- Ну, знаешь... - протянула в задумчивости девушка, выкручивая полотенце в специальный тазик, - Раньше я не говорила об этом потому, что это были болезненные воспоминания. Но... сейчас они покрыты пеленой светлой грусти, и теперь я могу вспоминать об этом, не опасаясь, что сердце мое разорвется от боли и тоски - и всё это только благодаря тебе, - нежный поцелуй в губы, удостоверяющий её слова.

- Присядь, расскажи мне, - тихо попросил он, и Маргарита забрала пустую чашку и поставила поднос с завтраком, присаживаясь рядом с ним на кровати:

- Я ухаживала за Алессио, когда он проходил лечение в клинике, где работает мой брат, - и снова по хрупкому телу прошла волна дрожи от слишком ярких воспоминаний о тех днях, когда она ещё столь многого не знала, воспоминаний о первом опыте сильного чувства, до сих пор трепещущие в её сердце, - Это даже невозможно представить, насколько тяжело пережить подобное человеку, который привык зарабатывать своими руками, а оказался беспомощнее младенца. Он был действительно талантливым скульптором. Пока заживали порванные сухожилия кистей его рук, он не мог выполнять даже самого элементарного по обслуживанию самого себя. Мне приходилось кормить его, одевать, помогать расчесываться и бриться. Но я справилась! Так что, я смогу справится и с твоей лихорадкой. Можешь довериться мне.

Тот опыт многому научил её, научил ценить каждый день этой жизни, каждый её миг, не бояться жить, жить смело, не страшась своего будущего, научил лучше понимать чувства других людей и проявлять собственные самые лучшие качества в старании помочь ближнему.

- Вот как, а я и не знал, - Джон с исключительным уважением посмотрел на супругу, - Ты так спокойно рассказываешь об этом? Твоя боль отступила?

- Благодаря тебе. Ты сделал меня такой, ты помог мне пережить трагедию и раскрыться моим наилучшим чертам, став одним из самых близких мне людей - и далеко не только потому, что делим вместе одну постель, - снова повторила она, припомнив ещё одно из изречений древних мудрецов, - Слово любимого человека лечит лучше, чем все врачи мира... И убивает быстрее всех палачей, - лицо Маргариты осветила особенная одухотворенная улыбка, - Так говорят мудрецы, а они слов на ветер бросают.

- Ты всегда будешь вдохновлять меня своей улыбкой, - кивнул мужчина, широко улыбнувшись.

Маргарита вновь откровенно залюбовалась им:

- Ты улыбаешься так, будто кто-то рассыпал звезды на твои губы, и смотришь на меня так, будто я всё в этом мире, и мне хочется зарыдать, - она обхватила руками его шею и крепко прижалась к его горячему влажному телу.

И он ощутил такой небывалый прилив сил и энергии, пока ещё слабыми пальцами медленно перебирая её темные локоны:

- Твой свет озаряет меня, и я чувствую, как меня наполняет сила. Он направляет меня и поддерживает, помогая не сдаваться даже в самой отчаянной ситуации.

Но только стоило Маргарите взять их малышек на руки, как те принялись хмурить лобики и напряженно кривить ротики в плаче:

- Что такое? Да что с вами такое, девочки? - малютки ни в какую не хотели успокаиваться и перестали всхлипывать только когда их вернули в кроватку, - Не хотите покидать папочку?

Молодая женщина в растерянности посмотрела на мужа: ничего не поделаешь, дочери уже сейчас умели настоять на своем.

Сменив постельное белье, большим трудом, но ей всё же удалось собрать их на прогулку, пока помещение проветрится, а Джон отдохнет в комнате, которая была выделена его матери, под её присмотром.

- Как ты сынок? - когда он проснулся и открыл глаза, мать сидела рядом на кровати.

- Мама? - сон и лечение пошли ему явно на пользу, и мужчина смог облегченно улыбнуться, невольно жмурясь от света, заполнявшего спальню - день был в полном разгаре.

- Я здесь, Джанъян, я рядом, - он не знал, сколько времени проспал, но рад был, проснувшись, увидеть родное лицо.

