Когда японские бомбардировщики прорвались через истребительное прикрытие "Йорктауна", лейтенант Роже Меле запросил разрешения вести свои 12 истребителей на помощь "Йорктауну". Ему было приказано оставаться на месте и выполнять свои обязанности по прикрытию "Энтерпрайза". Вынужденный подчиниться приказу, Меле тем не менее постоянно увеличивал круг барражирования, неуклонно приближаясь к месту боя. Также поступили и истребители "Хорнета". Однако, когда они приблизились к месту боя, было уже поздно - им удалось сбить только один японский бомбардировщик, выходивший из атаки.

Неожиданно наступила тишина. Люди протирали глаза, вертели головами, не в силах поверить наступившей тишине. Огненный шквал, казалось, длился вечность, хотя было только 12.16 - прошло всего 11 минут с того момента, когда орудия кораблей открыли? огонь. Адмирал Флетчер и его штаб стояли на палубе, изгнанные из флагманской рубки пожаром, бушевавшим в островной надстройке. Рядом с ними невозмутимо, как всегда, стоял английский наблюдатель, капитан 1-го ранга Королевского флота Лэйнг, размышляя о результатах атаки.

Лишь семи из 18 японских бомбардировщиков удалось выйти в атаку, и три из них добились попаданий - поразительный результат для такого небольшого количества машин. Свою дань собрали даже близкие промахи. Одна бомба упала прямо за кормой, убив и ранив много матросов, стоящих на корме. Другая прошла так близко, что заставила спикировать в поисках укрытия самого адмирала Флетчера.

Он ударился обо что-то головой и продолжал работать, окропив кровью свои карты.

Корабль понес большие потери, но и отплатил за это. По мнению матросов авианосца, ни одному из атакующих самолетов не удалось уйти.

"Авианосец противника горит!" - радировал в 12.45 на "Хирю" один из летчиков ударной группы. Его бомбардировщик шел теперь к месту сбора, надеясь соединиться там с остальными, уцелевшими после атаки.

Это сообщение несколько подняло настроение на "Хирю", но одновременно породило и чувство досады. Сообщение исходило не от лейтенанта Кабаяси и даже не от командиров дивизионов, а от какого-то унтер-офицера, фамилию которого никто даже не мог вспомнить. А это означало, что все пилоты-офицеры погибли в этой атаке. Цена оказалась слишком дорогой.

Так оно и было, но все-таки не все самолеты погибли, как полагали американцы. Пять пикировщиков и один истребитель вернулись на "Хирю", на котором в бешеном темпе готовили торпедную атаку на американский авианосец. Теперь уже на палубе в полной готовности стояли 9 торпедоносцев с "Хирю" и один (успевший перелететь) с пылающего "Акаги" - всего 10. Их должны были сопровождать 5 истребителей - четыре с "Хирю" и один, перелетевший с горящего "Кага". Подготовка других оставшихся машин требовала времени, а адмирал Ямагучи не мог себе этого позволить. Хотя самолет-разведчик сообщил только об одном американском авианосце, адмирал сейчас очень сильно в этом сомневался. Один авианосец не мог сделать все то, что было сделано с "Акаги", "Кага" и "Сорю". Где-то должен быть второй американский авианосец. Один уже выведен из строя - значит, силы уравнялись.

Капитан 2-го ранга Кларенс Элдрич, казалось, одновременно был повсюду. Как командир дивизиона живучести "Йорктауна" он имел достаточно работы три попадания в различных местах и четыре серьезных пожара. Особенно беспокоил пожар в помещении для хранения ветоши вблизи от цистерн с топливом и погребов боезапаса. Элдрич распорядился затопить погреба, а цистерны заполнить углекислым газом.

Другая партия боролась с огнем в островной надстройке, а аварийная команда заделывала дыры в полетной палубе. Самая большая пробоина шириной 12 футов требовала сверхизобретательности. Поперек нее были положены деревянные балки, на них четвертьдюймовая стальная плита, а сверху - новые стальные плиты, которые своим весом прижали и закрепили всю конструкцию. Через 20 минут "Йоркта-ун" снова имел полетную палубу, пригодную к приему и выпуску самолетов. Но корабль не имел хода. Бомба, взорвавшаяся в дымовой трубе, разбила два котла и погасила огонь в других. Тяжелый черный дым наполнил кочегарно-котельные отделения. Люди задыхались, делая все возможное, чтобы скорее вернуть авианосцу ход.

Но адмирал Флетчер не мог больше ждать. Он руководил боем, а корабль, неподвижно покачивающийся на волнах, не был лучшим местом для этого.

Кроме того, радио авианосца вышло из строя, а дым от пожаров затруднял флажную и прожекторную сигнализацию. Примерно в 12.30 с "Йорктауна" передали приказ на крейсер "Астория" приготовиться принять адмирала. В 13.00 вельбот с "Астории" подошел к борту авианосца. С полетной палубы "Йорктауна" на вельбот были сброшены концы с узлами, и штабные офицеры Флетчера быстро спустились вниз. Адмирал хотел последовать за ними, но в последний момент передумал. В конце концов ему было 56 лет. Тогда матросы связали беседку и опустили командующего на вельбот, который отвалил от авианосца в 13.13. Эти минуты казались вечностью для экипажа крейсера. Плавающие вокруг пустые гильзы от 5-дм снарядов напоминали перископы подводных лодок, а "Астория" стояла без хода в самом центре Тихого океана. Когда в 13.24 Флетчер поднялся на борт и крейсер дал ход, все облегченно вздохнули.

Самолеты "Йорктауна" получили приказ сесть на другие авианосцы, дозаправиться горючим и ждать дальнейших распоряжений. До этого 17 пикирующих бомбардировщиков Макса Лесли, кружившиеся неподалеку, обстреливались и своими, и чужими. Один японский пилот, выходя из атаки на "Йорктаун", потел прямо на "Донтлесы", ведя огонь из пулеметов. Откуда-то появившийся американский истребитель сбил его, а затем атаковал "Донтлесы". Истребитель отвернул в сторону в последнюю секунду, когда кто-то пронзительно заорал по радио: "Ты, безмозглый ублюдок! Разве не видишь белые звезды?!"

Воздушная мешанина была ужасной, так что ошибка американского истребителя была вполне объяснима. Самолеты с одного авианосца садились на другой, боевые воздушные патрули лезли в чужие сектора, истребители отзывались на посадку и взлетали снова. Эфир был переполнен радиосообщениями, беспорядочными приказами, запросами и ответами, передаваемыми на сочном летном жаргоне. Один из японских летчиков, настроившись на частоту станции наведения истребителей "Энтерпрайза", услышал, как капитан 3-го ранга Доу вызывает на авианосец трехсамолетный дивизион истребителей, чтобы те дозаправились топливом. Это, по-видимому, подало японцу мысль: а почему бы вообще не очистить небо от американских истребителей? Включив передатчик, японец сказал по-английски: