Губительные пески Зарисы! Я ведь не готов к проснувшемуся во мне чувству. Но она смотрит так, что все звездное небо готов под ноги постелить. Неужели я все же встретил свою рихани?

Иначе как еще объяснить, что я нарушил правило и пустил ее на капитанский мостик? Пусть экипаж смотрит как на сумасшедшего. Высказываться все равно не решатся. Слишком о многом говорит мой взгляд. А тезаринка насладится тем моментом, когда взлетает «Звездный странник». Я не сводил с нее глаз, лишь изредка отвлекаясь на показания приборов. При едва заметном освещении Рина, как она просила себя называть, кажется еще привлекательнее и желаннее.

Как-то дядя сказал, будто однажды я найду свой цветок. Видящие из долины Инарула к тому же пообещали, что мне за ним еще придется лезть по скалам, раздирая руки в кровь. Я не понял их иносказаний, но теперь, наблюдая, как Рина распахнутыми от восхищения глазами смотрит в звездное небо, находясь мыслями там, расправляя невидимые крылья, чувствую, что эти слова были о ней.

После взлета я отдал распоряжения, ответил на стандартные вопросы и посмел напомнить, что моим командам придется подчиняться. Уж кому-кому, а Рине я не позволю рисковать собой. Может, и стоило оставить ее на Риндаре, но почему-то даже мысль о разлуке причиняла боль. Я не могу от нее отказаться. Уже сейчас не могу.

А она… удивительная, не привыкшая к богатству, гордая… Давно заметил. И от этого еще желаннее. Так и тянет прикоснуться.

Ну что, видящие, вы обещали мне острые скалы и сбитые в кровь ладони? Вы не ошиблись. Я уже карабкаюсь. И обратного пути у меня нет.

Рина

В столовой оказалось просторно и уютно. На стенах расположились картины с натюрмортами, созданные из мелких кристаллов и камушков. Пол сделан из зеленых, желтых и оранжевых квадратов, которые слегка подсвечивались. Столики были круглые, рассчитанные на двоих, не больше, расположенные на приличном расстоянии друг от друга. Я сначала не поняла, зачем это сделано, но после того, как первые тейринцы стали усаживаться, расправляя крылья, вопросы отпали. Вместо удобных стульев возле столиков располагались табуретки. И опять же оно понятно – так крылья не помнешь.

– Нравится? – поинтересовался Джан, который стоял позади меня.

– Очень.

– Да спрашивай уже, – хмыкнул он, видя, как я мнусь.

– Слушай, а как вы одеваетесь? Крылья же мешают. И пока их в отверстия в одежде запустишь…

– Я бы тебе показал, да боюсь, наш капитан в столовой подобной вольности не оценит.

Я заинтересованно уставилась на него, сгорая от любопытства.

– Ладно, убедила, – сдался Джан. – Любая наша верхняя одежда состоит из двух частей. Сначала надеваешь левую, потом правую, или наоборот, значения не имеет, а потом нажимаешь на вот этот значок, – показал он на крохотную пуговичку на левом плече, напоминающую мерцающую жемчужину, – и одежда на спине сходится.

– Мм…

– Там вшиты специальные волокна, которые реагируют на подаваемый импульс.

– И снимать так же?

– Разумеется.

– А комбинезоны?

– Как раз над этим работаем, очень уж неудобно крылья в специальные чехлы прятать, а потом уже его надевать, – отозвался Джан, захватывая для нас два самых обычных подноса.

Команда, которая собралась на завтрак, прислушивалась к нашему разговору, временами кто-то посмеивался, но никто не вмешивался.

Пока я вертела головой и рассматривала обстановку, незаметно подошла наша очередь. За годы учебы я настолько привыкла заказывать еду через меню, что подобный способ раздачи казался странным.

Получив наши порции и наотрез отказавшись от моей помощи, Джан все унес к ближайшему столику.

