До неблизкой полосы леса добежали быстро, оба были хорошо тренированы и даже не запыхались. Как только скрылись в тени деревьев, Барнс остановил Брока, прижав его к дереву, а сам привалился к второму, но не потому, что устал, а смотрел назад, внимательно изучая обстановку. Погони не было.

— Оставили их с носом, — прокомментировал их побег Барнс. Он был рад, что все так сложилось, и они смогли уйти. — Идем дальше, хочу уйти от дороги совсем.

Барнс хотел спросить, как Брок, но помнил, что тот преодолевал и не такие марш-броски, и его вопрос его только обидит. Хотелось поцеловать Брока, прижать к себе до боли, впиться в сладкие губы, и не выпускать из объятий, пока не высосет ему мозг. До полной отключки.

— Я слышу что-то странное, едва-едва, — признался Барнс. — Хочешь — пойдем туда?

— Обязательно идти на всё странные звуки в округе? — усмехнулся Брок, но Барнса останавливать не стал.

Интересно? Так почему бы не сходить? Нравилась ему такая вот почти детская любознательность. Зимнего мало что интересовало поначалу. Он тупо пер вперёд. Ни шагу без регламента. Это когда он начал оттаивать, едва заметно обрастать человечностью, Брок начал замечать, как Зимний зависал то у клумбы с цветами, то прислушивался к чему-то, едва заметно улыбаясь, то влезал на крышу и сидел там по несколько часов.

Потому Брок и сейчас не стал останавливать, а просто пошёл следом.

— Т-ш-ш-ш, — приложил палец к губам Барнс, когда понял, что они подошли к лагерю. Человек на двадцать, не больше, но сейчас тут был всего десяток. У них горела пара факелов, они сидели за столом и обсуждали налет на ближайший торговый обоз, который пройдет здесь через пару дней. И двух “долбодятлов”, которые светили деньгами в гостинице у мамаши Фло. — Брок, это они хотели нас ограбить.

— А давай их ограбим мы? — хищно оскалился Брок, потирая руки.

Нутро горело от желания хоть что-то сделать, научить идиотов тому, что нельзя недооценивать врага, тем более такого нарочито беспечного. Может, конечно, это только он видел в красивом парне Баки Барнсе ту самую внутреннюю силу, отголоски, черты Зимнего Солдата, которые никогда его не покинут. А всем остальным он казался балагуром и весельчаком, как с довоенных плёнок? Но что мешало приглядеться? Военная выправка, привычка оглядываться и держать в поле зрения как можно большие пространства, всё это выдавало волков в овечьем стаде, но чтобы видеть, надо знать что искать. Ограбить они их решили. Ну-ну.

— Так, Детка, либо оставляем все как есть и уходим лесами, либо разворошим этот муравейник. Мне больше нравится второй вариант, не люблю я наглых. Да и что нам с тобой десять человек. — Брок присел за ближайшими кустами, осматривая лагерь. — Охраны нет, постов нет. Идиоты непуганные. Привыкли к безнаказанности. Ничего, мы их научим жизни.

План в голове сложился моментально.

Жестом подозвав к себе Барнса, Брок притянул его к себе близко-близко и зашептал, уверенный, что никто их не услышит.

— Ты обходишь лагерь со стороны тракта, я нападаю отсюда. И тихо-тихо, как, сука, мышка снимаешь ножами всех, кого успеешь, я страхую и убираю тех, кто решит бежать. Как понял?

— Если ты дашь мне свой нож, я сниму отсюда восьмерых, — предложил Барнс. — А ты хочешь их прямо убить? Может, я их просто вырублю и свяжем гроздью?

Почему-то Барнсу не хотелось убивать этих бандитов. Они же были беззащитны перед ними, совершенно, прямо как дети. А детей убивать было нельзя. С другой стороны, у них в деревне были подельники, которые вернутся, освободят своих товарищей, и они продолжат творить свои черные дела.

Барнс давно перестал делить людей на плохих и хороших, на правильных и неправильных. Для него были друзья и были враги. Мир поделился на тех, кто был за него, и тех, кто против, эти люди были против него, и он бы их убил, будь у них в руках автоматы, гранаты, что-то, способное хотя бы попытаться преградить ему путь, а не ржавые железки, которые он видел у парочки бандитов.

— Чтобы за нами гонялась вся банда? А так пока этих похоронят, понатопчут, следов не найти будет, пока разберутся что и как, пока решатся на ответные меры, пока народ наберут, мы с тобой будем ой как далеко, — ответил Брок, протягивая свой нож, не сводя взгляда с бандитского лагеря. — Да и за оружием, что мы в лесу похоронили, я всё-таки думал вернуться. Нет, ну если Детка не хочет убивать, можно и не убивать.

Брок давно уже заметил, насколько готов прогнуться только ради одного Барнса, отступиться от своих слов, привычек, чтобы тому было комфортнее. Вон даже целую тайную организацию Кэпу на блюдечке со всеми доказательствами, явками, паролями приподнёс, только чтобы уберечь тогдашнего Зимнего от разбирательств, только чтобы он сразу попал к «своему Стиви» и был свободен.

— Тебе решать, что с ними будет.

Барнс задумался, потому что Брок был прав. И решать надо было сейчас, потому что их побег или уже заметили, или скоро заметят. Решение пришло само собой, когда он потянул из ножен первый нож. Эти люди собирались на них напасть и не факт, что оставить в живых.

— Я укладываю семерых, — он вернул Броку нож. — Трупа со второго они начнут что-то делать. Лови. Хочу одного живого. Того, с мечом на поясе.

Барнс подкинул нож на ладони и с коротким замахом пустил его в полет. Хищное лезвие вонзилось в лоб плешивому бородатому мужику, и пока он падал, второй нож нашел свою цель, попав точно в висок. Два тела упали почти одновременно, а когда начало заваливаться на бок третье, тоже без признаков жизни с ножом в правой глазнице, началась паника.

Бандиты подняли панику и начали разбегаться кто куда, не пытаясь даже помочь друг другу или выставить оборону. Они просто бросились наутек в чащу леса, а Барнс, скинув плащ, просто пошел за ними, выбивая ножами тех, кому посчастливилось убежать подальше. Вокруг стояли крики, трещали ветки, а Барнс шел, неумолимый, страшный, как никогда сейчас походящий на бездушного Зимнего.

Брок с каким-то поистине маньячным любованием следил за работой Барнса, за точными выверенными движениями рук, ног, всего тела, как с его пальцев срывались в полёт смертоносными птицами ножи, поражая сразу насмерть. Было в этом что-то притягательное, почти волшебное, заставляющее сердце учащённо биться где-то в горле. Но отвлекаться было нельзя. Детке нужен был живой, значит, Брок обеспечит ему языка.

Быстро оценив ситуацию, Брок бросился в чащу за белобрысым долговязым мужиком, слишком быстро тот припустил в сторону деревни, явно намереваясь если не привести подмогу, то хотя бы оторваться от возможных преследователей. Вот только бегать в лесу, даже хорошо знакомом не так и просто, и профессиональным военным он точно не был.

Когда, Брок дотащил слабо трепыхающуюся добычу, в лагере было уже всё кончено. Тела тряпичными куклами валялись там, где их настигла смерть, а Барнс, собрав ножи, уселся за походный столик отчищать их от крови.

— Сладкий, у меня для тебя подарок есть, — оскалился Брок, свалив у его ног связанного его же рубашкой разбойника. — Ты пока поиграйся, а я погляжу, что у них тут интересного и полезного нам есть.