Я почти успел пройти мимо негромко окликнувшего меня мужика (попробуйте быстро куда-то идти в толпе с лошадью на поводу), но на последних словах резко развернулся назад. Может, конечно, я и не освоил до конца химеростроение, а в амулетах мне ещё предстояло самостоятельно разбираться практически с нуля, но что касается медицины – тут я считал себя достаточно квалифицированным виталистом. Приходилось мне и “затворять раны”, и операции делать – причём на людях и в условиях, далёких от стерильной операционной. Без наркоза, с одним скальпелем, практически вслепую – с освещением в “клинике” лекаря Тохи из Эпии тоже было не очень. В общем, в прикладной медицине я разбирался, но никогда не отказывался узнать что-то новое.
Например, в Нессарийском университете никто не преподавал аколитам пластическую хирургию и косметическую медицину (морщины там разгладить на лице, задницу “подтянуть” и всё такое). Научил меня этому всему молодой первокурсник Пак, за время неофитства освоивший эту прибыльную специализацию и продолжающий вечерами после занятий подрабатывать… в борделе. Союз был взаимовыгодным: маман заведения предоставляла для ценного партнёра кабинет и возможность наживаться на залётных аристо, а её девочки всегда отменно выглядели, служа виталисту, так сказать, витриной. В общем, полезный был опыт раз в неделю помогать Паку в обмен на его помощь с лабораторками по физиологии. Всё знать, конечно, не выйдет, но стремиться к этому надо непрерывно. Один Свет ведает, что и когда может пригодиться.
– Как догадался насчет Горловины? – поинтересовался я, разглядывая выставленный на обозрение ассортимент торговой точки. Ну… наверное, с некоторой натяжкой прилавок мужика можно было назвать “аптекой”: сушёные травки в мешочках, изогнутые хирургические иглы (грубые, со следами ковки, но вполне рабочие) и мотки нитей из жил, вручную нарезанные бинты. Рядом с мешочками с целебным сеном выстроились разнокалиберные пузырьки и бутылочки, по большей части керамические – по сути те же травы, только в другой форме, в настойках. Наверняка, если поискать, то под прилавком найдётся местный крепкий самогон в больших количествах: одновременно и обеззараживающее средство, и универсальное обезболивающее, и, если надо, наркоз – зависит от дозы.
– Да я таких ребят, как ты, знаешь сколько за последние несколько месяцев перевидал? – хмыкнул продавец. – Почитай, как осень началась – толпами потянулись, стоило новому Генералу только клич кинуть.
Словно “генерал” доморощенный провизор выделил интонацией, словно произнеся с большой буквы.
– Вот прямо так и толпами? – демонстративно усомнился я, взвешивая в руке горшок с надписью “порошок зубной”. Пожалуй, из всего представленного ассортимента это было самое действенное средство, не считая спирта в крепком самогоне. Профилактическое средство, разумеется: в случае проблем с зубами жителей королевств в лучшем случае ожидали невероятные ощущения у городского дантиста. Болевые ощущения, я имею в виду. Впрочем, чтобы гарантировано испортить себе аппетит и настроение, достаточно было просто посмотреть на инструменты здешнего зубного врача. Какое счастье, что Печать избавляла от большинства проблем с зубами, а на другие случаи в Лиде были в качестве врачей маги Жизни!
– Мне что, делать больше нечего – только басни прохожим рассказывать? – столь же демонстративно “оскорбился” мужик. – Все прошлогодние запасы смели, веришь, нет? Смотри, всё свежее, только этим летом да осенью заготовленное. Вот настойка календулы – от простуды горло полоскать самое то, а вот сушёная черника от медвежьей болезни. А ежли наоборот прихватит – вот рябина, воин, самое то!
Я без энтузиазма кивнул. Не сказать, что я теперь разбирался в фармакологии, скорее наоборот – аптекарское дело в республике не развивалось совершенно. Ещё одна медицинская дисциплина, оставленная за бортом Печатями и доступными гражданам врачами-виталистами. Зато кое-какие сведения я почерпнул из курса ботаники, потому всё-таки мог оценить сделанное мне “щедрое” предложение.
