- Не помню я никаких захватов, уж от нас-то оно бы не укрылось. Тем более с гибелью людей.

- Значит, хорошо, жива она осталась, и повода для песни не появилось. Но все равно, коли есть текст, можно его тому же Меладзе подбросить, в прошлый раз он в следующем году первый альбом выпустил, да и в этом, скорее всего, так же.

- И подбросим, и авторство замаскируем, а ты сам можешь сие исполнять по собственному желанию. КГБ дает добро. Кстати, как у тебя там с твоей биографией?

- Продумываю, тащ комиссар. Коль уж меня тут Гариком все именуют, так и назовусь, отчество возьму Владимирович, как память о прошлой жизни. А фамилию… раз свою нельзя, то пусть хоть Чернов будет. Год рождения – берите нынешний, восьмидесятый, или плюс-минус два-три года.

- Возьмем плюс три, ты как раз года на два-три старше своих четырнадцати выглядишь. Все равно ты по здешнему счету круглый сирота, а так хоть паспорт получишь, а вместе с паспортом и право на самостоятельную жизнь. Восстановишь аттестат, экзамен сдашь, а дальше видно будет. Короче, записываю. Чернов Игорь Владимирович, семьдесят седьмого, русский. Родился… где?

- В Гомеле, где в оригинале. Чтобы потом лишних вопросов не было, откуда город знаю.

- Так, значит, Гомель. Родителей мы тебе придумаем.

- Надо с моим здешним крестным поговорить, Сириус Блэк есть такой, я ему напишу.

- Мы ему сами напишем. Как ты говоришь, Сириус Блэк?

- Сириус Орион Блэк его полное имя. В настоящее время проживает по следующему адресу, – я назвал почтовый адрес Андромеды и Теда, где Бродяга и жил. – Предупреждаю, по-русски он не понимает, пытается учить, но пока только по фене ботать умеет, поскольку двенадцать лет сидел и недавно вышел на свободу по УДО, каковое мы же ему и обеспечили, так что с фени и начал.

- Засиженный, говоришь, товарищ? Тогда тем более нас поймет. Мне Кирюхин сказал, что ты хочешь перебраться к нам, да и от тебя я это уже не раз слышал, так что готовь бумаги на получение советского паспорта. То есть, заявление на имя товарища Машерова, автобиографию, нами заверенную, фотографии нужного размера. Анкеты для заполнения мы еще закажем. Если твои друзья захотят с нами, так милости просим. Агитируй.

[81] Непереводимая игра слов (молд.)

[82] Моей бабушки (франц.)

[83] Ленинградский государственный университет. В наши дни известен тем, что именно там учился нынешний Глава Российского государства.

====== Глава двадцать первая. Получи, фашист, гранату ======

И на рассвете вперед

Уходит рота солдат,

Уходит, чтоб победить

И чтобы не умирать.

Ты дай им там прикурить,

Товарищ старший сержант,

Я верю в душу твою,

Солдат…

Любэ «Солдат»

Незаметно подкралось время первого задания. За оставшиеся до двадцать четвертого две недели советские товарищи поднатаскали меня в стрельбе из всего моего арсенала, плюс к тому еще десантник Леха, добрая душа, стал учить стрельбе из гранатомета РПГ-7.

Товарищ комиссар сдержал свое слово, заказав анкеты на получение советского паспорта.

Девятнадцатого я плотно насел на Фреда с Джорджем.

- Пацаны, с вами тут на русском пароходе кое-кто поговорить желает.

- Почему он этого…

- Желает с нами поговорить?

- Что ты ему…

- Рассказал про нас?

- Рассказал про ваши изделия, так, скажу, был проявлен неподдельный интерес. В плане принятия в производство.

- Даже так?

- Наша продукция…

- Заинтересовала русских?

- Для чего она им?

- Сходите – узнаете. Пойдем, я вас проведу.

Товарищ комиссар и товарищ майор взяли братанов в оборот. Чуть позже к плодотворной беседе подключился товарищ Никонов, о творчестве братьев Уизли тоже наслышанный, и втроем они все-таки сумели убедить близнецов. Да так сумели, что, вернувшись с собеседования, Фред и Джордж взялись за работу с удвоенной силой. Судя по тому, что братаны чуть позже мне рассказали, им была обещана как минимум своя лаборатория в Москве и полное гособеспечение своего изобретательного ума.