Джон самостоятельно сел на кровати, устремив мечтательный взгляд в окно:

- Ты точно так же сидела у моей постели... - его хриплый голос значительно потеплел, согреваемый светлыми воспоминаниями детства, - Мама, ты помнишь, как я был сильно болен? Что случилось тогда?

- Тогда... - Сони накрыла его руку своей, задумавшись, пытаясь восстановить в памяти ход событий того далекого времени, - Ты много времени проводил в своей лаборатории, но в тот день случилось что-то ужасное. Я молилась, чтобы ты остался жив или прекратил свои страдания, если суждено остаться калекой. Я молилась и проклинала себя за такие мысли. Но судьба смилостивилась и вернула мне единственного сына, не дав тебе умереть. Это было сродни чуду, что тебе удалось выжить при таком взрыве. Твое тело должно было разорвать на куски, но что-то не позволило тогда тебе умереть. Ты сильно обгорел... Лекари меня долго не пускали к тебе, как я ни просила... Потом ты сам позвал нас с отцом. Мы ожидали увидеть ужасающие шрамы от ожогов на твоем теле, но... их не было, а ты так и не смог вспомнить подробностей случившегося.

Мужчина сосредоточенно пытался заставить заработать память, но мозг отказывался справляться с поставленной задачей:

- Именно тогда открылось, что я обладаю необыкновенными силами, но я так до сих пор и не могу точно вспомнить, что же произошло на самом деле. Мне говорили, что это последствия сотрясения, и как бы я не старался, воспоминания всё время ускользают от меня. Ещё ни кому не удавалось избежать смерти, но в тот день произошло нечто очень странное. Я не должен был выжить. Тогда, почему же я не умер? Много лет я задаюсь этим вопросом, но так и не могу найти разумного объяснения. Какое отношение к этому имеет моя странная сила? Я хочу найти ответы, - и спустя одиннадцать лет, те события и загадочные обстоятельства так и оставались окутанными тайной.

Была ли его история схожа с историей доктора, несгибаемая железная воля которого возродила к жизни следом и его искалеченное тело? И всё же, что-то подсказывало Джону, что в его случае - всё гораздо и гораздо сложнее.

Тогда как четверо из его друзей, две влюбленные пары, отдыхали в большом развлекательном центре среди праздничных декораций, основу которых составляла огромная, возвышающаяся среди центрального холла, наряженная игрушками и гирляндами, ель. Множество нарядно одетых людей посещали праздничные распродажи и рестораны быстрого питания вокруг залитого по случаю торжеств катка, под звучащие радостные мелодии. Молодежь, дети, люди постарше - сегодня это смело можно было назвать столпотворением. Катающиеся на коньках или наблюдающие сквозь высокие прозрачные ограждения. Сюда пришли целыми семьями, за столиками разнообразных кафе отмечая удачные покупки за чашечкой эспрессо или бокалом коктейля, в то время, как их дети наслаждались порцией мороженого или сладкой ватой.

В глубине души Марк был даже рад, что Джона сейчас не было рядом, и он не увидит его позора на катке. Юноша не умел уверенно стоять на коньках, в отличие от своей прекрасной спутницы. Он зачарованно следил, как она грациозно держалась на льду, высекая искры острыми лезвиями, легко и непринужденно скользя по сверкающей гладкой поверхности. В детстве у него не было денег на посещение подобных увеселений.

- Маркеш, ну что - так и будешь смотреть, разинув рот? - маленькая японка любила по-доброму подразнить его, - Я хочу как можно ярче и веселее провести время в вашей компании, чтобы было о чем вспомнить, когда я вернусь на родину, чтобы продолжить свои занятия.

За единственный вечер, разумеется, Мей не смогла бы научить его кататься столь же искусно, как и она сама, но уже сам тот факт, что вот сейчас он - такой сильный, ловкий и непобедимый, опирается о её руку, полностью в её власти, добавляло ей значимости в собственных глазах.

Теперь у Марка были деньги, и он мог оплатить время на катке и исполнить свою детскую мечту, а Мей взяла с него обещание, что когда она вернется в феврале поздравить его с Днем рождения, то они снова вместе сходят на каток, и он продемонстрирует ей, чему успел научиться