- Когда выучили замок наизусть…

- И именно благодаря карте…

- Поймали Петтигрю!

- Так это вы его поймали? А я-то думаю, с чего бы то вдруг, заявляется ко мне Амелия, и давай мне бумаги на УДО [52] подписывать. Дескать, в связи с отсутствием состава преступления, нашли настоящего злодея и так далее.

- Мы его и поймали, Бродяга. Так и было, случайно нашли по карте, поймали, засунули в банку и сдали мадам Боунс.

- Молодцы! Господин Бродяга выражает сыну Сохатого и его друзьям свою благодарность!

- Сын Сохатого благодарит господина Бродягу за столь лестную оценку его способностей, — ответил я.

- Откуда мародерским штилем научился говорить? — вопрошает меня Сириус.

- Оттуда.

- Ну да ладно, это ты мне дома расскажешь. А то я за двенадцать лет совсем отстал от жизни.

- Сириус, ты все же решил почтить нас своим присутствием, — появилась Амелия, державшая за руку Сьюзен.

- Эми, а ты все хорошеешь.

- Уж твоими бы устами да мед бы пить, Сириус. Или ты уже забыл…? — прищурилась мадам Боунс.

- Что забыл?

- Вообще-то мы с тобой были помолвлены, старый ты шелудивый пес. Еще до того, как тебя посадили.

- Даже так?

- Все же дементоры тебе ум за разум вывели, — картинно состроила гримасу мадам Боунс. — Надо это исправить. Жду вас с Гарри у себя, и как можно скорее.

- Всенепременно воспользуемся приглашением.

- Лучше сделай, Сириус, а то я тебя еще по школе хорошо помню, — улыбается Амелия, после чего они со Сьюзен покинули станцию.

Тони Гольдштейн на перроне распрощался с нами, пообещав писать из Израиля и когда-нибудь заглянуть к нам в гости.

Обеих своих дочерей встречал лорд Гринграсс, пожавший мне руку, как старому знакомому.

- Так, а это еще кто… Сириус? Ты? — внезапно распахнулись его глаза. — Тебя все-таки выпустили!

- Кто спра… Альфред Гринграсс, старина! Сколько лет, сколько зим! — завопил Сириус, бросившись обниматься.

- Ты-то как здесь? — удивился Альфред.

- Выпустили меня, как сказала Амелия, «за отсутствием состава преступления». Значит, все же признали ошибку.

- Лучше поздно, чем никогда, мы в твой приговор все равно не верили.

- И на том спасибо. Кстати, Альфред, а чего ты с моим крестником поручкался?

- А, тут история была нехорошая, так он мою младшую выручил.

- Это не с Локхартом ли?

- С ним самым. Поймали его в последний момент.

- То-то я помню, как вертухаи [53] ржали. Вот, мол, знаменитость литературная, так всем пыль в глаза пускал, и так зашкварился перед всем народом. На малолетке, мол, фраерок и спалился. Зимой было, за пару месяцев до моего освобождения.

- Да уж, а как свою писанину рекламировал. Всех, поди, учеников заставил купить. Только, вон, Гарри, как мне Дафна рассказывала, и не купил. Она ж с ним на одном факультете учится.

- Вот так дела…! Ну да ладно, крестник, ты мне дома обо всем расскажешь, — повернулся Сириус ко мне. — Что ж, бывай, Альфред, как-нибудь увидимся.

- До встречи!

Впятером мы покинули станцию и вскоре прибыли в дом семьи Тонкс.

- Ну что ж, давай, крестник, колись, в натуре, как ты дошел до жизни-то такой, — сказал Сириус, когда мы уселись за столом.

- Сейчас расскажу, только давай чай поставлю, — достаю скатерть, раскидываю, появляется самовар и блюда с пирожными.

- Ну, богатый стол, — удивляется Сириус. — Козырный хавчик, хоть похаваю чего нормального после баланды и чифиря. Это чё, так теперь питаются?

- Нет, Бродяга, это только я купил по случаю, так и наш факультет теперь с этой скатерти ест.

- Какой факультет? Куда тебя Шляпа определила?

- На Хаффлпафф, к Доре, — названная при упоминании ее имени тут же блеснула красным цветом волос. — А сижу я за одной партой со Сьюзен Боунс.

- Это которая Амелии племянница? Молодец, крестник, хвалю, не посрамил чести Мародерской!

- С нами еще сестры Гринграсс часто сидят, Дафна с Асторией.

