Ник Райсер издал истеричный смешок.

— Это похвально, что ты так защищаешь свою подружку, но ты хотя бы понимаешь, что погибло два человека из-за нее?

Я взвыл, схватившись за голову. Эти бешеные три дня явно приблизили мою смерть. Перед глазами все плыло от объема поступившей информации и невозможности обдумать все в тишине.

— Скажите нам, где она живет, — требовательно сказал отец Канье. Мой папа устремил свой взгляд прямо мне в глаза. Я сжал губы.

— Нет, — ответили мы в унисон. Сейчас мы были не просто кровными родственниками— мы были одним целым, тем самым, что могло бы спасти жизнь Америке до того, как она станет моим самым тяжелым воспоминанием.

— Скажите немедленно! — закричала мать Локи. Эту женщину можно было назвать миловидной, если бы не нечто дьявольское, горящее в глубине ее черных бархатных глаз.

— Нет, — еще увереннее произнес я уже без папы. Мама сжимала руки, переводя взгляд с одного лица на другое. Я уставился на Криса в надежде, что тот поднимет глаза. Но он упорно смотрел в свои ладони, сложив их чашечкой перед лицом.

Ник Райсер по-тихоньку встал.

Он распрямили спину, вытянул длинную шею. Когда он подошел ко мне, я впервые за несколько лет осознал, что не такой уж и высокий. Краем глаза я проследил за отцом. Он встал и подошел к Нику сзади. Если Райсер захочет причинить мне вред, папа остановит его.

Но он не бил меня. Даже не кричал. Просто наклонил свое мертвенно-бледное лицо и прошептал так тихо, что услышали только я и он:

— Убирайся за ней следом, — а потом рявкнул так, что все вздрогнули:

— Я все равно ее найду, понял?!

Я кивнул. Все ясно. Райсер разыграл взбешенного брата перед родителями.

Когда он вылетел из нашего дома, его (не знаю, кто родной, а кто нет) родители тоже поднялись.

— Лучше Америке Джонс покончить жизнь самоубийством! — выплюнула мисс Райсер. Ее муж сурово взглянул на меня и добавил тем же тоном, который для Ника был естественным:

— И если ты с ней заодно, — то тебе тоже.

Родители Канье сидели у нас довольно долго. Они оказались совсем другими, нежели я считал. Может, просто, они были убиты горем и поэтому вели себя не как высокомерные снобы, — а может, им просто не повезло с сыном.

Когда мама Канье обняла мою, его отец повернулся от выхода и сказал мне, строго, но без зла:

— Здесь нет твоей вины.

Этой ночью Крис остался у меня. Мы не разговаривали с того момента, когда он объяснил мне, что случилось.

Я упал на кровать, Крис аккуратно присел на краешек сбоку. Мы и не собирались ложиться спать сегодня ночью. Нужно было поговорить и о прошлом, и о настоящем, и о будущем. Нужно было поговорить обо всем, — иначе мы можем сотворить еще более глупые вещи, особенно я.

— Как… И где… — я вроде начал задавать вопрос, но мой голос пропал, стоило мне взглянуть на убитое, потерянное лицо Криса.

— Я пошел к Америке домой. Вдруг я услышал крики на соседней улице. Это было похоже на драку или дикий скандал. Я был на взводе, твое поведение меня просто убило… А эти придурки все орали и орали. Я вспомнил слова Локи, — Америка исчезнет. Ну и к чертям, побежал туда. Там стояли Канье, Локи и еще пара каких-то парней. Эти парни просто смотрели, как Канье унижает Локи, а он молчал. Под конец черножопый так раскочегарился, что ударил Локи. Я не знаю, почему они ругались. Мне кажется… Нет, так оно и есть— Локи решил поставит Канье на место. Или сказал, что Америка исчезла.

Когда Локи упал, я подбежал к Канье и врезал ему сам. Я давно хотел это сделать, — и вот он, шанс!.. Но два ублюдка оттащили меня от нигера. Он начал издеваться и надо мной, сказал, что я гей и защищаю Локи. Я его почти не слышал… Канье достал пистолет. Я хотел закричать, как на зло ни одной души… Мне зажали рот рукой. Канье взял пистолет и прицелился в Локи. Я закрыл глаза. Черт, думал я, — если он выстрелит, у меня точно найдут шизофрению после этого. Но тут Локи сам вытащил пистолет. Канье рассмеялся, мол, что, дуэль? А Локи взял и выстрелил. И Канье прям следом. Он попал Локи в голову, а сам умер от выстрела в грудь. Два амбала бросили меня и убежали. Я очень напугался… Джеймс, почему? Почему так случается, что один человек переворачивает судьбы всех вокруг?

