— Не глупи, не могу.

— Лэнс.

— Пытался.

— Лэнс!..

— Значит, ты видел всё с того момента? — Лэнс игнорирует все претензии Кита и переводит взгляд вбок, на распростёршийся вид родного города с высоты многоэтажного здания. Должно быть, образы берутся из сознания их обоих? Или как это работает? Лэнс отбрасывает все мысли и сосредотачивается на Ките. — С того самого, когда мы попробовали перенести тебя?

Кита по виду такое не устраивает, и он сначала рычит в душе. Когда он успокаивается и решается продолжить разговор, то выглядит пусть и озлобленным, но, по крайней мере, смирившимся.

— Конечно, да, я же был… внутри. Это странно, забей. Но, в общем, я помню и всё, что ты мне говорил в палате, ведь, эм… Я, в общем, слышал.

— Эффект комы, да? — бросил Лэнс, вяло пожав плечами.

— Нет, блядь, я не очнусь, — гаркнул Кит, испепеляя его взглядом на месте.

— Спорный момент.

— Да почему ты всегда такой упрямый? Я тебя ненавижу.

— А в прошлый раз говорил, что любишь, — протянул Лэнс нараспев. Вроде бы он и издевается, но всё равно чувствует, что что-то не так, но не может сказать что. В любом случае, его заигрываний Кит, покачавший головой и уперевший взгляд вниз, не принимает.

— Прошу, Лэнс. Прошу, хватит этих шуток.

— А я не шучу, — тихо выдал Лэнс, косясь исподлобья и крепко сжимая одеяло в руке. — Я не могу шутить подобным.

Сразу почувствовалось, как поменялась атмосфера. Если раньше Лэнс пытался радоваться от вида Кита, то теперь снова становилось тяжело. Даже, совсем как до этого, пусто, несмотря на то, что он добился своего. Кит ведь с ним, так почему?

— Я не могу смотреть, как ты убиваешь себя, ведь ты должен жить.

— Я живу Кит. Теперь я живу так.

Лэнс повернулся и стал подходить к Киту, в то время как тот хрипел, морщился, пытался сминать губы, но даже и это проминание себя выглядело глупо. Кит хотел сбежать, отходил на шаг назад, на второй, на третий, мотая головой и с паникой смотря на твёрдо подходящего к нему Лэнса.

— Ты хотя бы понимаешь, во что пытаешься превратить свою жизнь?

— В жизнь, где я рядом с тобой, — проникновенно сказал Лэнс и стал протягивать руку.

Он даже прикрыл глаза, насколько боялся этого — боялся снова почувствовать Кита, пусть и никакого, но всё равно легко, сантиметр за сантиметром, дёргаясь каждым движением, тянулся. Когда ладонь уже почти докоснулась до чужой руки, в последний миг потянулся своей и сам Кит. Он не уверен, робок и даже по виду не желал этого, но был не в силах сопротивляться порыву, насколько и сам растроган моментом.

Лэнс не знал, что могло твориться с Китом, как в коме, так и при переносе сознания, но понимал, что ничего хорошего, как и со всеми, в общем-то, ними. Ему это было даже в сто крат нужнее — как бы Лэнс не строил из себя убивающегося парня, его страдания и не сопоставимы с чужими.

Три месяца — это слишком долго.

Когда руки соприкоснулись, Лэнс был почему-то зачарован — не улыбался, не печалился, не злился, не радовался, а просто любовался этим в прямом смысле невесомым соприкосновением пальцев к пальцам. С Китом всё было хуже — он всхлипнул. Этот звук показался Лэнсу настолько болезненным и жалобным, что он тут же поднял голову, с напряжённым взглядом всматриваясь в лицо напротив.

— Видишь, Лэнс? — разбитым голосом прошептал Кит.

Выглядел он не просто убито, а отвратительно: словно он был раздроблен на кусочки и сейчас ломался. Не будь у него такая сила воли, то, судя по всему, и правда мог разрыдаться, а пока лишь кривился, стараясь скрыть боль, то и дело проскальзывающую в выражении лица. Кит стал тянуть руку выше, а Лэнс стал следовать своей за ним на автомате, так как не хотел терять контакт кожи и ощущение того, что они вместе, как единое целое, искажённое, но целое.

