– Ясно.

Еще пару кварталов они прошли молча, а потом Джим улыбнулся:

– Знаешь, а ведь еще год назад я злился, что она встречается с тобой. Ухура, в смысле.

– Почему?

– Да вообще с нее-то все и началось. Я попытался склеить ее в баре, но появились какие-то козлы из Академии, пришлось с ними подраться. Их было много, а я один. Не слишком-то и честно. Они бы меня по стенке размазали, но в бар очень вовремя зашел адмирал Пайк. От мордобоя я был избавлен, зато мозги он мне компостировал долго. И про отца и вообще. Но поступить в Академию уговорил… я потом, на «Энтерпрайз» взбесился просто, когда ты стал почти то же само про моего отца говорить – одно дело когда Пайк мне мозги конопатит, он друг моего отца был, а другое – какой-то дико правильный заучка из Академии, которого вечно ставят в пример и которого удавить хочется за нездоровую любовь к правилам.

– Извини. Я не хотел тебя тогда задеть. Вулканцы любят логику. И следуют правилам. Это… логично.

– Ну да. Но пока к этому привыкнешь, свихнуться можно. И если бы Ухура тебя тогда, на Кроносе, на разговор не вытянула, я бы до сих пор твою логику не понимал. Не уверен, что сейчас ее понимаю до конца, но хоть какой-то просвет появился. И… Слушай, мне жаль, что я тогда наговорил тебе столько всего насчет твоего отношения к матери – старый Спок сказал мне, что я должен вывести тебя скомпрометировать, ну я ему и поверил. Он же вроде как сказал, что я должен вывести из себя почти что его самого. Но паршиво получилось.

– Мистер Спок был прав. Это было разумное решение.

– Логичное? – переспросил Джим с невинной улыбкой.

Спок в ответ серьезно кивнул:

– Именно. Кстати, раз уж мы дошли до Академии, есть смысл пойти на лекцию. Сейчас как раз начнется третья пара.

Это какой-то неправильный способ отвлекаться от неприятного. «Лечи подобное подобным» - это про алкоголь и похмелье, но никак не про учебу!

Только бы не уснуть во время лекции, пока вулканец будет расслабляться. И ведь как назло планшет он с собой не захватил, только коммуникатор…

– Ладно, пошли.

– А вот теперь я запутался, Джим, – Спок не улыбался, но глаза у него смеялись. – Кто сейчас кого подкалывает?

*

Когда они вошли в камеру, Кхан что-то печатал.

– Утро, – поприветствовал он их не отрывая взгляда от экрана. – Секунду. Сейчас закончу.

На какое-то мгновение Джим почувствовал себя школьником.

Кхан закончил печатать, отключил планшет и пересел на койку:

– Теперь все. Можно приступать.

– Охрана доложила, что спать вы так и не ложились, – произнес Джим.

– Им-то какое дело? – пожал плечами Кхан. – Не хотел и не ложился. Ну так что, продолжим, мистер Спок?

– Да, конечно.

На этот раз вс длилось гораздо дольше. Спок выглядел сосредоточенным, но и только. Когда он закончил, Джим обрадовался – ну хоть на этот раз все прошло спокойно! Вулканец стал делать пометки в протоколе, потом нахмурился и снова посмотрел на Кхана:

– Я хотел бы кое-что проверить еще раз.

– Проверяйте, – ответил Кхан безразличным тоном, но Джим мог поспорить, что тот растерян и напряжен больше обычного.

– Расслабьтесь. Когда вы так напряжены, мне сложнее увидеть необходимое.

– Мне кажется, вы уже убедились, что я ничего не скрываю.

– Если вы расслабитесь, мне будет легче работать. И я быстрее закончу.

Кхан глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

– Не тяните время, мистер Спок. Я действительно ничего не скрываю.

Спок снова дотронулся кончиками пальцев до лица Кхана, на этот раз чуть надавив.

Через какое-то время он отстранился и сделал дополнительные какие-то пометки в протоколе. Выглядел он при этом еще более озадаченным.

