На родимой стороне в этом мире все спокойно. Проведена посевная, сдали в эксплуатацию еще один мост через Волгу, тянут железную дорогу в сторону Якутска. С Байконура с большой помпой полетела в космос первая очередь новой советской орбитальной станции „Мир-2“. Режиссер Леонид Гайдай снял и выпустил на экран еще один фильм, в прошлой жизни не появившийся, под названием „Отпуск с пристрастием“, в главных ролях Юрий Никулин, Леонид Куравлёв, Дмитрий Харатьян и какая-то девица из ГДР, судя по всему, местная знаменитость. Интересно, что же он там выдумал, надо будет посмотреть, как туда приеду. В прошлый раз последней работой Мастера был фильм „На Дерибасовской хорошая погода, на Брайтон-Бич опять идут дожди“, тоже, кстати, девяносто второго года. Сам же Мастер умер на следующий год, оказавшись в новой реальности никому не нужным. Здесь же, судя по всему, жизнь продолжается.

Нашел, кстати, нормальную карту мира, пускай и позапрошлого года издания, но этого вполне хватит. Судя по этой карте, границы после войны поменялись совсем не так, как я это знал по своей прошлой жизни.

Так, к примеру, здешний СССР после войны отобрал у немцев всю Восточную Пруссию целиком, не отдавая полякам ни единого метра бывших немецких земель. Также оттяпали еще больший кусок у Норвегии, так что город Нарвик теперь тоже наш.

Собственно Польши здесь нет вообще, границы между СССР, ГДР и Чехословакией примерно такие же, как были до 1913 года, с той лишь разницей, что Пруссия теперь наша и советско-германская граница до Бромберга идет по Висле. Германия здесь единая и написано ГДР, со столицей в Берлине, то есть четырех зон и двух систем не было, а Красная Армия, скорее всего, остановилась как минимум на Рейне. Во всяком случае, граница ГДР с Нидерландами, Люксембургом и Францией показана на вид более толстой чертой, чем все остальные границы, видимо, так англичане размечают границы „коммунистической“ и „свободной“ зон. Эльзас здесь, кстати, немецкий, то бишь на случай „чего“ во владении ГДР оставлен выгодный плацдарм на левом берегу Рейна. Вообще немцам здесь крупно повезло, они лишились только Пруссии, но сохранили Силезию, Эльзас и Северный Шлезвиг.

В то время как Германия сохранила свое единство, Бельгия приказала долго жить как единое государство, расколовшись на самостийные Валлонию и Фландрию. Столицей Валлонии провозглашен город Льеж, столицей Фландрии — Антверпен. А Брюссель между ними как вольный город и „территория мира“, где, как и в прошлый раз, находится главная европейская говорильня.

Чехословакия по размерам даже больше, чем было в моей истории, после войны Судетскую область чехи вернули себе, Закарпатье отдали нам, зато взамен Закарпатья приросли бывшими польскими городами Краков и Ченстохова, верхнее течение Вислы до Сандомира здесь чешское. Ох, чувствую, если чехи здесь точно так же относятся к полякам, как они это делают у нас [39], они еще поучат кое-кого Родину любить…

Венграм после войны прирезали Трансильванию, как они в моей истории всю жизнь мечтали это сделать сами [40], а также кусок от Австрии. Сохранилась и Югославия, причем даже примерно в тех же границах, но деление на составные части другое. Боснии нет вообще, Хорватия в четыре раза меньше, Далмация и Сербская Крайна прирезаны под контроль сербов. Туда же и отобранный у итальянцев Триест.

Австрию здесь хорошо покромсали. Восточная земля вернулась в состав Венгрии, от севера отрезали кусок чехам, от юга — югославам. Вена осталась Веной, и сама Австрия суверенитет сохранила, но граница с сопредельными странами очень приблизилась. Черта австро-венгерской и австро-чехословацкой границ теперь пролегает так близко от столицы, что еще немного, и вместо немецкой Вены был бы чешский Видень [41] или мадьярский Беч [42].

