Роржи подозвал к ним слугу и приказал проводить лиса в его прежние покои. Окинув принца взглядом, шагнул на второй этаж. Он собирался поговорить с Ароном, хотел убедить его не казнить лису.

Король нашелся в своем кабинете. Он стоял у камина, в руке держа кубок с вином.

— Я не изменю решения, — даже не оборачиваясь, чтобы убедиться, что в кабинет вошел именно Роржи, проговорил Арон. Он всегда знал, ощущал, когда друг находился поблизости.

— Знаю, но я должен попытаться, — подойдя к столу с напитками, проговорил Роржи. Плеснув и себе вина, замер. — Ты прекрасно знаешь, что нет смысла его убивать. Все можно обыграть так, что правду будем знать лишь мы. Даже его брата не обязательно посвящать во все детали.

— Он убил моего отца, — сжав в руке кубок, прорычал Арон. — И понесет наказание.

— Странно, — горько усмехнулся Роржи. — Ты всегда ненавидел своего отца. Но сейчас уверен, что он стоит того, чтобы убивать того, в кого ты был влюблен? Даже если сейчас этих чувств и нет.

— Была ли это любовь? — повернувшись к Роржи, Арон растянул губы в печальной улыбке. — Ты ведь знаешь, так довольно часто бывает: понравилась девушка, и какое-то время ты играешь с ней…

— Но он не девушка, — перебил Роржи. — Вы же столько времени вместе провели, не заметить этого ты не мог. Так что не в мимолетном увлечении дело. Просто признай.

Арон с силой сжал кубок и спустя секунду швырнул его в камин.

— Да что ты понимаешь?! Он убил моего отца. Я любил его, каким бы он ни был. И я никому не прощу подобного!

— Если бы ты знал всю правду, сам бы убил своего отца, — только эти слова сорвались с губ Роржи, как Арон подскочил к нему и ударил кулаком по лицу. Мужчина отскочил на пару шагов, но на ногах устоял.

— Ты уже высказывал свои предположения, но они ничем не подтверждаются. Потому прекрати пытаться выгораживать его. Так или иначе, он умрет после суда.

Тут уже Роржи не сдержался и ударил, один раз, второй. Он не бил по лицу, зная, что не может подвергнуть сплетням короля. Да и самому лишние проблемы ни к чему. Арон отступал, пытался увернуться, перехватить удар, но не выходило. С ужасом он в полной мере осознавал, что победить Роржи не в состоянии, хотя он еще даже не вышел из себя…

***

В то же время, что волки разговаривали, Мегуми находился в отведенной ему комнате. Он сидел в изножье постели и смотрел на огонь. В голове не было мыслей. Он устал.

В дверь постучали, и на пороге показался высокий рыжеволосый мужчина с широкими плечами и карими глазами.

— Здравствуй, Мегуми, — проговорил он приятным баритоном, войдя в комнату и прикрыв дверь.

Мегуми медленно перевел на него взгляд.

Испуга не последовало, хотя должно было бы. Ведь перед ним во всей красе предстал его старший брат Людовик. Тот, кто когда-то попытался изнасиловать его.

— Зачем вы здесь, ваше величество? — вновь переведя взгляд на огонь, спросил Мегуми. Он не боялся, стало просто все равно. Почему призраки прошлого должны что-то значить, когда совсем скоро все закончится?!

— Вижу, ты узнал меня, но страха не испытываешь, это хорошо, — присев рядом с братом, проговорил Люк. — Хотелось бы кое-что прояснить перед завтрашним собранием.

— И что же? — лениво спросил Мегуми. Он хотел побыть наедине с собой, потому разговор вести желания не имел никакого.

— О том, что произошло когда-то, — мужчина протянул руку и накрыл ею ладонь Мегуми, лежащую на его коленях. Лис не вздрогнул, что его порадовало.

Прошло достаточно времени, прежде чем Люк полностью осознал, что чувствует к женоподобному брату, еще некоторое время — чтобы набраться храбрости, чтобы подготовиться и вернуться. И еще время, чтобы посмотреть в глаза младшего брата.

— Кстати, сейчас выглядишь так же прекрасно, как и когда-то, хоть и повзрослел, — улыбнулся Люк, чувствуя, что Мегуми не горит желанием видеть его сейчас. И он понимал почему. — Впрочем, это неважно… Касательно прошлого. Я не замечал, пока Шари… помнишь его?