Америка изменила мою жизнь навсегда. Мне кажется, я всегда буду помнить этот звук— сначала один выстрел, а потом, когда последняя нота еще звучит— второй. Джеймс, мне кажется… Хорошо, что Америка уезжает. Она перевернула наши жизни не в лучшую сторону. Она посеяла страх и тревогу в наших сердцах.

Я сглотнул. Снова появилось желание спорить и доказывать, что Америка не виновата… Но Крис прав. Этой девушке лучше либо умереть, либо исчезнуть.

— Я все еще люблю ее, Крис.

— И она тебя все еще любит. Но Джеймс… Подумай только, — нормально ли, что из-за одной девушки произошло столько ужасных вещей?

А тем временем безмолвные кадры проносились перед глазами, восстанавливая хронологию событий и объясняя все.

Коридор. Красавица, зеленая майка, усмешка, вихрь черных волос.

Душ. Америка, белый кроссовок, вечеринка, размытая тушь.

Машина. Коньяк, слезы, ночь, разговоры, ее голова на моем плече.

Ванная. Синяя книга, бездыханное тело, холодная вода, пустая пачка таблеток.

Спальня. Таблетки от сердечной недостаточности, слезы. Похороны.

Дом. Эмили, Крис, Америка, Рокки Хоррор, магазин приколов, фотографии, интернет.

Кабинет. Инспекция, толстые папки, мисс Грэйг, заседание.

Закрытая дверь. Вино, наркотики, вечеринка, измена.

Эпизоды с Америкой… Действительно. Где здесь хоть капля счастья?..

Но ведь я чувствовал себя счастливым с ней…

Я не заметил как заснул. Когда я вновь открыл глаза, Крис свернулся клубком в кресле, хотя должен был спать на диване.

Я потер глаза. Была глубокая ночь. Подойдя к окну, я устремил взгляд туда, где должен был стоять дом Америки. Мне не было его видно, но странные, противоречивые чувства одолевали мою душу.

Птица хочет свободы. Нужно ее отпустить.

Холодный ветер освежил мое лицо. Его нежное, но бодрящее прикосновение вдохнуло в меня желание жить.

Можно жить не ради Америки, а ради таких вот ощущений— ночного ветра, ласки майского солнца, первого снега, звука далекой грозы, робкого взгляда скромной девушки. Можно жить ради исследования нового, ради улыбок близких и друзей.

Величайшей моей ошибкой стало то, что я попытался открыть Америку. Этого делать не стоило. Нужно было оставить все, как есть.

Так или иначе, я люблю тебя, Америка. Америка, которую никто не открывал.

Специально для моей дорогой, милой, любимой и просто замечательной читательницы Мэри Кэш, я рассказываю о том, что произошло с героями книги дальше.

АМЕРИКА.

Она уехала в Новый Орлеан, туда, где, по ее предположениям, живет ее мать. Пошла в другую школу, но вела себя гораздо скромнее и тише. Днем училась, а по вечерам переворачивала интернет в поисках информации о матери.

Потом ей предложил помощь один из новых одноклассников. Америка нашла свою маму и стала жить с ней, ее новым мужем и сводным братом Америки.

Америка много лет не могла забыть Джеймса. Все ее отношения с парнями заканчивались бурными скандалами и Америка бросала всех. Однажды она случайно наткнулась на Ника Райсера. Джонс снова сбежала из дома и поехала с ним и его рок-группой обратно в Индианополис. Она хотела найти Джеймса и начать их отношения сначала. Но там ее ждало горькое разочарование, — Джеймс уехал в колледж в совсем другой город. Америка хотела остаться, но Райсер насильно увез ее обратно к матери. Они сильно сдружились с Америкой, но до отношений дело не дошло, — у Райсера уже была возлюбленная и находилась она в Бостоне, в онкологической клинике.

Через несколько лет Америка познакомилась с другим парнем, больше никогда не пила и не пыталась покончить жизнь самоубийством. Она жила счастливо со своей матерью, у нее снова было все.