– Капитан Кирк, я хотел бы кое что уточнить, – произнес он хмуро. – Для этого мне потребуется ваша помощь. – Спок направился к выходу, но пройдя несколько шагов остановился: – Не хочу, чтобы вы меня превратно поняли, Кхан. Мне надо кое-что уточнить, но на решение по вашему делу это вряд ли повлияет. Ваши слова я подтверждаю целиком и полностью. И спасибо, сегодня во второй раз работать было проще.

Спок почти что бежал по коридорам, и спрашивать его на ходу Джим не хотел. Если бы вулканец решил, что его нужно ввести в курс дела, он бы это сделал. Скорее всего ему просто нужна молчаливая поддержка. Кстати, куда они направляются? К адмиралу Ойгену? Но зачем? Спок решил, что неправильно тянуть с правдой о команде Кхана? Или что-то другое?

– У вас еще какие-то жуткие новости с разоблачениями, командор Спок? – спросил Ойген вместо приветствия.

– Я не уверен, адмирал. Но я хотел бы получить доступ ко всем архивным данным по обстрелу заседания Штаба, – отчеканил Спок. – Мне нужно действительно все. Полный список присутствовавших, какое у них было оружие, кто где находился в какой момент, кто был ранен и из какого вида оружия. Если делались вскрытия и описания ранений, я тоже хотел бы на это взглянуть.

– Договаривайте до конца, командор. Что именно вы хотите проверить?

– Результаты ментального сканирования Кхана показали, что он стрелял только из фазерного ружья модификации ZZ4, то есть последней модификации. Выстрелы из этого оружия звучат несколько иначе, чем выстрелы из фазерного ружья модификации ZZ2, из которого отстреливался капитан Кирк, и иначе, чем выстрелы из фазерного пистолета модификации Z6. Z6 издает более тонкий и короткий звук. Я почти уверен, что слышал его во время обстрела, но стрелять из такого оружия по вертолету не логично. Если стреляли по своим, это могло отразиться в описании ранений. Дело еще и в том, что судя по показаниям Кхана, у Макуса могло быть и два сообщника. И из того, что Райель не имел других сообщников кроме Маркуса, не следует, что у Маркуса был только один сообщник. Это отношение не биективно по сути, поэтому…

– Отставить математику. Суть я уже уловил. Доступ ко всем протоколам вы получите, поддержку патологоанатомов тоже. И я очень надеюсь, что на этот раз тревога ложная.

*

То, что тревога не ложная, стало ясно уже через пару часов. Хоть видеопротоколы делали для галочки и ничего не анализируя, сделаны они были на совесть, и отличить по ним выстрел с расстояния в пару метров от выстрела из вертолета было возможно – но если именно задаться целью найти ответы на вопросы, из какого именно оружия стреляли и с какого расстояния. Сразу после нападения ни у кого таких вопросов не возникало. Да и от куда им было возникнуть, когда и так все предельно ясно?

Ранения от Z6 были у двоих. Алана Грона. И Кристофера Пайка. Во обоих случаях – смертельные.

Джим знал адмирала Грона лишь по имени, даже в лицо не узнал бы – его наверняка убили по какой-то другой причине. По какой-то другой, чем адмирала Пайка.

«Маркус хотел, чтобы все командование увидело, так сказать, живого террориста. Живую и вполне конкретную мишень. За которой кто-нибудь полетит на Кронос. Даже не получив официального разрешения на военную, по сути, операцию. Эта роль отводилась вам».

Он был идеален для этой роли. Со всем своим списком нарушений приказов, самовольных поступков… взлом теста, высылка с корабля, отстранение от должности, и… и единственное, что мешало – покровительство друга отца. Будь Кристофер Пайк жив, он бы не позволил ему лететь на Кронос с военной операцией. Тем более, с такими боеголовками. Более того, у него самого и мысли бы не возникло туда кинуться со всем экипажем. Не было бы слепого желания отомстить, но были бы мозги. Хотя бы «внешние» – адмирала Пайка.

Значит, Пайка убили из-за него. Просто чтобы удобнее было дергать за ниточки. А он и рад был стараться.

Видеозаписи нападения не сохранились. Пропали. Что и следовало ожидать.

*

Джим осторожно заглушил двигатель флаера – Спок так и не проснулся. Как сел на пассажирское сиденье, так и отключился, только ремень безопасности пристегнул.

Будить, чтобы подняться в общежитие? Там ему, конечно, спать будет удобнее, но…