросил домовик, прижимаясь к моей ноге. - Поезд скоро отправится…
-Еще не скоро, - ответил я, глядя по сторонам.
Смешно, волшебники думают, что их никто не отличит от обычных людей! Это меня не отличат: я одет, как ученик какой-нибудь престижной маггловской школы, я не верчу головой по сторонам, а просто стою и жду… допустим, родителей, отошедших вон к той билетной кассе. Меня вообще сложно заметить в тени у колонны. Вдобавок, при мне нет громадного чемодана и клетки с белой совой, как у этого вот мальчишки моих лет: он уже чуть не плакал, пытаясь понять, как попасть на нужную платформу. Полицейский его прогнал, спешащие пассажиры тем более не желали вникать в то, о чем спрашивает их странный мальчик…
-Привет, - сказал я, шагнув на свет из тени возле столба, - первый раз в Хогвартс?
-Ой… - только и сказал он. - Да… Только я…
-Не знаешь, как попасть на платформу?
-Ага…
-Надо просто пройти барьер между девятой и десятой платформами. Главное, не бойся в него врезаться.
Он посмотрел на меня недоверчиво, видимо, думал, что я решил недобро пошутить. Ну, не желает верить — и не нужно, подумал я и спокойно шагнул сквозь барьер. Как уж он там собирался выкручиваться дальше, меня не особенно заботило.
Большой паровоз уже стоял под парами, и я забрался в вагон.
-Юный господин еще что-нибудь желает? - спросил домовик.
-Спасибо, ничего не нужно, - улыбнулся я. - Передай бабушке и дедушке, что я в поезде, всё в порядке. И что я буду скучать по ним. И по тебе.
-Ох, юный господин… - он прослезился, припал к моей руке на прощание и испарился, а я уставился в окно.
Но, конечно, побыть в одиночестве мне было не суждено. Вообще-то, я мог запереть дверь и спокойно читать или спать всю дорогу, но помнил о том, что знакомства частенько завязываются еще в поезде. Об этом говорили бабушка с дедушкой и дядя, так что мне оставалось лишь следовать традиции и выжидать — кто же ко мне подсядет?
По иронии судьбы это оказался тот самый мальчик с белой совой: громадный чемодан ему помогали тащить двое рыжих ребят постарше, абсолютно одинаковых с виду.
-Тут вроде свободно, - пропыхтел один из них и впихнул чемодан в купе.
Меня, повторюсь, заметить не так-то просто, если рядом есть хоть какая-то тень, вот они и не заметили.
К счастью, их позвали, и они умчались прочь, а попутчик пристроил клетку с недовольной совой на багажную полку (чемодан бы он при всем желании туда не взгромоздил) и со вздохом облегчения сел на лавку. И только теперь заметил меня.
-Ой, - сказал он, - я думал, тут свободно… Ничего, что я без разрешения?
-Билеты без мест, - пожал я плечами, - так что ты можешь ехать в любом купе.
-Ясно, спасибо… - он поерзал, потом спросил: - Это же ты, да? Ну, ты мне подсказал на перроне… Я тебя плохо рассмотрел, а по голосу вроде бы узнал!
-Ну да, я.
-Я сперва подумал, что ты пошутил, - сказал он. Я так и предполагал. - Потому что ну как так — идти прямо в стенку! Врежусь в нее тележкой, и… В общем, я отвлекся на минуточку, а тебя уже нет… Но потом я увидел, как эти вот двое, которые мне с чемоданом помогли, вошли прямо в стену, и решил рискнуть. И получилось! Кстати, меня Гарри зовут…
Я назвался и наконец рассмотрел его лицо как следует.
Да, это был он. Один в один лохматый парень с колдографии в комнате дяди, даже очки такие же, каких давным-давно никто не носит. А на лбу красовался знаменитый шрам, похожий на молнию.
Поезд вздрогнул и тронулся. Гарри завороженно уставился в окно…
*
Не успел поезд отойти от платформы, как дверь в купе приоткрылась и внутрь заглянул рыжий мальчик, очень похожий на тех близнецов.
-Здесь свободно? - спросил он Гарри. - В других вообще сесть некуда.
Гарри кивнул, и рыжий быстро уселся. Он украдкой покосился на Гарри, но тут же отвёл взгляд, делая вид, что его очень интересует пейзаж за окном.
-Я Рон, - сказал он наконец.
-А я Гарри.
Я предпочел промолчать, потому что рыжий (видишь рыжего в поношенной одежде — это наверняка Уизли, говаривала бабушка) очень удачно не обращал на меня внимания, хоть и сидел рядом: его интересовал сосед напротив.
-Ты действительно Гарри Поттер? - выпалил вдруг Рон, и сразу стало понятно, что его распирало от желания задать этот вопрос. Ясно, ради этого он и подсел в это купе, хотя в вагоне наверняка хватало свободных мест.