Двадцатого числа примчался взмыленный Сириус, и сразу же попал в цепкие объятия сначала товарища майора, а потом и товарища комиссара. Чекисты, видимо, взяли с Бродяги подписку о неразглашении, поскольку старый Мародер раскололся о том, про что и с кем беседовал, только когда подловил меня одного и тщательно наложил заглушающие заклятия.

- Значит, так, крестник, – сказал он, убедившись, что комната надежно заглушена. – Мне в этом твоем русском КГБ кое-что рассказали. О том, в частности, что ты собираешь бумаги для переезда в Россию. Все-таки решил воспользоваться моментом?

- А то. Если выбрали чемпионом от России, так и надо.

- Тебе еще информация к размышлению. Повидался я на днях с кузиной Цисси, так она мне сказала, как бы между делом, что «чистокровные» во главе с ее бывшим муженьком проявляют какую-то нездоровую активность. Причем турнира этого твоего тут как бы и не касается.

- Видимо, начали готовить воплощение своего фюрера обратно в жизнь. А значит, нам надо отсюда уходить. Лучше уехать заранее, чем потом нас тот же недобрый дедушка Дамблдор кинет с голым… энтузиазмом под Авады Пожирателей во имя воплощения своего очередного гениального замысла.

- Конечно, надо. Я сейчас напишу Энди и Цисси, ты разговори Дору, она с тобой охотнее общается, чем со мной, действительно надо перебираться на русский пароход и уходить с ними в Россию. То есть действуем, как и хотели. На мне взрослые, на тебе – девчонки. Понял?

- Понял, Бродяга.

- Действуй! – на этом Сириус отбыл домой.

Однако наши планы по агитации за советскую власть как подрастающего, так и выросшего поколения осуществились далеко не сразу. А все дело в том, что двадцать четвертого должна была быть первая задача турнира, она же «столкновение с неизвестной опасностью». Угу, знаем мы про эту «неизвестную». Дракон то бишь, и надо будет то ли отбить ему яйца, то ли оторвать их. Не зря, значит, стрельбе из РПГ учили, иначе никак. Вряд ли «щучье веление», не раз уже меня выручавшее, сотворит мне зенитную пушку типа «Шилка», чтобы наделать в низколетящей цели много-много дырок.

Впрочем, закладывался я и на то, что премудрый директор в великом уме своем маразматическом решит поменять планы, тогда савсэм плохо будет. Однако нет, в сравнении с каноном первая задача не изменилась ничуть. Первым признаком того, что все идет по плану, стало явление народу школьного лесничего по имени Хагрид, который неведомо ради чего нарядился словно стиляга из пятидесятых, или, как их именовали в мое время, «метросексуал». Хотя ясно ради чего, это он решил приударить за французской директрисой мадам Максим, которая на всю округу единственная похожего роста.

Так вот, этот самый Хагрид, разряженный словно попугай, подошел к шармбатонской карете, оттуда вышла мадам Максим, и они под ручку ушли куда-то за лес. Ну, романтики, блин, сейчас Хагрид покажет своей зазнобе драконов, та, вернувшись, расскажет обо всем Флёр, а уж вейлочка намотает на ус и сразу заимеет фору в игре. Остальные будут в неведении. Ну, скажем, как говаривал тот боксер, «не только лишь все», я-то хоть в прошлой жизни своей книжки читал да знаю, во что придется вляпаться. А слизеринского петушка, официального представителя Хогвартса, совершенно не жалко. Меньше потом народу убьет, осквернит или запомоит.

Товарищ Никонов, впрочем, о драконах тоже был в курсе. Потому что, стоило мне двадцать первого появиться на борту «Ленина», он с ходу задал мне вопрос:

- Ты про драконов слыхал?

- Про каких еще драконов?

- Огнедышащих. Николай Палыч вчера проследил, куда это здешний лесник со своей зазнобой ходили. Он и увидел, что на первое задание приготовили. Привезли трех драконов, каждый будет прикован к земле толстыми цепями, чтоб не улетел раньше времени. Причем привезли даже не самцов, а самок, судя по тому, что под каждого дракона подкладывали кладку яиц.