— Нравится, сука? Сразу надо было тебя трахнуть, а не церемониться, — прервался он от поцелуя и прошептал мне на ухо.

Я, хныкая, оттолкнула его и хотела побежать через кровать, но он снова прижал к стене, больно заломав руки. Я издала болезненный крик.

— Почему ты встречаешься с ним? Почему?! Я же всё для тебя делал. Ты его любишь? — пытал он, больно кусая мои губы.

— Мне больно. Отпусти. Я закричу! — всхлипывая, взмолилась я, изнывая от боли.

— Кричи. Я тебе потом рот заткну и, привязав к кровати, буду всю ночь насиловать до потери сознания. Ну, давай, — лихорадочно говорил он, уподобляясь сумасшедшему. Я истерически заревела. Я не хотела, чтобы он меня вот так насиловал. Я уже готова была по своему согласию потерять девственность. Но только не так.

— Я же тебя люблю. Не хочу тебя никому отдавать. Ты моя, слышишь? Хоть всю жизнь привязанной к кровати пролежишь, но никому не отдам, поняла? — взвыл Тим, бросая меня на кровать и нависая сверху.

Я смирилась. Ревела, но не сопротивлялась. Всё же потерять девственность лучше с любимым человеком, чем с группой пьяных ребят. Он не сделает мне сильно больно. Надеюсь, не сделает. Я лежала как кукла, смотря стеклянными глазами на Тима, и обречённо прошептала ему последнюю фразу:

— Я девственница. Ко мне кроме тебя никто не прикасался и никогда не прикоснётся. Завтра, когда ты выбросишь меня как мусор после сделанного, я приду домой и перережу себе вены. Я люблю тебя, Тимур, но второй раз такой кошмар не вынесу.

Тим остановился и отпрянул. Он вскочил на пол и громко и болезненно взревел, как раненный зверь. Я лежала всё также неподвижно, ожидая своей участи. Но парень не собирался ничего делать. Он пошёл к окнам и снова раскрыл шторы. Он метался по комнате, тяжело дыша.

— Что же я делаю? Лея, беги! — наконец, заговорил он подавлено. — От меня надо бежать! Что же я делаю с тобой? Я же люблю тебя! Лея, беги и больше не возвращайся. Бойся меня. С Даней тебе будет лучше.

Я села на кровать. Частично виднелись очертания лица Тима на лунный свет. Он страдал. Кажется, трезвел. Я была рада этому. Если он теперь в здравом уме, то можно и продолжить. Я не собиралась уходить. Уже поздно. В этот самый момент я осознала: я люблю его. С тем Тимуром, которого я знаю, я готова лишиться девственности. Он именно тот, с кем бы я это хотела сделать.

Я встала с кровати и, сняв платье, бросила его на пол, снова села на край кровати.

— Что ты делаешь? Лея, беги! Ты что, совсем дура? Не понимаешь, какой я плохой человек? — изумлению Тима не было предела.

— Ты неудачник, — уже второй раз не можешь меня изнасиловать, — мрачно усмехнулась я, — Но никак не плохой человек. Я хочу с тобой провести эту ночь.

Парень подошёл ко мне, и я, притянув его за рубашку, начала расстёгивать на нём пуговицы. Мы быстро расправились с рубашкой, и он снова навис надо мной.

— Люблю смотреть, как ты страдаешь, — с блаженством произнесла я, пока он целовал мои ключицы.

— Чертовка, — улыбнулся он, и глаза его хищно засверкали. — Моя чертовка. Никому не отдам, слышишь?

Я сладко промычала в ответ. Он был теперь так нежен. Не кусал, а лишь легко проходился поцелуями, не забывая и о губах. Я притягивала его к себе, не в состоянии насытиться поцелуями. Он вновь спускался вниз, попутно избавляя меня от белья. Щекотал языком пупок, пока мял мои набухшие возбуждённые соски. Такие манипуляции он проводил долго, лишь прикосновениями заставляя стонать и извиваться в нетерпении. Я была уже возбуждена до предела и умоляла приступать к делу. Он всё медлил. Но всё же встал. Достал из тумбочки что-то шуршащее.

— Ты готовился? — спросила я не своим охрипшим голосом.

— Конечно, — произнёс он вполне спокойно. Жалко я не видела его лица. Мне хотелось видеть его всего.

 Тим снял брюки вместе с трусами и, надев резинку, пришёл ко мне. Он ласково спросил готова ли я и, после того как я кивнула, медленно вошёл. Я охотно приняла его, но было больно. Я вскрикнула. Тим больше не решился. Я попросила продолжить, потому что хотела довести всё до конца. Пусть он тоже получит удовольствие. Он успокаивал меня так ласково, так нежно, целуя в губы.

— Такая маленькая, такая беззащитная. Моя любимая, — шептал он, от чего становилось тепло и хорошо на душе. Я млела и распалялась только сильнее.

Я долго не стонала, лишь подаваясь ему навстречу и обвив шею, томно вдыхала и мурлыкала. Он двигался медленно, будто боясь меня порвать или разбить. Вдруг он встал с меня и, присев на колени, потянул, взяв под коленки, мой таз вверх. Я не рассчитывала в первый свой раз менять позы. Но он знал, что делал. Я начала тихонько стонать, чувствуя нарастающий узел. Потом, двигаясь быстрыми резкими толчками, Тим хотел поставить меня на четвереньки, говоря, что так я получу удовольствие, но я отказалась. Я не хотела дикого секса, где я получу бурный оргазм, но потом мне будет стыдно. Я хотела лишь отдаться Тимуру и заниматься любовью. Я желала смотреть ему в глаза и притянула обратно к себе. Мы целовались долго. До самого конца. Я просто растворилась во всем этом и была на седьмом небе от счастья.