От Румынии, по существу, осталась одна только историческая Валахия. Трансильвания за мадьярами, Молдавия и Буковина — за нами, Добруджа болгарская и своего выхода к морю у румын нет, а в дельте Дуная возникло такое не существовавшее в знакомой мне географии явление, как советско-болгарская граница. Болгария после войны приросла землей не только на севере, но и на юге, отобрав у греков и турков свой собственный, некогда отнятый, выход к Эгейскому морю. Проливы, однако, здесь наши, и вместо Стамбула город Константинополь. Также здесь присутствуют две Италии, северная со столицей в Милане и южная со столицей в Неаполе. От Испании откололась Каталония, Барселона здесь — столица независимого государства. Финляндия же, наоборот, вошла в состав Советского Союза.

Практически неизмененными относительно того, что я помнил по своей прошлой жизни, остались разве что Швеция и Швейцария, но и то разве что исключительно из-за того, что ни с кем не воевали, а значит, и менять границы было не из-за чего.

На Ближнем Востоке нету Саудовской Аравии, вместо нее несколько различных государств, причем половина территорий закрашена штриховкой как спорные, похоже, тамошние бедуинские племена все так же режутся друг с другом за оазис в пустыне. Нету Палестины, зато Израиль вдвое больше, чем был. Сирия тоже немного больше, чем была, за счет турецких территорий.

Границы Индии и Пакистана примерно такие же, как и в прошлый раз, и северный штат Кашмир точно так же закрашен в полоску как спорная территория. Зато к северо-востоку от Индии, за главным Гималайским хребтом, находится вполне себе самостийное государство Тибет. Нету здесь никакого единого Китая, вместо него всё то же нагромождение разноцветных пятен и „спорных территорий“, что я в прошлом году в газете увидел. Зато Корея одна и называется КНДР. Монголия, Манчжурия и Синцзян находятся в составе СССР на правах союзных республик, называются соответственно Монгольская, Манчжурская и Восточно-Туркестанская ССР.

Еще один сюрприз — Япония здесь не на четырех островах сидит, а всего на трех. Остров Хоккайдо закрашен в другой цвет и подписан „Республика Эдзо“. Сахалин и Курильские острова полностью наши.

Разделение Советского Союза на республики тоже совсем другое, и оно отличается даже от того варианта, что был в энциклопедии тридцать восьмого года. Исчезли Галицко-Волынская и Мазовецкая республики, будучи, видимо, разжалованы до обычных областей, зато добавились Манчжурская и Восточно-Туркестанская. У существующих республик границы тоже немного другие, так, Абхазия и Южная Осетия входят в состав РСФСР, за армянами числятся Карабах и Западная Армения с городами Карс и Эрзерум, то бишь священная гора Арарат на нашей земле, а туркам ничего не досталось. Среднеазиатских республик тоже нет, как нет и прибалтийских.

Вот такая вот география, блин. Как проходил здесь ход Великой Отечественной, и как она завершилась, вот бы что узнать, так не написано нигде. У Теда в библиотеке с его позволения перечитал все книжки, но там всё в основном или художественная литература, или книжки по медицинским вопросам, да еще и написанные сплошь профессиональной лексикой пополам с латынью, словом, понял от силы процентов десять. А таких энциклопедий, как издавались у нас, я не нашел.

Так, кстати, если ГДР здесь сделали из целой Германии, а не только лишь из северо-восточного огрызка, то, получается, у Советского Союза теперь есть великолепное „окно“ с прямым видом на Северное море. Вот, значит, откуда летают „девяносто пятые“, которых мы из замка видели. А значит, в бывших базах германского флота времен кайзера Вильгельма вполне могут стоять не только немецкие корабли, но и наши. Прямой выход в Северное море, да еще и Кильский канал, в обход Датских проливов, в мое время такая ситуация была несбыточной мечтой всех советских адмиралов. А тут — на тебе. Кузнецов [43], наверное, был на седьмом небе от счастья, когда завершили после войны землю делить…

Дора часто бегала куда-то по учебным делам, собираясь учиться дальше. Поступать на службу в ментуру она все же собралась, здесь я ее разубедить так и не смог, но клятвенно пообещала матери и отцу, что лезть сломя голову никуда не будет, ухо станет держать востро и при первых же признаках лишнего чистокровного интереса слиняет оттуда к чертовой матери. А к обещаниям, тем более клятвенным, здесь относятся куда строже, в чародейском мире за базар принято отвечать, не ответил — или магии своей лишишься, или даже жизни, причем совершенно сам, никто при этом не поможет.