Людовик не мог сосредоточиться на разговоре. Все прошедшие годы его терзало чувство вины, потому сейчас было тяжело поставить точку во всей этой истории.

Мегуми кивнул, он помнил друга Людовика, так как тот был одним из немногих, кто воспринимал лиса как мужчину.

— Хорошо. Он женился, и сейчас у него двое замечательных детей, — с улыбкой проговорил мужчина. — Вернемся — обязательно навестим их.

На этих его словах Мегуми усмехнулся, но ничего не сказал. Они оба понимали, что он-то не вернется.

Наступило неловкое молчание, которое спустя несколько минут нарушил Люк.

— В общем, перед тем как я напал на тебя, Шари сказал, что я странный и неправильно отношусь к тебе. Я ему не поверил, но задумался. Много чего тогда надумал, однако ничего не решил и в итоге напугал тебя, в попытках разобраться… Прости за тот раз!

Снова наступившее молчание нарушил Мегуми.

— В конечном итоге ты разобрался? — спросил он, казалось, через целую вечность, каждый их братьев думал о своем, но тему разговора не забыли.

— Да, — коротко отозвался Люк, вновь смолкая на несколько минут. — Братский комплекс, как оказалось. Даже сейчас он еще есть. Но я контролирую себя, ведь ты уже не маленький.

— Значит, все оказалось так просто?

— Да, — Люк поднялся, но уходить не торопился, внимательно разглядывая младшего брата. Видно было невооруженным взглядом, что он устал, под глазами залегли тени, лицо осунулось. — Хотел бы я с уверенностью сказать, что все будет в порядке, но тогда бы я солгал.

— Знаю, — кивнул Мегуми, впервые за вечер посмотрев в глаза старшего брата. — Не волнуйся, во всем, что со мной случилось, виноват только я. И я готов понести наказание.

Чувство вины уменьшилось, но до конца не ушло. Теперь же еще и прибавилась вина за происходящее. Ведь если бы он не сбежал из страны, не оставил Мегуми одного, все сложилось бы по-другому.

— Прости, — проговорил Люк, наклонившись и поцеловав младшего брата в макушку. — Прости за все! За то, что напугал и бросил, за то, что помочь не в состоянии…

— Прощаю, — накрыв своей рукой руку брата, прошептал Мегуми.

Более не произнеся и слова, король покинул комнату принца.

***

Боги никак не желали оставлять лиса в покое. Потому спустя несколько минут после ухода Людовика в комнату вошла Лира. К ней молодой человек уже привык и, казалось, не должен был реагировать на ее присутствие. Однако что-то в ней ощущалось иначе.

Понаблюдав некоторое время за ней, Мегуми не выдержал и спросил:

— Что-то случилось? — девушка обернулась к нему и с улыбкой отрицательно мотнула головой. — Твоего господина завтра казнят, а ты улыбаешься? Находишь это забавным? — вздернул бровь принц, спустя секунду он поднялся и выпрямился, недовольно глядя на нее. Девушка съежилась и, заикаясь проговорила:

— Ни в коем случае, ваша милость. Я ничего такого не имела в виду…

— Тогда чему ты радуешься? — не терпящим возражений голосом потребовал ответа Мегуми, шагнув к Лире, навис над ней. Он видел, как она побледнела, как задрожали ее руки, держащие его рубашку.

Лира опустила глаза, гадая, сказать или нет. То, что она знала, было слишком важно. С другой стороны, не сообщить радостную новость своему принцу она не могла.

— Я задал тебе вопрос, — протянув руку и накрыв плечо девушки, прорычал Мегуми. Он не любил, когда его подручные вели себя подобным образом — сжимались и прятали глаза.

— Я не могу, — продолжая отступать назад, пискнула Лира. Теперь ей было страшно уже за себя. Ведь кто знает, что с ней станет, когда кое-кто узнает о том, что она проболталась.

— Лира! — с рыком протянул Мегуми, вдавливая девушку спиной в стену. Схватив ее за шею, поднял голову и заставил посмотреть в свои глаза.

— Мы… они… вас освободят! — едва слышно проговорила она, боясь дышать, хотя его высочество не сжимал сильно шею.

— Что ты имеешь в виду? — прищурился Мегуми, предчувствуя нечто нехорошее.