- Альфреда дочки? Тоже ничего так, помню я их мать по школе. Если они хоть немного на нее похожи…

- СИРИУС! — вспыхивает Андромеда. — Ты еще про свои любовные похождения начни тут рассказывать!

- А что, и начну, надо же кому-то крестника просветить. Хотя, судя по тому, что я услышал, он и сам прекрасно справляется. И мелкая Боунс, и обе Гринграсс…

- Они еще с Дорой не разлей вода, на гитаре ее играть учит.

- Вот это новость! Еще и она! Ты так меня переплюнешь! Я в твои годы еще только-только начинал девчонками интересоваться. А тут второй курс только окончил, и уже четыре подружки. Кстати, а с чего бы это вдруг Сопливус через три камеры от меня поселился?

- Какой еще Сопливус?

- Ну Снейп, это мы так в молодости его называли. Говорили, за оскорбление словом и действием канает, пятнадцать лет получил. Он же до позапрошлого года у вас в школе вроде бы как преподавал.

- За дело и получил. Не хрен было язык распускать на кого не надо. А дело было так… — и я рассказал Сириусу, что и как произошло осенью позапрошлого года на первом же нашем уроке зельеварения. Как Снейп распустил язык, но сам в результате языка и лишился.

- Вот это да… — восхищенно поднял глаза к небу Сириус. — Вот это шалость так шалость! До такого даже мы не додумались! На первом же уроке! Сопливуса — на зону! Кто теперь у вас там зелья варит?

- Слагхорн, Дамблдор его месяц уговаривал из отставки выйти.

- Помню такого. Твой папа был бы счастлив. Так насолить Сопливусу он даже не мечтал! Кстати, ты в квиддич играешь?

- Нет, конечно, зачем оно мне надо?

- Ну как же, твой папа без ума от спорта был, в школе ловцом играл за Гриффиндор.

- А я даже не на Гриффиндоре. И, если честно, мне полеты на метле не понравились вовсе. Учили нас, учили, но особого таланта за мной никто не заметил.

- Э-эх, — печально махнул рукой Сириус. — Зато ты меня в другом догнал и перегнал. Засадил на зону Снейпа – раз, нашел четырех подружек – два.

- Еще Локхарта из нагана подстрелил, когда Асторию выручали – три.

- Как подстрелил? Так это ты его?

- И снова при помощи карты. Дело все в том, что этот м… взял моду, какой-нибудь из малолетних девчат с первых курсов отработки у себя назначать за невосторженный образ мышления, а потом стирал им память об этом событии. Мы всей школой думали, что там да как. В конце концов, четырнадцатого февраля, в день, так сказать, святого Валентина, нас со Сьюзен догоняет Дафна и говорит, что Астория под раздачу попала. Гляжу в карту — точно! Этот е… пи… запер ее в своем кабинете и гоняется за ней. Я — туда, сказал еще Сьюзен позвонить тете, чтобы та ментов привела. С собой у меня как раз наган был, купленный в Косом переулке в магазине антиквариата. Дошел до кабинета, а там и Амелия подоспела. Открываем, и видим картину маслом, приготовления к действию во всей красе. Так эта тварь е… не то что не сдалась, она на нас поперла. Вот и… короче, семь пуль в барабане, двумя попал, этого хватило.

- Ничего себе! — воскликнули хором все собравшиеся.

- Это же было опасно! — взвилась Андромеда. — Как у тебя вообще мысль возникла…

- Ну, ты даешь, Гарри! — захохотала Дора. — А я-то думала, как это так оказалось, что Локхарт на суде хромал как инвалид. А оно вон оно что! Молодец!

- Правильно, мочить педофилов! — поддержал Тед. — Хорошо ты сделал, что подстрелил его.

- Ну, Гарри! Ну, крестник! Это же как… как… как медом по сердцу!

- Не то слово! Ты бы видел, Сириус, какие глаза были у Дамблдора, когда Амелия пришла и объявила об аресте Локхарта.

- Серьезно? И он не знает, что это ты его подстрелил?

- Нет, конечно. Я что, дурной, колоться перед директором? Он не следователь, я не задержанный, пускай идет на ху…тор бабочек ловить со своим «общим благом».

- Это как?

- Каком кверху. Вспомни, Бродяга, как и из-за чего тебя посадили. И кто был председателем судилища.

- Так меня и не судили, Дамблдор заявил, что нечего судить такого, как я. Сломали палочку и засунули на зону, так двенадцать зим и отбыл до амнистии.