– Да нет, – задумчиво протянул Григорий Яковлевич, – по-моему я знаю два таких места. В ближайшие дни схожу, посмотрю.

– Николай Иванович, завтра ты, Максимов, я, Белкин и Петр выдвигаемся к районном центру. Максимову я отдельно поставлю там задачу, а ты нас вокруг вашего районного центра обведёшь, чтобы понимать, что за местность там. Что за городок? Подходы и подъезды. Отходы тоже. Пора здесь щипать немцев.

* * *

….Деревня как деревня, только гораздо больше, чем лесные, которые мы посещали. И ещё может несколько побогаче выглядела. А в километрах пяти, восточнее виднелся и сам районный центр. Ещё раз оглядев окрестности и выслушав подробные объяснения старшины и Максимова, мы опять вернулись на небольшую, закрытую со всех сторон кустарником полянку. Была вторая половина дня и я её решил использовать максимально.

– Максимов, пистолет давай сюда. Он сейчас тебе не нужен. – Сашка безропотно, но с видимым сожалением отдал старшине парабеллум, а я начал инструктировать – Так пока лучше будет. Сейчас идёшь домой. Переночуешь, пообщаешься с родителями, а завтра с товарищем, про которого ты мне говорил. Задача: подобрать человек пять-шесть надёжных комсомольцев, которые на первых порах собирают нужную нам информацию. Меня сейчас интересует следующее – места расположения немецких частей. Если возможно – количество. Госпиталя, склады, особо медицинский склад – нам необходимы медикаменты на будущее. Неплохо бы достать или нарисовать подробную схему города и нанести туда все эти данные. Да…, как это всё охраняется. Передвижение патрулей, особенно в ночное время. И любую другую информацию, касающуюся немцев. Только прошу об одном. Будьте осторожнее с подбором ребят. Лучше сначала меньше, не гонитесь за количеством. И не болтать, ни хвастать. Всё понятно?

– Аааа…., – разочарованно протянул Сашка, желая задать вопрос, но я его пресёк.

– Пока это такая задача. Она для меня важнее на этом этапе, чем то о чём ты мечтаешь. Да ещё – поищите батарейный радиоприёмник, нам также нужна информация, что же происходит у нас на востоке? Саша, всё вперёд…. Встречаемся здесь, послезавтра утром.

Мы дождались, когда Сашка гуляющей походкой вышел из леса, спокойным шагом дошёл до окраины и скрылся среди домов. После чего старшина повёл нас вокруг деревни и через два часа мы достигли окраины районного центра и с этого места осмотрели город и что было видно. К сожалению, Николай Иванович мало, что мог рассказать об этих местах.

– Алексей Денисович, как ушёл в армию, здесь бывал весьма эпизодически. А за время советской власти здесь много чего изменилось. Так что увы…

Уже в сумерках вернулись на знакомую полянку и я отпустил старшину домой, лишь напомнив ему.

– Николай Иванович, утром жду тебя и с другой стороны обойдём районный центр.

Обходом города остался доволен. Теперь я довольно хорошо представлял окрестности и мог запросто ориентироваться в этой местности. В этом мне помогал и большой артиллерийский опыт постоянной работы с картами, помогающий всю местность видеть в комплексе – как бы с высоты полёта птицы.

….Пьяные голоса и хмельной, женский смех мы услышали издалека и поэтому к месту гулянки немецких офицеров подобрались незаметно и затаились в кустах. На берегу небольшого чистого и уютного водоёма вокруг скатерти, заполненной бутылками и закусками, вольготно расположилась компания немецких офицеров и, по всей видимости, немецких медсестёр. Двое немецких офицеров и три медсестры, полураздетых и хорошо поддатых были в том состояние, когда до кульминации пьянки – то есть купания голышом и траханья в кустах оставалось недолго. Чуть в сторонке стоял легковой, камуфлированной раскраски, автомобиль, тут же лёгкий раскладной столик, где суетился водитель, прислуживающих гуляющей компании. Он старался казаться трезвым, но каждый раз, подав очередную порцию закусок, отойдя к автомобилю, воровато опрокидывал порцию спиртного в рот. Ему казалось, что в глазах своего начальства он выглядит трезвым как стёклышко, но пьяные офицеры и барышни уже не могли контролировать пьяный или нет водитель. Им просто было не до него. А, отойдя к машине, водитель расслаблялся и тогда его начинало мотылять из стороны в сторону, что было нам на руку. Нам же было довольно интересно наблюдать фашистов в такой интимной обстановке. Офицеры уже определились с партнёршами и теперь вовсю флиртовали, обнимались, целовались, заваливали визжащих избранниц на траву, залазили руками под рубашки и вовсю тискали медсестер, пили и снова обнимались. Третья, понимая, что она у скатерти лишняя, но тоже возбуждённая пикничком, выбрала себе в партнёры шофера. Встала и шатающейся походкой пошла к автомобилю, где стала активно обхаживать обалдевшего от удачи солдата.