— Кит, это…

— Это ничто, — продолжил за него Кит, ошалело расширяя глаза. Руки оказались на уровне их шей, и он стал переплетать их пальцы, не нежно, а резко обхватывая чужую ладонь и пытаясь попадать в пустующее место между пальцами. Лэнс старался раздвигать свои, чтобы хоть это выглядело у них естественно, гармонично и правильно, но всё равно видел, как часть пальцев без возможности состыковаться тонула в нём. Лэнс боялся смотреть на Кита, похоже сходящего с ума, но не имел права отвести напуганного взгляда. — Я просто плод твоего воображения, это невозможно.

Лэнс посерьёзнел и, резко выдохнув, решительно прищурился на него.

— Твоё сознание…

— Нет, Лэнс, ты прекрасно видишь, что я!.. — Кит с яростью тыкнул себе в грудь, изничтожая взглядом парня напротив. — Я даже сам не понимаю, во что вы меня превратили! — такое ощущение, что он не Лэнса этим разрывал больше, а лишь себя. Даже слёзы, неестественные, блёклые, словно искусственные стали скатываться по его щекам — то ли он хотел их показать, то ли совершенно запутался в своих проекциях или чем бы то ни было, с чем была связана его суть. — Лэнс, зачем?.. Почему?.. Я не хотел этого ни для тебя, ни для себя.

— Я… никто не хотел, чтобы это случилось, — вполголоса, в тон Киту, прошептал Лэнс. — Но люди выходили из комы и в большие промежутки вре…

— У нас не было алтеанских технологий, — Кит с печалью покачал головой. — А как ты думаешь, есть ли шанс очнуться, раз даже они не помогают, а? — он едко усмехнулся под конец, заставляя Лэнса лишь глубже падать сердцем от вида безумной улыбки. — Можно было бы понадеяться на Земле, верно. Но я в таком дерьме, что ничто мне больше не поможет. Я не хочу так жить. Ты даже не представляешь, каково это.

— Ты не сдашься, ты не хочешь этого, ты… — оправдывал Лэнс с постоянными заиканиями.

— Но и этого я не хочу, — выплюнул Кит и, уперев руку в его грудь, стал отталкиваться, чуть ли не отплывая от него. — А вы — больные ублюдки, которые не могут меня отпустить.

— Мы боремся, — стоял на своём Лэнс, несмотря на то, как словами всё продолжали хлестать.

— Дичью вы занимались, а не боролись. Вы, блядь, убили меня во второй раз и знаете это, — Кит заставил Лэнса отшатнуться как яростными и ненавидящими глазами, так и ужасающим смыслом своих слов. Этот смысл Лэнс не мог принять, отказывался.

— Как твои созна… — панически и бегая глазами тараторил Лэнс, пока его снова не перебили с кривой ухмылкой.

— На тот момент оба моих сознания реагировали друг с другом. Что-то вроде были соединены? Так что я, ах, помню, как тонул в теле того галра, да, спасибо, удружили. И спасибо, что хотя бы не продолжили.

Под издевательский голос Кита Лэнс всё сильнее опускал взгляд. Мозг всё ещё старался отрицать и отбрасывать услышанное, но оборона слабела и отвращение как к ситуации, так и к себе просачивалась.

— Я уже говорил тебе, Лэнс, — Кит сделал шаг, и Лэнс, видя на рассасывающиеся по краям сапоги Кита, поднял напуганный и потерянный взгляд на фоне его той самой лачуги в пустыне. Всё его тело было таким, исчезающим и растворяющимся, а по бокам исходили тёмные язычки дыма, утаскивая за собой всё остальное тело. Это было бы завораживающе, фантастически, потрясающе, если бы не несло за собой ужасный смысл — Кит пропадает. — Забудьте уже обо всей этой чуши.

— Нет, ты… — бормотал Лэнс, тянулся за ним рукой в панике, подходил всё ближе, пока от него наоборот уплывали.

Лэнс снова трясся, он боялся, часто-часто дышал, с невероятной скоростью моргал, пока Кит исчезал. Он на самом деле растворялся в непонятных дымчатых вихрях, отчего-то навеянных их больными воображениями. В последний момент Лэнс начал давить своим сознанием, ломать всё это, стараться, пожалуйста, пусть это сделает хоть что-нибудь.

Это не остановило Кита, но позволило другое — прикоснуться к нему. Кончиками пальцев, едва-едва Лэнс почувствовал прикосновение к его ладони, еле тёплое, но живое. И всё равно Лэнс не успевал, потому что Кит, озлобившись и не поверив в это, мигом размыл себя. Лэнс обхватил лишь тёмную материю, простой дым и словно по щелчку вернулся обратно в комнату. Теперь он лежал не на кровати, а, как оказалось, отошёл от неё на несколько метров.