- Я вижу, ты не бедствуешь, Сириус, – к нему подошла стройная черноволосая дама на пару лет его моложе. – Сколько лет это мы с тобой не виделись, а?

- Белла? Ты?

- Во плоти и крови, – ехидно усмехнулась Белла. – И, если честно, я даже не думала, что тебя занесёт не куда-нибудь, а в Советский Союз.

- Было дело, было… – задумчиво ответил Сириус. – Тогда нам было всё равно, куда уходить. Подвернулся дальний родственник, вот и живём теперь там.

- И как же вы там теперь живёте? Думаю, ты всё-таки нашёл ту, кто заставил бы тебя остепениться.

- Нашёл, конечно же. На Лили я и женился в итоге. Четверых воспитали, старшего этим летом уже даже женили.

- Это какого же «старшего»? И если ты в качестве своей жены имеешь в виду Лили Эванс, то, значит, ваш старший…

- Он самый, я воспитал его как своего родного сына. Вот только он совершенно не помнит, что где-то и когда-то его звали Гарри Поттером – для всех для нас он Гриша Чернов, мой сын и наследник. А ты как тут оказалась? Я помню, что о твоём спасении писали в газетах…

- Навёрстываю упущенное за все те годы, что пошли коту под хвост из-за моего упыря-папаши, осиновый кол бы ему в гроб. И я уже, кстати, сама не Блэк, а Шепке, вышла замуж за офицера-пограничника, который вытащил меня из воды.

- Поздравляю!

- И сама, кстати, здесь при деле, имею майорский чин в Штази и учу уму-разуму молодое поколение.

- Зная тебя, уже начинаю беспокоиться за твоих учеников.

- Не беспокойся, тебе это не грозит. Кстати, а чего ты фамилию на русский язык перевёл?

- Чтобы нас Дамблдор не нашёл, ещё тогда. Зачем-то мы были ему нужны.

- Его вы можете больше не бояться. Я присутствовала при его захвате, и ваш вице-президент герр Суворин забрал его для каких-то целей. Большего я уже не знаю. Хогвартс разрушен полностью, я видела это своими глазами.

- Ну что ж, старик всё-таки получил по заслугам, – выдохнул Сириус, словно отсекая что-то давно прошедшее. – Но мы уже не будем ничего менять. Зачем? Дома меня уже все знают как Чернова, а своё прежнее имя я взял как свой рокерский псевдоним. Мой сын вырос, в этом году поступил в институт, женился опять же, даст Бог, скоро и дедом стану.

- Хорошо тебе, мне вот ещё только своих рожать предстоит.

- И ты?

- И я. Второй месяц, как врач сказал, даже Гюнтер, муж мой, ещё не знает.

- Ну что ж, теперь мы можем не бояться, что нам помешают. Если, как ты говоришь, и Дамблдора уже убрали, и Хогвартс разрушен.

- Это точно, – ухмыльнулась Беллатрикс. – Познакомишь с семьёй?

- Попробую, надо с Лили посоветоваться.

- А привози её сюда, я с ней сама поговорю. Она должна всё понять.

- Договорились! – кивнул Сириус, и они с Беллой обнялись – как в старые добрые времена…

СССР, Ленинград, 4 сентября 1997 года

- Гриш! А пойдём, пива попьём, девочек позовём! – позвали Гришу его однокурсники. – Посвящение в студенты, всё такое…

- Вы что, какие девчонки, мне жена не позволит, – ответил Гриша.

- Ты чё, уже женат?

- Да, этим летом поженились.

- А как же студенческая жизнь?

- Если хотите, наслаждайтесь ею, сколько хотите, а я домой.

- Ну ты и скучно живёшь!

- Отнюдь… – улыбнулся Гриша. – Бри! Привет!

- Привет, родной! – Бригитта привычно кинулась мужу на шею. У увидевших такое однокурсников Гриши глаза сделались размером с железный рубль, а языки можно было завязывать на шее наподобие шарфа. – Как ты?

- Ух, Бри, соскучился по тебе.

- И я тоже, – улыбнулась Бригитта.

- Поедем домой? Только тебя и ждал!

- А поехали! Мои дела на сегодня тоже закончились.

- Пойдём, мотоцикл недалеко. Вот, ребята, – обернулся Гриша к однокурсникам. – Это моя жена Бригитта. Я люблю её и никуда без неё не собираюсь. А она у меня не пьёт из алкоголя ничего, кроме хорошего вина. Так что гуляйте без меня.