Через десять минут всё подошло к логическому завершению пикника. Как мы и ожидали, гулявшие на берегу под дикие и весёлые крики стремительно обнажились догола и побежали купаться, а у автомобиля, глядя на своих подруг, немка оголилась по пояс и надолго прилипла в поцелуе к водителю.

– Берём, такого случая нельзя упускать. Увинарий, берёшь на себя водителя. А мы, тех голубков.

Дюшков скользнул в сторону и через две минуты незримым призраком возник за спиной водителя и приложил палец губам, приказывая увидевшей его немке молчать. Она наверняка сначала подумала, что ей спьяну только кажется. Но, увидев жест русского, так и застыла, прильнув губами к губам своего партнёра, который возбудившись, вовсю тискал груди немки.

Мы, уже не скрываясь, вышли к груде одежды, среди которой валялось оружие, и открыто встали на берегу. Сначала нас, увлечённые собой немцы, не замечали. Но сержант Дюшков коротко и сильно ударил водителя в затылок автоматом и тот мешком свалился на землю под ноги немки, после чего она громко завизжала от страха. Сержант пнул её по ноге и она, упав на колени, замолчала, с ужасом смотря на свою смерть в образе русского.

Визг прервал беспечное бултыхание в воде и четвёрка мутными от алкоголя глазами уставилась на нас, ещё не врубившись в ситуацию.

– Ну что, уроды, идите сюда, – я сделал приглашающий жест рукой. Немки взвизгнув, присели по шею в воде, а офицеры, развернувшись, тяжело и медленно поплыли к противоположной стороне водоёма, но короткая очередь старшины и цепочка водяных фонтанчиков справа от них, заставила их остановиться и они, развернувшись, поплыли обратно. Остановились в пяти метрах от берега и бараньими, всё ещё не верящими глазами, стали смотреть на нас.

От машины донёсся огорчённый голос Дюшкова: – Товарищ майор, по-моему я его убил. Вот блин, не рассчитал удар. Хотя конечно, всё равно их кончать придётся….

Я обернулся к машине и посмотрел на Увинария, который даже и не смотрел на убитого водителя, а с интересом разглядывал полуголую немку, поднявшую перед ним руки. Я засмеялся и толкнул локтём старшину: – Николай Иванович, Петька, посмотрите на Увинария, он только что не облизывается.

Мы рассмеялись, глядя на пунцового от смущения сержанта, не знающего что теперь делать: – Увинарий, ну раз грохнул, так грохнул. Чёрт с ним. Гони её сюда – все вместе посмотрим.

Наш весёлый и быстрый разговор лучше всего убедил немцев, что мы не видение перевозбуждённого алкоголем и предстоящим траханьем мозга, а объективная реальность.

– Hende hoch, – это было единственное, что в этот момент вспомнил из немецкого языка и сделал повелительный жест стволом автомата в сторону берега, – идите туда, камрады.

Офицеры послушно подняли руки вверх и побрели к берегу, а немки продолжали сидеть в воде. В это время Дюшков подогнал к нам от машины медсестру и она остановилась в трёх шагах со сцепленными руками на затылке, отчего её груди поднялись и соблазнительно торчали перед нашими глазами. Я опять засмеялся: – Старшина, ты у нас человек семейный, сегодня ночью дома был. Так что ты секи за фрицами, а мы немного развлечёмся.

Николай Иванович заговорчески фыркнул и непонятным тоном, то ли осуждающим, то ли одобряющим последующее действие произнёс: – Только не увлекайтесь, товарищ майор…