Лилаби оказалось запеченным мясом птицы, обитавшей на Тейрине. По вкусу блюдо напоминало курицу, а особые приправы сделали ее ароматнее и мягче. Рагу из неизвестных овощей тоже понравилось. И уже попивая травяной напиток, я заметила, что в столовую вошла вечно недовольная Лар-ина. Белоснежные волосы убраны в изысканную прическу, украшенную заколками-цветами, форма выгодно подчеркивает фигуру, а серые глаза сверкают, придавая очарования. Тейринцы запереглядывались, один из них поднялся и предложил помощь. Отказываться инарка не стала, даже улыбнулась, хотя это больше напоминало оскал.

Сгрузив грязную посуду и распрощавшись с Джаном, я отправилась в каюту. Санузел я уже обустроила, даже успела выложить полотенца, халат и банные принадлежности, а вот другое пространство оставалось совершенно пустым. Прикладывая руку к стене и пробуя самые разные комбинации мебели, я получила от этого процесса истинное удовольствие. Наконец, определившись, разобрала вещи. И только присела, как на лаурт пришло сообщение, что через четверть часа уже обед.

Джана я не встретила, Трасирий, смешно поправляя белые, выбившиеся прядки волос из хвоста на затылке и разливая суп по тарелкам, сообщил, что тейринец до утра на дежурстве.

Я быстро поела, радуясь, что никто не надоедает своим вниманием, так как все переключились на Лар-ину, которая находилась в окружении уже шести тейринцев. А затем я снова вернулась к себе, решив заглянуть в файлы, присланные капитаном.

Маршрут рассматривала долго, приближая порой совсем неизвестные мне планеты и читая о них краткую справку. По какому принципу выбран такой путь, почему именно эти звездные системы, оставалось только гадать. Конечно, в договоре было прописано, что «Звездный странник» отправляется в экспедицию с целью изучения минералов на разных планетах, но для чего тейринцам это надо, я так и не поняла. У них же ископаемых столько, что на пару тысяч лет хватит. И есть такие драгоценные камни, которых нет ни на одной планете. Их разве что в Музее Солнечной системы можно увидеть, да и то записавшись на экскурсию за пару месяцев.

Дальше я открыла график дежурств. Мое выпадало через четыре дня. Начиналось после ужина, а заканчивалось перед завтраком. В обязанности входило следить за показаниями определенных приборов, раз в два часа делать обход корабля, проверяя, все ли в порядке. Компанию мне составлял один из пилотов, график дежурств у них был свой, отмечен какими-то символами, и я так и не смогла понять, кто будет вести «Звездного странника» в ночь, когда я дежурю.

И только потом я добралась до правил, которые придется сдавать капитану. Какие-то из них были простые и понятые. Про нахождение на корабле в форме я уже знала. А вот про наказание за проступки и дисциплинарные нарушения пришлось перечитывать несколько раз, прежде чем я разобралась, что к чему. Другая раса – другие законы, ничего не поделаешь.

Прикинув, что до ужина у меня есть время, отправилась выяснять, где на корабле стирают одежду. Как ни пыталась создать в каюте нечто подобное, не вышло. В одном из помещений располагалась прачечная. И встретившийся там тейринец, представившийся Риком, объяснил, что грязную одежду загружают в любой очистительный контейнер, но обязательно необходимо прописать номер каюты, тогда никто не напутает, чья это одежда. Я, конечно, сомневалась, что мою форму можно перепутать, но спорить не стала.

По пути заглянула в лабораторный отсек, прикинув, смогу ли в случае чего оставлять здесь часть трав и цветов. По договору я все равно не смогу заполнить и увезти с других планет больше тридцати боксов с растениями, по большей части придется делать голограммы.

На ужин снова была какая-то запеченная птица в незнакомом соусе, а потом ко мне подошел Леондир и велел зайти в целительский отсек. А я и не знала, что этот мужчина, выглядевший так мужественно и уверенно во время нашей первой встречи, целитель. Я напомнила о необходимости сдать экзамен на знание правил капитану и пообещала после заглянуть. Леондир кивнул, велел не затягивать, так как мы двигались по туннелю, и через двое суток должны оказаться на первой планете – Снежный Цветок, расположенной в звездной системе Гийрина. Целитель хотел убедиться, что у меня сделаны все прививки, а организм спокойно вынесет перепады температур и смену климата.