- Гриш, а это кто такие? Оглядывали меня, как… – спросила Бригитта, когда они уходили от всё так же и сидевших на лавочке ошарашенных первокурсников.

- Это мои однокурсники, они впервые тебя увидели. Вспомни, как тогда, как ты в первый раз ко мне приехала.

- Пусть привыкают.

- Я им и говорю, что без тебя никуда, а они не верят.

- Правильно ты говоришь, обойдутся они без нас. Ну что, поехали? – Бригитта уселась на подаренный Сириусом «Харлей» позади любимого, крепко прижавшись к нему.

- Поехали! – Гриша включил первую скорость, и мотоцикл с гравицаппой вместо колёс вывернул на Кировский проспект – к выезду из города…

СССР, Москва, 29 сентября 1997 года

Товарищ Суворин, сидя в своём кремлёвском кабинете, подводил итоги войны с Британией и США. Результаты радовали, англосаксонский мир был полностью разгромлен, процесс по делам преступлений капитализма шёл полным ходом, и можно было не сомневаться в его результатах.

В развалинах Лондона всё ещё продолжалась работа по извлечению из руин уцелевших драгоценностей и шедевров искусства. Дальнейшую их судьбу предстояло определить на советско-германской комиссии.

Новое донесение, поступившее с бывшего «Туманного Альбиона», порадовало Саурона ещё больше. Оказывается, после взрыва Хогвартса, приведшего к полному разрушению замка, остров Великобритания постепенно разделяется надвое, и та его часть, где расположен Лондон, медленно, но верно опускается под воду. Уже отмечено подтопление тоннелей метро и некоторых подвалов.

«Ну что ж», подумал Саурон. «Участь Нуменора их не миновала. Всё-таки вышло по-моему», ехидно усмехнулся он сам себе. «Будут ещё англосаксы рыб кормить. Шотландцы и ирландцы останутся наверху, а Лондон станет прекрасным тренажёром для водолазов».

Впрочем, шотландцы встретили сию новость с большим воодушевлением. За многие века им порядком опостылело соседство с теми, кто не имел ни души, ни человеческого сочувствия, и приходил лишь затем, чтобы пограбить как следует. Теперь, когда старинный враг лежал в руинах, более того – развалины его владений медленно отделялись от шотландских земель и шли на дно морское, в Эдинбурге и Глазго люди от радости плясали на улицах.

Похожая радость наблюдалась и на улицах городов Конфедерации. Северянам оставили лишь изначальные владения к востоку от Великих озёр, и то все остававшиеся там промышленные предприятия подлежали демонтажу и вывозу на Юг. Вашингтон и все государственные учреждения старой федерации подлежали полному уничтожению. Нью-Йорк сделали заповедником извращений людских и бывшего капитализма – после того, как были уничтожены аналогичные обители порока в Сан-Франциско и Лас-Вегасе. Всех уцелевших извращенцев со всего Севера, как и примкнувших к ним их братьев по разуму вроде биржевых маклёров и «менеджеров по продажам», не пожелавших исправляться, поселили на Манхэттене, после чего доступ на остров и с него был навеки закрыт, а ведущие на него мосты и тоннели метро взорваны.

Немногим больше повезло жителям бывших Штатов, принадлежавшим к чёрной расе. Все негры по указу Конфедеративного правительства подлежали репатриации в Африку. И долго ещё мотались через океан сухогрузы, перевозившие потомков негритянских рабов обратно на историческую родину. Южане, знавшие чёрных соседей лучше, чем кто бы то ни было, даже не сомневались, что ничему толковому репатрианты местных не научат, зато в царящую по всей Африке, за исключением арабского севера и белого юга, картину всеобщего беззакония и родоплеменного первобытнообщинного строя, впишутся весьма органично. Некогда престижные районы, превращённые в свинарники, ещё долго снились южанам в кошмарных снах.

Биржи и крупнейшие банки бывших США и Великобритании были закрыты и распущены. Единственная Нью-Йоркская биржа на Уолл-стрит сохранилась как часть заповедника бывшего капитализма, и там оставшиеся «менеджеры» и «брокеры» на потеху всем разумным людям продолжали торги акциями несуществующих компаний и мнимыми ценностями упразднённых государств, изолированные от всего мира, но живущие в своём, заботливо сохранённом для них, мирке-заповеднике размером с один небольшой остров.