Лекарственные растения были… ну, не совсем уж бесполезны. Скажем так, у “народной” медицины была своя ниша применения. Травы, правильно собранные и засушенные, действовали – только, к сожалению, медленно и слабо. Полоская рот разведённой настойкой календулы, действительно можно было облегчить течение простуды и унять кашель, а употребив килограмм-другой рябины (особенно немытой!) обеспечить себе пару часов отдыха в “будке задумчивости” на свежем воздухе. Но. Вещества из трав не уничтожали бактерии, то же воспаление лёгких стабильно сводило в могилу пейзан из королевств в двух случаях из пяти, лечились они или нет. Сами крестьяне считали иначе, но статистику было не обмануть. Заваривать зверобой и пустырник от излишней нервозности – это можно (не без побочных эффектов), но остановить сердечный приступ настойкой из боярышника можно было даже не пытаться. Мочегонные сборы помогали от отёков, но не могли вылечить отмороженные почки. И так далее, далее и далее. В общем, к сожалению, ничего нового и полезного у аптекаря я не увидел.
– Эй, псс, это ещё не всё! – Видя, что я потерял интерес и собираюсь уходить, продавец перегнулся через прилавок и зыркнул вправо-влево. – У меня есть кое-что посильнее…
– Не интересует, – с брезгливой гримасой отрезал я. Стоило догадаться: где фронтир, там и наркота. И как только дотащили сюда с юга-то, а? На севере-то ни мак опийный, ни конопля не растут. Вроде корчмарь говорил, что в деревнях всегда есть Белые? Не поленюсь и пожертвую получасом – зайду в церковь и стукану на сволочь. Клирики наркоторговцев ненавидят едва ли не больше, чем тварей. Настолько, что наркотрафика в северных королевствах просто нет, и жители про опий и каннабис и слыхом не слыхивали. А вот на юге, по слухам, рассказанным мне всё тем же болтуном Паком, между клириками и наркоторговцами идёт настоящая необъявленная война. Ещё одна причина, по которой монархи южных королевств относятся к сотрудничеству с Белыми без энтузиазма.
– Это не то, что ты подумал! – Видимо, моё лицо было достаточно красноречиво. – У меня есть живая вода от настоящей ведьмы!
– “Ведьмы”? – скептически переспросил я. Это словечко я в первый и, кажется, последний раз услышал на пьянке в Белых Лепках, когда местные так насвинячились за мои деньги, что начали плести откровенные сказки и небылицы – те, кто ещё мог говорить. Чёрт дёрнул меня спросить про магов: понарассказывали мне такого, что Гоголь отдыхает. В том числе проскочило несколько незнакомых терминов, которые я, на свою голову, решил прояснить. Одно из неизвестных баронету Арну слов оказалось обозначением… гм, задней любви (не спрашивайте, как это относилось к магам), второе связано с… нет, пожалуй, даже повторять не буду, а третье я в итоге перевёл для себя как “ведьма”. Классическое “сварить порок, разлить по банкам любовь, заткнуть пробкой успех”. Опять же порчи, сглазы, проклятья – как оказалось, людям, живущим в мире настоящей магии, тоже в жизни не хватало чудес. Желательно страшненьких – для пущего адреналину. Тьфу.
– Какие же вы все недоверчивые, – пожаловался мне “провизор”, вытаскивая из-за пояса нож… и перечёркивая остриём себе запястье! Болезненно сморщившийся продавец под моим ошарашенным взглядом здоровой рукой достал из-под прилавка стеклянную толстостенную бутылочку, поддел пробку и скупо вылил на набухшую кровью рану несколько капель тягучей жидкости. Эффект заставил меня натурально выпучить глаза: кровь за считанные мгновения свернулась! А когда оставивший ёмкость торговец повертел повреждённым запястьем, бурая корка отлетела хлопьями, открыв свежий, но совершенно заживший шрам.
– Руку! – Не ожидавший, что я на него рявкну, торгаш машинально протянул ладонь и чуть не влетел носом в свой товар – я без затей дёрнул его на себя. Поднёс поражённое место к глазам, не обращая внимания на очередное “Эй, эй!”, коротким импульсом влил толику Жизни в чужую руку. Нитка шрама была настоящей – свечение словно втянулось в поражённую зону, а в здоровых тканях рассеялось медленнее и равномерно. – Рассказывай!
